– Веди нашу бухгалтерию. Назначаю тебя бухгалтером и кассиром! – решил неожиданно муж и полез в свою сумку.
– Вот возьми, первый взнос. К сожалению, вышло все не так, как ожидалось,–он протянул ей пачку купюр.
– И еще экономистом. Буду каждую копейку считать и беречь, – согласилась Женя. – А почему не так?
– Обирают нас. У артели долги. Но в этом еще надо разобраться.
– Я могу помочь? Чему-то училась.
– Ну, уж нет. Помощников в этом деле не надо. Не твой вопрос и даже не суйся.
– Хорошо. Но ты так и не сказал о нашем светлом, если оно когда-нибудь наступит. Что это будет за страна? Ты обещал…
Василий обернулся к ней, несколько секунд смотрел
ей в глаза, потом все же произнес:
– Ну, я не знаю… Может быть, Испания? Годится?
– Конечно, годится! простонала Женя, зажмуриваясь от восторга. И неужели это, когда-нибудь будет?! А ты был раньше в Испании?
– Только один раз, но знаю немного язык.
Женя на время замерла, потом с удивлением спросила:
– Ты что у меня еще и полиглот?
Василий сгреб ее рукой, прижал к себе и шепнул:
– Нет, я поглотитель хорошеньких женщин.
– Это точно, бабник по-нашему. А что, разве я хорошенькая?
– У тебя сомнения?! – удивился Василий.
– Ну, здесь я, пожалуй, выгляжу не лучше чем наша
продавщица.
Василий отстранился.
– Ты уже познакомилась с Клавой?
– Интересно, – удивилась Женя. – Она же продавец! И звать ее не Клава а Кира.
– Это кто тебе сказал? Она?
– Конечно… А что?
– Это она сама придумала, по жизни она Клава.
– Ну и ладно. Женщина она, не такая уж падшая, одна сына воспитывает.
– Тоже с ее слов? Мужики рассказывают другое.
Женя отмахнулась.
– Ой, вашим мужикам только бы похвастаться своими подвигами. Знают там они…
– Все-таки постарайся с ней не очень… Телевизор я тебе завтра отремонтирую. Печка уже работает нормально. Там в дымоход кирпич завалился.
– Ты боишься за меня? – прошептала Женя.
– Боюсь, – признался Василий.
– Дурачок, – пробормотала она, чувствуя, что не может больше удерживать свою руку, сползающую по его напрягшемуся животу. – Иногда не надо за меня бояться и меня жалеть…
– Это не тот случай,– попытался уклониться муж, но удержаться, в такой ситуации, не дано даже суперменам…
Утром она проснулась от рокота мотора. Под окном стоял уже знакомый грузовичок. В дверь с шумом ввалил-
ся Василий, волоча несколько листов толстого картона.
– Это мне подарок? – спросила Женя.
– Ну, это скорее нам. Попытаюсь за день оббить стены.
Обои поклеишь сама. А тебе подарок в машине.
Через минуту он внес плетеную клетку с крышкой. Сквозь прутья Женя заметила что-то пушистое и, как будто живое.
– Это тот самый, что жил в дровах.
– Как ты его…?
– Да моторист у нас, придурок, швырнул в него палкой,
но вроде только ушиб. Думаю, оклемается. Тебе все будет
веселей.
Женя осторожно приподняла крышку, присмотрелась к зверьку. Тот живо подскочил и сунул нос в щель. Женя тотчас захлопнула крышку.
– Вот спасибо. Все что-то живое рядом. Только бы не удрал. Я не рада, что ты скоро в море…
– Ну, ты застегивай крышку. Его и так хорошо видно, – заключил Василий.
