Они расстались у входа в кафе. Идя к месту службы, Игорь Андреевич очень упрекал себя за то, что на первом же свидании смешал свои новые свежие и восторженные чувства со служебными проблемами.
Как только он вошел в свой кабинет, тотчас раздался телефонный звонок. Новости оказались плохими: подполковник Евстигнеев сообщил, что старший лейтенант Гуляева в очередной раз проворонила быстроногого преступника. Макаров со стуком положил трубку и подумал, что это дело становится делом чести полицейского мундира. Тоже мне Колобок выискался! Найдется и для него лисий нос. Хотя майор очень хорошо понимал, что найти теперь Древяскина в Москве вряд ли получится. Это, по пословице, что иголку в стоге сена. Теперь осталась только одна зацепка — его сообщник. Кстати, какие там у нас новости с Витебского вокзала? Он снял трубку и выяснил у оперативника Саши, что Федот, как говорится, оказался не тот. Похож-то он на Погоняйло похож, только оказался комбайнером с Кубани по фамилии Русенко. Макаров вздохнул и крепко выругался.
24
Максим Павлодаев, в очередной раз убедившийся в неверности своей жены, не знал как теперь ему поступить. Переехать на время в гостиницу или на дачу, пока вся эта уголовная история не закончится? Однако его так сильно грыз гнев на Наталью, что он решил поставить в своей семейной жизни финальную точку, не дожидаясь, как просил Макаров, завершения операции. Он просто и мысли не мог допустить, чтобы она осталась жить в его квартире. Пусть катится на все четыре стороны! Пусть к мамочке своей обратно едет, чтоб глаза ее не видели!
С этими намерениями вернулся домой после визита на почту. Жены не было, в квартире стоял обычный порядок, который соблюдался Натальей ревностно, и ее всегда сильно раздражали, как и многих женщин, мужские носки под диваном и пустые из-под пива бутылки. Не говоря об одежде, которой никоим образом не полагалось висеть на спинках стульев или быть разбросанной на диване. Максим, скрипя зубами от того, что не смог сейчас же вылить на женушку праведный гнев, снял пиджак, бросил на диван, затем туда же полетели галстук и брюки. На кухне он сорвал с петель дверцу холодильника, и она с грохотом рухнула на пол. Банки с пивом раскатились по углам, и Максиму пришлось поднимать их с пола. Выпив пару банок, он вернулся в гостиную.
И тут раздался дверной звонок. Ага, подумал Павлодаев, на ловца и зверь бежит. Сейчас мы наш союз демонтируем. Глянув, по привычке, в глазок, он, однако, увидел не жену, а соседку с верхнего этажа, уродливую даму, с которой у его жены почему-то взаимная симпатия. Открывать или нет? Решил открыть.
— Здравствуйте, — сказала Ирина Романовна, — А Наталья Сергеевна дома?
— Нет, к великому сожалению, ее нет дома, — и Максим хотел было закрыть дверь, но соседка сказала:
— Вообще-то, я бы хотела вам кое-что сказать…
Максиму вовсе не хотелось сейчас с кем-либо общаться, но соседка посмотрела ему в глаза и еще раз настойчиво повторила:
— Очень для вас важное.
— Ну, проходите.
— Видите ли, — начала Ирина Романовна, когда они устроились в гостиной, — я, если вы не знаете, судья, а ранее работала следователем. О вашем деле мне известно отчасти от вашей жены, отчасти от Макарова. И есть у меня кое-какие соображения. Быстроногий грабитель мне был известен и ранее, по другому уголовному делу. Его пришлось оправдать, потому что потерпевшая не захотела признавать подозреваемого, того самого скорохода, попавшего, как мне известно, под вашу горячую руку. Он пока на свободе, но я знаю, как его найти.
— Очень интересно. Знаете, мне, как теперь выражаются, по барабану, найдут его или нет. Да и вряд ли поймают.
— Всему свое время. И вы можете помочь его изловить.
— Сам ловил и Макарову помогал. Не получилось.
— На этот раз получится. У меня есть план.
В то время, когда Ирина Романовна излагала свой план, Игорь Андреевич сидел у себя в кабинете и ждал Машу. Сережки у Виктории он на время следствия изъял, и они теперь лежали в ящике его стола. Раздумывая о том, что его едва начавшиеся отношения с молодой красивой женщиной, теперь наверняка сойдут на нет, он искренне об этом сожалел. Виктория приходила сегодня утром. Бегло просмотрела предложенные фотографии, сняла с ушей сережки и гордо, с независимым видом, удалилась. Не попрощавшись. Так что на дальнейшую с ней дружбу едва ли можно теперь рассчитывать. Игорь Андреевич так и не успел узнать, где она работает, замужем ли и все прочее. Так что служебное рвение обернулось утратой личного, быть может, счастья.
Маша, как и большинство женщин, опаздывала. Договаривались на одиннадцать, а на часах уже было без двадцати двенадцать. Но вот застрекотали по коридору острые каблучки, и в кабинет вошла невеста пропавшего брата. В мини-юбке и полупрозрачной светлой кофточке. Села напротив Макарова так, что ему стали видны ее трусики. Ну, прямо кадр из «Основного инстинкта». М-да, подумал он, все женщины из одного теста сделаны. Любят они заголяться. Открыл ящик стола и положил перед Машей серьги. Она стала внимательно их рассматривать, взяла в руки одну из сережек и приложила к уху.
— Ага, — сказала она и улыбнулась, — это мои. Видите, изгиб дужечки на одной покруче, чем на другой. Спасибо. Значит, урода этого тоже нашли?
— Нет, урода не нашли. А сережечки пока у меня полежат. Вещ. док.
— Какой док?
— Вещественное доказательство. Сокращенно если.
— Ясненько. Ну и чё, вы мне сережки, значит, не отдадите? Тогда зачем вызывали?
— Для опознания.
— Ага, ладно. А Юру-то вы ищете?
— Ищем, ищем. Думаю, скоро все выяснится. А вы можете идти.
Когда Маша отстучала каблуками путь до двери, Макаров вызвал Надежду Ивановну, успевшую получить строгий выговор за московский провал. Вышестоящее начальство вообще намеревалось ее уволить, но Макаров заступился. С кем работать тогда? Если останется с этими двумя раздолбаями, Сашей и Виталиком, лавочку можно закрывать. Надежда Ивановна явилась только минут через двадцать, села на стоявший возле стола начальника стул и сделала непроницаемое лицо. Ну, ну, подумал майор, обиделась.
— Значит так, Надежда, дуться нечего. Что было — то было. А теперь работать надо. Поедете сейчас вот с этими сережками к портнихе, на Казанскую. Выясните, каким образом они к ней попали. Поясняю: эти украшения признала своими невеста Юрия Павлодаева. Значит, госпожа Павлова приторговывает краденым. Выясните все и доложите.
Гуляева взяла сережки, повертела их в руках и спросила:
— А к вам-то как эти цацки попали?
— Абсолютно случайно, — ответил с некоторым смущением Макаров, — наблюдательность, знаете ли. Павлова продала их некоей Кузовлевой, — тут майор опять замялся и даже заерзал в мягком кресле, — попробуйте также выяснить подробности про… Викторию.
— Какую еще Викторию?
— Так я же сказал — Кузовлеву. Вот вам и фотография.
