С минуту во мне боролись противоречивые чувства. С одной стороны, Мари — его подруга, и она имеет право побыть с другом, попавшим в беду. С другой — Мари явно неравнодушна к лорду и неприятна мне. Но кто я: ревнивая женщина или рассудительная жена? Неужели я позволю эмоциям затмить голос разума?
— Как только привезут, — сдалась я.
Стоило Мари уйти, как в гостиной объявился Дарго. Выглаженный и расчесанный, гладко выбритый, меньше всего он напоминал наемника, гнавшегося за жертвой господина Розеншала. Даже серьга в ухе была начищена до блеска.
— Кто эта приятная особа? — промурлыкал он, как сытый кот, разваливаясь на диване. — Эй, Санэ, милашка, притащи-ка винца! — крикнул во весь голос.
— Эта приятная особа — теневая ведьма и личная помощница Трауша.
— О, звучит соблазнительно.
Я фыркнула.
— Дарго, ты невыносим! Пару дней назад тебя едва не принесли в жертву из-за твоей неразборчивости, а сегодня ты уже засматриваешься на Мари.
Санэ вошла, держа наготове початую бутыль красного и бокал. Она брякнула все это на стол и глянула на наемника с возмущением, мол, сам себе наливай. Интересно, а служанке-то он чем насолил?!
— Не только на Мари. — Дарго проводил Санэ голодным взглядом. — Здесь хватает цыпочек. Как прошла встреча?
Он посерьезнел, и даже прищур его стал казаться строже.
— До решения коллегии правление передано мне. Ну а Трауша должны привезти сегодня, — запнулась.
— Ты справишься, и муженька своего непременно вылечишь.
— Дарго… — Понадобилась долгая секунда, чтобы отважиться на вопрос: — Ты точно не хочешь уйти? Я тебя не держу.
— Нет, — резанул наемник. — Меня устраивает должность личного стража. Кстати, а что с книгой? Ну той, которую ты нашла в Крово-зорях?
Совсем забыла! Я, ахнув, побежала на второй этаж, наемник, судя по пыхтению, понесся следом. Да, я определенно видела книгу из святыни Крово-зорей в библиотеке лорда. Да только никакого отношения ни к религии, ни к истории та не имела. Это были сказки.
ГЛАВА 2
Два месяца назад
— Разреши мне уехать? — Звонкий, точно хрустальный, голосок вывел Трауша из раздумий.
Он как обычно проводил вечер за книгами, и от множества текстов уже рябило в глазах. После ужина Сольд нездоровилось, да и в спальне ее не горел свет. Трауш думал, его невеста легла спать, но она стояла в проходе, держа в руке серебряный подсвечник. Ночная сорочка в пол походила на белоснежное платье. Отросшая челка прикрывала брови. А ноги были босы.
Куда ей нужно уехать, зачем, но главное — надолго ли?
— Я помню о нашей свадьбе и моем долге перед страной, но также я давала обещание, от которого не могу отказаться, — прошлепала по ковру к Траушу. — Для меня жизненно необходимо выкупить его.
И тогда Сольд рассказала о рабе по имени Дарго, который когда-то помог ей сбежать. Помог — сильно сказано, конечно; благодаря его «помощи» ее оставили умирать под палящим солнцем в клетке. Но Сольд считала иначе.
— Всего неделя или две, — горячо убеждала она, — и я приеду. Сделай мне свадебный подарок, дай вызволить Дарго из неволи!
Трауш заложил страницы закладкой, потер уставшие глаза. Он долго думал перед тем, как сказать короткое:
— Я не пущу тебя.
— Но… — Ее зрачки расширились.
Не ожидала отказа. Думала, раз их отношения стали доверительными, раз между ними появилось нечто большее, нежели обычное обязательство, раз они сблизились настолько, что научились делиться друг с другом сокровенным, — ей позволительно уйти. Возможно, позже Трауш сменил бы решение, но не сейчас. Он просто не мог, да и не хотел; переживал за нее и не представлял, как отпустит куда-то одну. Не ехать же с Сольд на Острова Надежды, забросив все свои обязательства? Это в высшей степени неразумно.
Потому лорд постарался быть предельно сдержанным и даже по-хозяйски грубым.
— Сольд, запомни: все, что происходило до нашего обручения, должно перестать тебя волновать. Возможно, будь у тебя любимая семья или друзья, я бы позволил с ними проститься. Но выкупать раба, который своей мнимой заботой едва не угробил тебя? Уволь.
— Но если бы не тот побег, мы бы никогда не увиделись! — возмутилась невеста.
— Думаю, боги бы нашли способ соединить нас.
— Да нет же! Выслушай меня!
— Я услышал все, что ты сказала, и принял решение, окончательное и бесповоротное. — Из голоса исчезли любые эмоции; именно таким тоном он объявлял приговор или отдавал приказы, и этот тон означал, что возражения недопустимы. — Ты все поняла?
— Да, мой лорд, — согласилась Сольд. Всегда, когда она была им недовольна, называла его так, с покорностью и отстраненностью. Как рабыня.
Невеста, задув пламя свечи, сбежала из библиотеки. Да, сейчас она недовольна, но когда-нибудь поймет Трауша. Ей бы подбирать ткань для свадебного платья, а не уезжать незнамо куда.
…С того разговора минула почти неделя, полная мучительного безразличия. Трауш, только привыкший к Сольд, изнывал от ее холодности, но и поступиться собственными принципами не мог. С каких пор прихоть леди важнее слова высокого лорда? Где это видано?!
Он пробовал поговорить с ней по душам, но Сольд замыкалась в себе. Целыми днями бродила по окрестностям поместья — пыталась ощутить себя свободной. Но к закату, когда лорд приезжал из города, всегда возвращалась; ни разу она не пропустила ужин, хоть и ела непозволительно мало.
А сегодня не пришла. Стол был накрыт, но Трауш не притронулся к еде. Он вслушивался в звуки холла, надеясь, что невеста вот-вот объявится. Десять минут, двадцать, полчаса…
— Ты видела Сольд?! — гаркнул на служанку. Та, растеряв от испуга дар речи, помотала подбородком.
— Герих! — окликнул мажордома и, когда тот, пыхтя, прибежал, спросил: — Моя невеста появлялась?
— Я не встречал ее ни разу за день, — отрапортовал тот. — Она у вас очень своенравная особа, ее бы не помешало приструнить, а то ходит незнамо где, а приходит — матушки! — одежда вся в репейнике, туфли замызганы, в волосах листва.
Трауш рассеянно кивал. Где же эта несносная девица, неужто опять устроила побег? Да ведь он разыщет ее везде, приволочет за шкирку и запрет на замок. Что за сумасбродство?!
Лорд приказал оседлать коня, оделся, обулся и вылетел наружу. Нет, она получит за самовольство! Почему он должен отрываться от ужина ради того, чтобы притащить эту безумную полукровку домой?
«Посажу на цепь, и дело с концом», — мстительно думал Трауш, принюхиваясь, как зверь.
Он долго преследовал Сольд, подгоняемый недовольством и чем-то еще, что сдавливало сердце и заставляло пальцы дрожать. Туманы ее мелькали то тут, то там, а Трауш никак не мог схватиться за них. Вдруг она в опасности? Что, если вконец рехнувшийся Шур добрался до Сольд? Или на нее напал дикий зверь?
