— Здесь ты прав Николай. С этим не поспоришь. Но ты меня не понял. Все намного сложнее. Вся Европа и в особенности Польша, Британия и Франция — панически боятся усиления Союза. А здесь вы всему миру показали, что вы — это сила. И еще опубликовали договор с нами о взаимных гарантиях безопасности. Ведь это все равно, что красная тряпка для быка! Перед лицом такой угрозы Европа начнет объединяться и усиленно готовиться к войне. И не забывай про такого вашего ярого противника как САСШ. Они до сих пор не признали Советский Союз, а теперь и тем более. Ведь вы наступили на самую больную мозоль «Дяде Сэму», вторглись в сферу его финансовых и экономических интересов.
— Ты знаешь Эрвин, я об этом не задумывался. Но тут мне пришла мысль.
— О! Мысль, это великолепно!
— Не перебивай. По-моему ты сказал ключевую фразу и сам этого не заметил. Начнут готовиться! Понимаешь, начнут! Будут собираться с силами примериваться и приноравливаться — потому что теперь будут бояться лезть напролом. А за это время и мы успеем основательно подготовиться. Если они не напали на нас сегодня, значит, скорее всего, не нападут и завтра. А лет через пять — посмотрим, кто кого. Если война неизбежна, то лучше что бы она началась, когда мы будем к ней готовы. А сейчас ты сам говоришь — армия не готова.
— Мы в двенадцатом году тоже так считали. И что из этого вышло?
— Но тогда Германия оказалась практически без союзников, если не считать всякую шушеру. А теперь мы вместе.
— Очень хочется надеяться, что так оно и будет. Что старику Секту хватит сил и выдержки. Слишком у нас неспокойно.
Глава — 7
Германия тридцать второго. Страна неразрешенных споров и противоречий. Бурлящий политический котел готовый в любой момент взорваться и разнести не только Германию, но и всю Европу. Относительная стабильность обеспечивалась только невероятной популярностью фон Секта и тем, что благодаря советским заказам мировой кризис не настолько сильно ударил по экономике.
«Демократия Германии противопоказана»! — поставил, в свое время, политический диагноз фон Сект. Он и сейчас был готов подписаться под этими своими словами.
Ханс (Ганс) фон Сект или Сфинкс, как прозвали его сослуживцы, за замкнутый, холодный, расчетливый характер, сочетавшийся, однако, с изысканными манерами, тактом и высокой культурой, за внешнюю невозмутимость и спокойствие в любой, самой критической ситуации. Президент Германии. С момента своего избрания он очень многое сделал для того чтобы вытащить страну из болота поражения. Он любил повторять: «Пути Господни неисповедимы. Даже проигранные войны могут привести к победе».
Сект сидел за большим рабочим столом в своем, не очень любимом, но положенном по рангу, кабинете. Даже такому, до предела занятому человеку, как президент Германии, необходимо время чтобы просто подумать. Оценить то, что сделано и то, что предстоит. В конце — концов, он просто устал. Имеет он право хоть на минуту слабости?! Он не молод. И последние пятнадцать лет занят одним — вытаскивает свою страну из пропасти, в которую её стараются столкнуть.
Оказавшись во главе государства, фон Сект занялся спасением армии. Армия не должна превышать ста тысяч. Значит, мы создадим новую армию. Комплектуемая по вольному найму, Германская армия будет состоять из небольших мобильных частей, где служат отборные, высококвалифицированные командиры. Когда ограничения будут сняты — а фон Сект ни на мгновение не усомнился в том, что рано или поздно они будут сняты! — на этой основе можно будет в кратчайший срок сформировать и обучить настоящую, мощную и многочисленную армию. Кадры нового рейхсвера составили офицеры-фронтовики, и он в первую очередь занялся их спасением и подготовкой.
По всей Германии, как грибы после дождя, вдруг в одночасье выросли всевозможные клубы — военные и спортивные, автолюбительские и авиационные. Там, под видом инструкторов, тренеров и судей, укрывались тысячи офицеров разбитой армии. От рейхсвера они получали материальную поддержку и оружие. В этих клубах молодежь под видом спортивной проходила допризывную подготовку, а сами инструктора при необходимости могли мгновенно стать в ряды армии, многократно усилив ее. (О масштабах предполагаемого усиления косвенно говорит существовавший в 1930 году секретный план «А», предусматривавший быстрое превращение семи пехотных дивизий официальной армии в двадцать одну).
