Поверив интуиции, я вернулась обратно и начала пристально изучать содержимое стеллажных полок и ящиков ректорского стола. Яды, склянки с зельями, амулеты — артефакты подчас небывалой мощи, но бесполезные в данный момент. В стеллажах покопаться не удалось из-за отсутствия ключей, но по обложкам определила и старейшие рукописи, сохраненные в единственном экземпляре, и недавно выпущенные большим тиражом книги. В спальне перерыла шкафы (одежда, побрякушки, снадобья) и даже глянула под кровать (ни пылинки). Нет, абсолютно ничего. Пора убираться.
Но в дверном замке захрустело. Медленно и спокойно, как проворачивает ключ хозяин, идущий к себе. Я залезла под кровать и понадеялась, что останусь незамеченной. Куда деваться позднее, правда, не решила, но будем разбираться с проблемами по мере их поступления. Выжить — задача первостепенная.
Тяжелые шаги приблизились вплотную. Ноги, обутые в лакированные ботинки с начищенными до блеска носами, застыли у кровати.
— Ты невероятно тупа, коли считала, что я не поставил на кабинет оберег от вторжения. — Голос был переполнен раздражением. — Вылезай сама, или я вытащу тебя силой.
Не успела я разобраться с вновь поступившей проблемой, как магические плети впились в лодыжки проволокой, и меня вытянуло наружу. Больно проехалась по паркету на животе, оцарапала руку. Я валялась перед Гордеиусом, высоко задрав голову, а лицо ректора выражало исключительно отвращение.
— Воровство магии, побег от господина Розеншала, — перечислял он, повышая тон с каждым сказанным словом, — причинение ему телесных повреждений, а теперь взлом в академии его королевского величества. Как думаешь, тебя вздернут или запорют до смерти? И твой недомуженек-тень ничем не поможет.
Я молчала. Туманы пытались проникнуть в сознание ректора или хотя бы напитаться его резервом, но от магической брони Гордеиуса отскакивали любые мои потуги. Словно первокурсник академии, удумавший вызвать на дуэль преподавателя, я билась о его защитное поле и разбивалась вдребезги.
— Или порадовать господина Розеншала? — Ректор цокнул. — Он всерьез опечалился, потеряв тебя.
— Вы развяжете войну. Мой супруг…
— Я с удовольствием обезглавлю эту зарвавшуюся тварь, порочащую образ теневого правителя, — надменно бросил Гордеиус.
Тело сковало невидимыми путами. Вот так вляпалась, и, что самое скверное, по собственной глупости. Приревновала, возомнила себя правительницей, вершительницей судеб. Легкомысленная дура!
И ни единого шанса на спасение.
Вру, шанс был. Тень, проползшую по стене, я заметила не первой.
— Пошла вон. — Гордеиус отогнал хинэ, как приставучую домашнюю зверюшку.
Все сложилось в единое целое.
— Это в-вы… — обомлела я. — Вы осквернили храм Пограничья.
Неужели нелепые студенческие байки о том, что среди родичей ректора водились тени, были правдой? Темный маг, способный выпотрошить лучших теневых воинов, овладевший искусством хождения через сумрак, подчинивший себе хинэ, — ректор академии чародейства и знахарств. Одно из первых лиц государства. Но зачем ему, обладателю величайшего резерва в королевстве, воровать магию с помощью теневой твари?
Ректор оглянулся по сторонам и спросил с недоумением, хотя в глазах его читалась победа.
— Что за чепуху ты несешь, воровка?
Между тем он потянул цепочку, обвивающую его шею, и вытянул на свет штемпель в форме трилистника. Того самого трилистника, что оставался кровавой раной на лбах жертв. Клеймо ректор академии всегда носил при себе.
— Зачем вам это?
— Зачем что? — Он убрал штемпель под рубашку, напоследок погладив его, как младенца. — Тому, в ком течет теневая кровь, по праву принадлежит одно чудовище из страны родителя, и не я виноват, что современные правители напридумывали идиотских законов и ограничений. Раньше любой житель Пограничья мог завести хинэ, если то подчинялось ему, нынче же это привилегия загонщиков. Несправедливо! Пришлось вспоминать обряды древности и приносить жертвы богам. Зато этот зверек, — ректор засвистел, и хинэ появилась перед нами, выпучилась на меня круглыми глазами, — подарил мне всевластие. А главное — он неприхотлив в еде. Сожрал резерв парочки студентов с самого неперспективного факультета, и поделом им.
— Вы специально натравливали ее на ребят Иттана?
Хинэ выгнулась. Гордеиус провел ладонью по тощей спине, почесал за ухом.
— Факультет света обречен на вымирание, при нынешней обстановке его выпускники бесперспективны. Кому, как не ректору, определять их судьбу? Итак, пора разобраться с тобой.
Он вышел из спальни, оставив теневую тварь сторожить. Та лизнула мою шею шершавым языком, точно примерилась. Дыхание воняло болотной затхлостью. Хинэ легла, подогнув под себя лапы, и зажмурилась. Хлопнула входная дверь — Гордеиус покинул покои.
Тогда тварь приоткрыла левый глаз и глянула на меня с любопытством.
— Ну, здравствуй, — сказала я ей, ожесточенно пытаясь надломить сдерживающую магию.
Хинэ поерзала на месте.
— Предводитель загонщиков обыскался тебя, а ты ластишься к врагу, — беззлобно пожурила я ее, скорее чтобы отвлечь. Мало ли, вдруг ей захочется укусить беззащитную жертву или напитаться ею. — Зачем же ты меня звала?
Не было ни единого сомнения: тот голос, разносящийся из центра сознания, мог принадлежать только теневому существу. И не зря во всех книгах писали, что существа эти умные до невероятности.
Тварь открыла второй глаз и уставилась, не мигая. Затем потянулась мордой ко мне, но не цапнула, а показала беззащитное горло. Заскулила.
Я пригляделась. Мускулистую шею хинэ овивал ошейник из тончайшего сплава серебра. Он настолько врезался в кожу, что был незаметен под шерстью. В прошлые разы не представилось возможности рассмотреть его, но теперь, когда тварь проявляла чудеса дружелюбия, я видела рунное тиснение наверняка магического происхождения.
Возможно, хинэ и не подчинилась бы ректору, если бы не эта игрушка. Получается, ее нужно снять? Но как, если сама я связана по рукам и ногам?
Сейчас, как никогда, я ощущала себя женщиной: зазнавшейся в своем мнимом величии, бесполезной и слабой. Ведь всегда думала головой, анализировала, планировала наперед; нет, именно сегодня понадобилось довериться чувствам. И к чему они меня привели?
Хинэ прошлась, цокая когтями по полу, залезла на кровать, где взбила одеяло, потопталась по подушкам. И вдруг, оскалившись, прыгнула прямо на меня. Я взвизгнула от неожиданности и откатилась вправо. Тварь крутила шеей, выла. С ней происходило что-то неладное. Повернувшись к двери, она зарычала.
Гордеиус?
Но нет. Выброс энергии, заставивший внутренности скрутиться узлом, и из пустоты родилось черное пятно. Оно ширилось, точно всасывая в себя спальню. Первым из сумеречного туннеля вышел предводитель загонщиков, за ним вылетел Трауш. Будущий супруг кинулся ко мне и подхватил на руки:
