Алан повернулся, собравшись уходить, но внезапно нахмурился и сказал:
— Пойдем, сынок, ты мешаешь нашей гостье. Это, во-первых, а во-вторых, я бы предпочел, чтобы ты называл ее «мисс».
Карина удивленно посмотрела на Алана.
— Мы с ним уже подружились. Я разрешаю ему называть меня так, как он хочет. Это же не монастырь…
— …но и не нью-йоркский переулок. Мой сын будет обращаться к вам так, как я сочту нужным, — тихо, но внушительно отчеканил лорд Редфорд. Из того, как он произнес «нью-йорксий переулок», стало понятно, что Алан не слишком высокого мнения о Новом Свете.
— В этом никто не сомневается. Но уверяю вас, Джейми не будет мешать мне в моей работе. Даже наоборот, — продолжила Карина с улыбкой, словно ей пришла в голову отличная мысль, — сможет мне помочь. Согласен, Джейми?
Малыш с готовностью закивал. Было видно, как важно для него остаться здесь и как не хочется ему возвращаться под средневековые своды замка. Отец собирался было настоять на своем… и не смог.
Слишком мало, подумалось ему, выпало счастья на долю сына после ухода его матери. Она ушла с непривычным для их круга громким скандалом, не пощадив трехлетнего ребенка и оставив по себе темное, смутное, размытое воспоминание. И лишенный необходимой для ребенка брони, которая называется просто — материнская любовь, Джейми не смог найти ей замену даже в любящем, оберегающем, заботливом отце. С тех пор жизнь мальчика изобиловала частыми перепадами настроения и болезненными ночными кошмарами.
Лишь чуткая Элен поняла смысл происходящего. В душе Алана шла жестокая внутренняя борьба. Его прямолинейная, властная натура не желала допустить чужака в их жизнь.
— Хорошо, оставайся, но не слишком долго. А вы, — обратился он к молодым женщинам, стараясь скрыть свое недовольство, — не позволяйте ему слишком вас замучить и смело отправляйте Джейми домой, если он станет надоедать вам.
Они молча смотрели в спину быстро удаляющемуся Алану Редфорду. Было сложно представить, чтобы этот человек медлил или колебался, принимая какое-либо решение — незначительное или жизненно важное.
— Тебе понравилось плавать с папой, Карина? — оживленно спросил Джейми. — Он очень хорошо плавает. Он может все на свете!
Ну, положим, не все, мысленно возразила малышу Карина. Но я легко могу понять, почему ты так думаешь. Действительно, твой отец удивительно ловок, осведомлен во многих вещах и, по всей вероятности, хорошо образован. Чего не скажешь о его воспитании, со смесью невольного уважения и ехидства добавила она.
— Он вообще-то добрый, но ты постоянно пытаешься его задеть или уязвить, — тихо, с укором сказала Элен, которой впервые за время их знакомства стало жаль Алана.
— Может, он и добрый, но ты же сама говорила, что тебе здесь неуютно. Отчего — от излишней его доброты?
— Я думаю, они не виноваты — ни он, ни Майкл. Скорее, дело во мне. Местные обычаи мне чужды, но я надеюсь, что скоро освоюсь.
Карина не стала спорить, но осталась при своем мнении. Ей казалось очевидным, что раз Элен попала в совершенно непривычную для нее атмосферу чужой семьи, то эта семья просто обязана сделать все возможное, чтобы подруга перестала чувствовать себя здесь чужой. Так ли это было на самом деле?
— Ты за него не волнуйся. Он и сам хорош. Сравнить девушку с чемоданом — что может быть изысканней!
Обе прыснули. Джейми, который было напрягся, уловив некоторую враждебность в голосе Карины, расслабился и принялся играть со щенком. Разве он не прелесть? — думала она, наблюдая за доверчивым, открытым и, надо полагать, очень ранимым ребенком. Неужели он тоже станет лордом? Он, Джейми, станет лордом?
Карина вспомнила угрюмое выражение лица Алана этим утром и подумала, что ребяческой наивности его сына в этом хмуром царстве строгости и освещенных веками традиций надолго не хватит. А надолго ли хватит жизнерадостности ее подруги?
— Тебе хорошо здесь? — спросила Элен, встревоженная видом подруги.
Очень хорошо, — честно ответила Карина. — Привольно и просторно. — И было бы еще лучше… если бы не человек по имени Алан Редфорд, мысленно добавила она.
4
Как ни хотелось Карине улучить момент и уединиться где-нибудь с этюдником, радость общения с Элен и игры с Джейми перевешивали это желание. На залитой солнцем лужайке посреди зарослей белых и голубых гортензий было так уютно и хорошо, что хотелось забыть обо всем на свете!
Алан слышал смех веселой компании через открытое окно своей комнаты. Он без труда различал звонкий, захлебывающийся воробьиный хохоток сына, более сдержанный, осторожный смех Элен и ее смех — заразительный, мелодичный. Он почувствовал, как его кольнуло что-то отдаленно похожее на ревность Или на непонятную смутную тревогу.
— Она очень легкомысленна. Она зря позволяет себе играть с ним, бормотал Алан сквозь зубы, поспешно сбегая по винтовой лестнице. — Неужели не понимает, какую травму нанесет ему своим отъездом? Она уезжает меньше чем через две недели. Это немного, но с лихвой хватит, чтобы он привязался к ней. Джейми оди нокий, доверчивый. А она ведь не отсюда, она не наша, случайно проходила мимо и загляну ла на чай, а потом прощания и слезы. Нет, хватит с него слез!
Алан остановился, не дойдя до них шагов двадцати.
Джейми сидел на коленях у Карины и подкидывал вверх воздушный шарик. Щенок, заливисто тявкая, отважно бросался на шарик, пытаясь укусить, но вскоре терял противника из виду и принимался, к всеобщему веселью, вертеться вокруг себя, стараясь поймать свой куцый хвостик. Тогда Джейми заходился от хохота и прятал лицо на груди у Карины, точь-в-точь как маленький зверек, льнущий к матери.
— Пойдем, Джейми, пойдем. Я же тебе сказал: оставайся, но не надолго. Почему ты еще не дома?
— Я пытался найти тебя, папа, но тебя не было. Миссис Оден сказала, что не знает, где ты. И я подумал, что раз тебя пока все равно нет, почему бы мне не пойти поиграть.
— Почему? — Алан уже поостыл, но говорил все еще строго. — Я уже объяснял тебе почему. Потому, что Карина приехала к нам не для того, чтобы тебя развлекать.
— Но он нам совсем не мешает, — запротестовала она.
— Позвольте, при всем моем уважении к вам… я хотел бы сам воспитывать своего сына!
— Да ради Бога! — Карина не могла понять природу запрета на игры с ребенком и воспринимала его как знак недоверия к ней или как продолжение игры в формальность. — Уверяю вас, ничему плохому мы его не научим! Ну, разве что, как играть с котятами. Правда, Джейми?
— Конечно! — Мальчик втайне возгордился дипломатическим искусством своей новой знакомой.
Алан задохнулся от гнева.
— Алан, поверь, — попыталась исправить ситуацию Элен, — если бы ты сказал мне, когда точно я должна привести Джейми домой, я бы так и сделала. Он честно сбегал за тобой, не нашел тебя и вернулся к нам.
