– Сова, Лимон, слышали?
– Слышали, – ответил веселый голос Ларкина. – Здравия желаем, товарищ лейтенант! Рады, что живой.
– Потом поцелуетесь, – усмехнулся Котов. – Готовьтесь, нас скоро атакуют. Непонятно только, какого лешего им от нас надо.
Приободрить своих бойцов шуткой Котов не успел. Сверху со склона посыпалась каменная мелочь. Ударило сразу несколько коротких очередей. Пули прошили металл машины, взметнули фонтанчики пыли на дороге, взвизгнули рикошетом от камней на обочине. Потянуло бензином. Капитан выругался про себя. Пробили бензобак, и, если загорится пикап, обзор у него уменьшится на две трети. Он следил за своим сектором обстрела, и указательный палец машинально поглаживал спусковой крючок, как будто успокаивал. Ну, сейчас шквал огня по камням, где укрылись спецназовцы, потом по склону побегут, стреляя на ходу. Будут охватывать с двух сторон. Но никто не побежал, даже стрельба прекратилась, а сверху закричал человек на плохом русском языке:
– Эй, которые русские, выходи! Стрелять не будем, пить давать будем, есть давать будем, домой поедешь!
Та-ак, хмуро подумал Котов, час от часу не легче. В нас вычислили русских. Хотя там, в штабе оппозиции, и так давно знают, что в Сирии работает российский спецназ. Плохо, что знают о нашем участии здесь. Капитан снова прислушался. Шум осыпи, значит, спустились ниже. Спускаются шумно, думают, что никого живых нет? Это хорошо. Первым ударом большинство мы и положим. Справа, в зоне стрельбы Котова, появилось человек восемь в разномастных камуфляжных костюмах. И черных, и зеленых. Они спускались на дорогу, смачно сплевывая и хохоча. Судя по звукам, левее, вне сектора Котова, тоже кто-то спускался. Капитан следил за боевиками поверх мушки прицела и мысленно просил ребят не спешить, подпустить еще метров на десять.
Ну, как говорилось в детстве во время игр в войнушку, получи, фашист, гранату! Татакнули серии коротких очередей. Правая группа боевиков заметалась, ища укрытие и отвечая автоматными очередями в сторону камней. Но укрыться им было уже негде. Савичев и Ларкин подпустили противника на оптимальное расстояние. Четыре секунды, и дорога покрылась корчащимися и хрипящими телами. Слева, где за камнями Котов не видел дороги, по-видимому, то же самое. Класс! Еще три раза по столько, и воевать будет не с кем. Только никто такой возможности больше не даст. Это командир хорошо знал. Он переждал, пока сверху утихнет шквальный огонь, потом вызвал своих бойцов по коммуникатору.
– Сова, доложи! – велел Котов, когда выстрелы утихли.
– У меня минус шесть.
– Лимон?
– Минус восемь.
– Ну, теперь…
Слово «держитесь» потонуло в грохоте очередей и воплях на склоне. С шипением пронеслись две гранаты. Каменное крошево долетело даже до ниши, где стоял Котов. Ему показалось, что разрывы гранат в камнях были как раз там, где только что стрелял автомат Савичева.
– Ребята, вы как? – пытаясь перекричать шум стрельбы, спросил он.
– Нормально. Пока лупят по пустому месту.
Стрельба сверху стала более упорядоченной. Значит, там не совсем дебилы, но уж очень нервные какие-то. Обкуренные, что ли? Сгоряча они сейчас, скорее всего, предпримут атаку. На то, что командир у них дурак, надеяться не стоит, и следующая атака будет подкреплена ударами с флангов вдоль дороги. Отбить ее, конечно, можно, но они будут четко знать и сектора обстрела, и возможности, и, главное, количество автоматов у спецназовцев. Третью атаку уже не удержать, стволов не хватит.
Неожиданно из-за камней коротко стали бить автоматы его бойцов.
– Барс, это – Сова!
– Что там?
– Сняли двух гранатометчиков. Суки, позиция у них там хорошая.
– Понял. Лимон, как с твоей стороны?
– К нам пока движения нет. Работайте на количество, я буду «пасти» снайпера, если появится.
Со склона снова ударил шквал свинца. Стали раздаваться угрожающие вопли. Атака! Очереди автоматов спецназовцев стали слышны чаще. Котов устроился поудобнее, взял на мушку свой сектор обстрела и, прислушиваясь, старался представить себе общую картину боя. Ему не следовало раскрывать своей позиции как можно дольше. Только тогда сработает эффект неожиданности. В его секторе появились фигуры нападавших. Они сбегали со склона, низко пригибаясь, неуклюжими зигзагами. Трое упали. Еще двое. Но за камнями на фланге у Лимона накопилось уже больше десяти человек.
– Лимон, я – Барс! Вижу твой фланг. Сейчас пойдут в атаку, и я включусь. Потом возьмешь опять фронт, а я доработаю здесь.
– Барс, я успею.
– Не надо. Сову с фронта могут задавить.
И тут поднялась дикая стрельба. От грохота Котов уже не слышал собственного голоса. На склоне завопили сразу со всех сторон. На дорогу в секторе Котова спустилась группа человек в десять и сразу напоролась на перекрестный огонь. Тела валились на тела. Нападавшие пытались двигаться перебежками. Четверо все же нырнули обратно за камни и, выставляя над головой автоматы, палили не глядя. Слева от Котова стрельба тоже ослабла. На площадке перед позицией Савичева тел прибавилось заметно. И вдруг чуть уловимый вскрик в коммуникаторе. Котова как будто обдало холодом.
– Кто? – крикнул он.
– Лимон. Вскользь по руке зацепило.
– Справишься?
– Сейчас бинтом перетяну – порядок будет.
И тут раздался голос Зимина. Командир и обрадовался, что лейтенант жив, и в то же время его голос означал, что ситуация осложняется. Куда уж сложнее!
– Барс, это – Зима! У меня движение. Внимательнее там. С правого фланга, наверное, тоже накапливаются. Сейчас будут брать вас в клещи. Я хорошо вижу, хотя дымит тут все, как в аду.
Ну, вот и последний аккорд, подумал Котов. Сейчас они ударят всеми пальцами по клавишам. В крайнем случае, это предпоследний аккорд. Он взглянул на часы – прошло сорок минут, для гипотетической помощи еще слишком рано. Нет, эту атаку мы должны отбить, решил Котов. У нас два туза в рукаве, Зимин на том фланге с тыла и я на этом – перекрестным. Они обо мне еще не знают. А дальше зависит от их потерь и оттого, подошли ли к ним дополнительные силы.
– Внимание всем, я – Барс! Играем всеми козырями. Начинают, как раньше, Лимон и Сова. Зима! Жди момента. Ударишь тогда, когда будет максимальный эффект. Когда перед тобой станет кучно.
А ведь для Зимина это конец, вдруг догадался командир, если он себя обнаружит, то его застрелят через две минуты. Ему негде там укрыться, а дым защищает от взглядов, но не от пуль. Нет, надо переиграть.
– Лимон, помогаешь Зиме и прикрываешь его отход к нам. Зима, ты понял? Сразу к нам. Один ты там не продержишься, патронов не хватит.
– Я понял, Барс. Открываю огонь и перебежками к вам.
– Молоток! Лимон, как только Зима будет у тебя, сразу переключаешься на фронт и держишь их длинными. Я держу твой фланг. Что делать дальше, зависит от того, как сделаем это.
