– А она под плющом спрятана. Ее потому и не видно. Только зимой, когда листья облетят, разглядеть можно. А сейчас или летом – нет.
И, помолчав, повариха добавила:
– Я ведь ментам про тут калитку ничего не сказала.
– Почему?
– К слову не пришлось. Сами они не расспрашивали. И я соваться не стала. С ними только начни откровенничать. Себе дороже будет.
Но так как совесть повариху все же мучила, она решила облегчить моральную ношу. И посвятила в тайну еще и Киру. Разумеется, после этого разговора Кире позарез захотелось взглянуть на пресловутую калитку. И она отправилась в сад.
Калитка нашлась под густыми плетями сверкающего золотом и багрянцем плюща. Он был необыкновенно пышным. И если не знать, то калитку в самом деле не увидишь. К тому же она оказалась запертой на ключ. Тем не менее кто-то через нее все же проходил. И совсем недавно. Да, повариха была права. Этой ночью в доме был посторонний.
Киру даже в жар бросило. Она глубоко задумалась. Нет, не совсем посторонним был ночной гость. Ведь он должен был отпереть калитку ключом. Или как минимум, если ему открыли из сада, должен был знать, где она находится.
– Выходит, преступник мог иметь сообщников в доме или сам вхож в дом Виктора Алексеевича.
Сделав этот вывод, Кира похолодела. И снова задумалась. Да так, что даже вздрогнула, когда ее мобильник неожиданно зазвонил.
– Чего делаешь? – спросила у нее Леся.
– По саду гуляю.
– Везет тебе, – позавидовала ей подруга. – А мы с Костей поругались.
Кира встревожилась. Какой еще Костя? Не было у Леси прежде никакого Кости.
– А! Так ты его под именем Ромика знаешь. На самом деле он не Ромик, а Костик.
– Час от часу не легче.
– Нормальное имя.
– Ну, пусть. А поругались почему? Ты его, можно сказать, от смерти спасла. Чем он недоволен?
– Вот этим и недоволен.
– Он умереть хотел? – не поверила ей Кира.
– Не умереть, но покидать ту квартиру, откуда мы его выкрали, тоже не имел права. Говорит, теперь у него из-за нас будут большие неприятности.
– Ага! А когда он в наручниках у батареи загорал, у него, выходит, вся ситуация под контролем находилась?
Кира не находила слов от возмущения. Вот и делай после этого добро людям! Никакой благодарности, одни упреки.
– Знаешь что! Гони его прочь! – воскликнула она. – Свинья неблагодарная!
– Не могу! Он мне так нравится! Ты бы его видела!
– Да, видела я его! Точно тебе говорю! Если недоволен тем приемом, который ты ему оказала, пусть назад уматывает. К дяди Колиным тараканам. Можешь даже по такому случаю дать ему денег на новые наручники. Я видела, в секс-шопе продаются совсем неплохие. И недорого.
Но Леся не хотела отпускать своего нового знакомого, да еще снабдив его наручниками из секс-шопа.
– Ладно, решай, как знаешь, – сказала, наконец, Кира. – Мне не до твоих глупостей! Тут полтора трупа нарисовалось.
– Как? – ужаснулась Леся. – Неужели расчлененка?
– Нет. Просто Людмила тяжело ранена.
– А убит кто?
– Виктор Алексеевич.
И Кира вкратце рассказала подруге о трагических событиях прошедшей ночи.
– Ты должна во что бы то ни стало все выяснить о подруге Людмилы! – воскликнула Леся. – О той, которая ей частенько звонила и в любви объяснялась. Слышишь меня?
– Слышу.
– Узнай, как хочешь. Адрес, телефон, имя. Что угодно, но желательно побольше. И, как узнаешь, сразу же дуй к ней.
И, помолчав, Леся с завистью сказала:
– Хотела бы я сейчас быть там, где ты.
– Ага. А я бы хотела сейчас быть у себя дома. Ни то, ни другое невозможно, нечего и говорить.
– Нечего, – печально согласилась с ней Леся. – Ну, пока.
– Пока, и не ругайтесь там с этим Костиком-Ромиком.
Сунув трубку в карман, Кира решительно направилась в кухню. Раз тетя Катя сказала «а», пришла пора ей назвать и следующую букву алфавита.
– Но я ничего больше про эту бабу не знаю, – сначала развела та руками. – Просто телефонный разговор их слышала.
– Они не упоминали никаких имен или названий?
– Нет. Хотя, подожди, кое о чем они говорили. Только не знаю, поможет ли это тебе.
– Говорите!
– Один раз они договаривались о встрече в кафе «Василиса». Не знаю, где это такое. Но я так поняла, что эта Светлана там работает.
– Светлана? Кафе «Василиса»?! Спасибо!
И, едва удержавшись, чтобы не расцеловать повариху (побоялась, что в данной ситуации это могло быть превратно истолковано), Кира поспешила покинуть дом. Сделать ей это пришлось тайком, воспользовавшись потайной калиткой. Ключ тоже вручила ей тетя Катя.
– Они раньше у всех в семье были, – сказала она, провожая Киру. – А потом после ремонта новые ворота сделали. И этой калиткой уж больше не пользовались.
Противный Слепокуров оставил для наблюдения за порядком в доме одного из своих людей. И строго-настрого запретил из него кого-либо выпускать. Так и сказал парню:
– Всех впускать, никого не выпускать. И смотреть в оба. Появится новый труп, погонами ответишь.
Видно, у следователя зародилось опасение, что если не принять мер безопасности, то в скором времени из обитателей дома в живых вообще не останется никого. А на него навалится куча дополнительной работы.
Как ни странно, но похитители Бориса все не звонили. Словно знали, что у обитателей дома и без них хлопот полон рот. И это снова наводило на мысли о том, что у преступников есть в доме свой тайный осведомитель.
Оставляя на время этот дом, Кира не могла удержаться. Оказавшись за забором, она сделала глубокий вдох всей грудью. Тут он казался чистым и сладким, а за забором словно был отравлен флюидами взаимного недоверия и вражды.
К счастью, вчера вечером Кира не стала загонять свою машину во двор. Охрана пообещала присмотреть за ней. Но сейчас в домике охраны никого не было. Обиженные парни пили чай в кухне, врачуя свои раны с доморощенным психотерапевтом тетей Катей. И поэтому Кире удалось забраться в свою машину, избежав лишних вопросов, куда она отправляется и что собирается предпринять.
Кафе «Василиса» оказалось маленькой точкой в Адмиралтейском районе. В той его части, которая в свое время сформировалась из дешевого жилья для рабочих с верфей и заводов. Хотя это был и центр, но центр довольно запущенный и унылый. В подвальных помещениях располагались магазинчики и пивные. В одном из подвалов помещалось нужное Кире кафе.