Утром Женя не сразу поняла что одна. Приподнявшись, увидела на тумбочке записку, из которой узнала, что Василий уже в море. Не хотел ее будить, пообещал вернуться живым и здоровым. Заканчивалось требованием, чтобы берегла себя. Слово «люблю» в тексте отсутствовало, правда, поцеловать не забыл…
Женя впала было в уныние, но в углу что-то заскреблось, и она вспомнила о подарке. С минуту еще валялась в кровати, придумывая, как назвать зверька. Наверное, Кирюшей. Потом спохватилась, что его надо кормить, да и клетку, наверное, почистить…
При очередном походе в магазин тетя Кира показалась Жене подозрительно жизнерадостной, с порозовевшими щеками. Нельзя сказать, что температура в магазине стала близкой к оптимальной. Вода, правда, не замерзала. Когда стоявшие впереди женщины ушли, Женя приблизилась к ней и поняла причину. От нее потягивало спиртным.
– День рождения? – не к месту поинтересовалась Женя.
Тетя Кира посмотрела на нее с удивлением и засмеялась.
– Почему? Каждое утро, можно считать днем рождения. Не прикончили за ночь, значит, родилась заново…
– Какие страсти! – пробормотала Женя, засовывая в
объемную сумку булки с хлебом.
– А что удивительного? Это ты такая еще молодая и смелая, живешь одна на окраине и хоть бы что, ничего не боишься…
Женя озадаченно посмотрела на продавщицу.
– А чего бояться? Разве здесь есть разбойники?
Тетя Кира, несколько секунд, открыв рот, смотрела на нее, потом завалилась грудью на прилавок и зашипела.
– Радио у тебя, что ли, нету?
– Нет,– насторожилась Женя.
– Маньяк по нашим краям шастает. Уже двух женщин изнасиловал, да это бы ладно, убил и расчленил и все подбирает в окраинных домах. Да тех, кто помоложе, да посмазливее.
Женя тоже, но уже невольно, оперлась о прилавок.
– Что-то не верится в эти ужастики!
Продавщица встрепенулась:
– Тебе, дуре, говорят… Ведь одна же.
Сияющая физиономия продавщицы как-то не вязалась с ее информацией.
– Да я не боюсь,– заявила Женя и продолжила складывать продукты в сумку.– У меня и ружье есть. И не одна я. С Кирюшей. Вот ему и сосисок купила.
– Кто это? Тезка мой, что-ли? – округлила глаза тетя Кира.
– Точно. Зверек из леса. Василий принес.
Женя не поднимая больше глаз на собеседницу, повернулась к выходу.
– Смотри, – хмыкнула ей вслед тетя Кира. – А то приходи. По дружески. Дом то, поди, знаешь. Ведь обещала!
Женя не смогла припомнить, чтобы кому-то что-то
обещала, но кивнула не оборачиваясь. Информация, полученная от балаболки, несмотря на явный театр, все же засе-
ла в сознании. Кто его знает… Географическое положение
ее жилища на самом деле небезопасное.
Прежде чем войти в дом она огляделась, осмотрела замок, вроде бы цел, повернула ключ и, приоткрыв дверь, просунула голову в сени. В полумраке разглядеть ничего не удавалось, и она распахнула дверь настежь. Вроде никого. Войдя, заперла за собой дверь на ключ, задвинула дополнительную заложку, которую смастерил ей муж, и вошла в комнату. В последнее мгновение поняла, что сделала ошибку – если в доме кто-то засел, то ей уже и самой не выскочить наружу… Но, она уже перешагнула порог и быстрым взглядом осмотрела комнату, которая после ее недельного кропотливого ремонта стала светлой и многократно уютнее. Конечно же, никого. Дура, обыкновенная! – обозвала она себя. Чего трястись, если замок на месте, окно цело… Да и Кирюша вроде ожил…Она подошла к клетке, в которой мельтешил зверек осторожно приоткрыла крышку из-под которой моментально показался коричневый носик. Она просунула в щель очищенную сосиску и застегнула ремешок. Кирюша не обратил даже внимания на еду, а продолжал вынюхивать все дырочки и щелочки.