Кроме того, по всей Германии, как бы сами собой, расплодились так называемые «добровольческие корпуса» — фрайкоры, численность которых во много раз превосходила армию. Если «черный рейхсвер», был организацией полуофициальной, то фрайкоры представляли собой что-то вроде отрядов самообороны, ни под какие условия не подходили и никаким ограничениям не подлежали. Состоявшие в основном из бывших участников войны, а также молодых людей, не успевших на нее попасть, они служили не только подспорьем рейхсверу, но и неисчерпаемым резервуаром для поддерживавших рейхсвер политических партий.
Нет, Германия есть Германия — с кадрами для будущей армии там все всегда в порядке. Куда труднее оказалось с вооружением. О том, чтобы развивать военную промышленность на территории Германии, не приходилось и думать — контроль победителей был слишком пристальным и всеобъемлющим. Тогда немцы придумали обходной путь — они стали вывозить капитал в другие страны, создавать там военные заводы. Заключались соглашения с испанскими, японскими, шведскими, швейцарскими фирмами, которые должны были производить и поставлять автоматическое оружие. В Голландии разместили заказ на производство подводных лодок.
Но все это не решало проблемы. Танк без танкиста — кусок железа. Танки с танкистами без стратегии и тактики — железный скот на бойне. Нужны были школы, нужны были полигоны — обучать кадры, разрабатывать стратегию и тактику новых родов войск, испытывать новейшую технику. Разместить все это в маленьких, насквозь просматриваемых европейских странах нечего было и думать. Надо искать что-то другое. Нужен мощный, неподконтрольный Антанте и заинтересованный в сотрудничестве союзник. И такой союзник нашелся — Советская Россия.
Армия — это основа, но далеко не всё. Нужна была сила, идея способная объединить народ, поднять его на борьбу за возрождение великой Германии.
Монархист по убеждениям, он готов был пригласить вернуться в страну изгнанного после восемнадцатого года кайзера. Останавливал лишь страх перед возможной гражданской войной и четкое понимание того, что дважды в одну реку не войти. Заманчивым казался союз с вновь набиравшим силу национал-социалистическим движением Гитлера. Программа понятная любому самому безграмотному и недалекому. И главный враг налицо — еврей и коммунисты. Но если с первым еще, куда ни шло, евреев не любили традиционно, то с коммунистами намного сложнее.
Экономика Германии более чем на сорок процентов загружена Советскими заказами. Заказами коммунистов. Это нельзя было сбрасывать со счетов. Но самое главное, коммунисты, после двадцать третьего года, стояли за укрепление государственной власти и отказ от условий версальского договора. В их партии из-за этого произошел раскол. Двадцать пятый год. Бились страшно. Насмерть. Но справились своими силами. Ни правительству, ни армии не пришлось вмешиваться. Озверевшие от недоедания и страха за будущее свое и своих семей, рабочие отряды Тельмана буквально порвали интернационалистов, после того, как узнали, какие суммы те потратили не на помощь рабочим, а на подготовку восстания и подкупы. И ведь как ловко Тельман сумел все это преподнести! Обыграл эту толпу прожженных политиканов на их же поле! Тогда, воспользовавшись ситуацией, Сект приказал арестовать всё руководство левого крыла КПГ и её активистов. А потом использовал их как козырную карту, когда надо было заткнуть рот французам и британцам, поднявшим дикий шум по поводу якобы антисемитских погромов в Германии поддержанных правительством. Проявил «добрую волю» и под шумок, выкинул их всех из страны. Пускай устраивают революцию в Великобритании и оставят в покое бедную Германию. Конечно, отправил не просто так. Перед этим, пока «спасенные от ужаса народного гнева» приходили в себя, с ними провели очень активную работу. Стены Маобита весьма этому способствовали. От полученной информации, многое повидавший на своем веку Сфинкс, чуть не потерял всю свою невозмутимость. Германия была на краю катастрофы. Если бы не Тельмановцы.
