— Нет, я работаю продюсером. И помогаю Либби редактировать кулинарные книги, а также опробовать ее новые рецепты.
В это время послышался шорох кустов азалии, и в следующий момент среди ветвей просунулась любопытная собачья мордочка. Девушка чуть не вскрикнула от неожиданности и попыталась оттолкнуть золотистого ретривера.
— Это твой пес? — спросила Сара. — Постарайся не пускать его к Лизбет в сад. Подруга просто с ума сходит из-за своих роз, которые посадила еще ее бабушка лет сто назад. Либби печется о своих цветах, как о детях малых.
Трей негромко свистнул.
— Иди сюда, Красавчик! Ну же, ко мне, малыш. Сегодня целый день гонялся за белками.
Даже если вывезти пса на природу, он все равно остается городской собакой.
— Пошел, — прошептала Лизбет, размахивая рукой перед лохматой мордой. — Убирайся отсюда, блохастое чудовище!
Но Красавчик воспринял ее отчаянные действия как приглашение поиграть, пролез через кусты и прыгнул на девушку, сбив ее с ног. Либби упала на спину, пытаясь руками защититься от проявлений собачьей нежности, а пес поставил свои грязные передние лапы ей на грудь и стал радостно облизывать свою новую знакомую. Девушка закрыла глаза и заслонила лицо ладонями.
Когда пес немного угомонился, она взглянула вверх и обнаружила, что Трей и Сара с интересом наблюдают за происходящим. На губах мужчины играла ироничная улыбка.
— Ну и ну, кого я вижу, — произнес он несколько насмешливо. — Неужели это сама Лизбет Пэрриш?
— Я… э-э… мне пора идти, — сообщила Сара, изобразив на лице непринужденную улыбку. Нужно еще допечатать рецепты. Я позвоню тебе позже, Либ. Рада была снова встретиться, Трей.
Ладно, пока, ребята.
— Да, созвонимся еще, — пробормотала Лизбет. Она села, опираясь на локти, и откинула волосы с лица.
Трей продолжал улыбаться, скрестив руки на груди.
— А я-то все думал, когда же ты зайдешь поприветствовать своего нового соседа.
Он хотел помочь ей подняться, но Либби оттолкнула его ладонь, чувствуя себя в идиотском положении, поскольку была поймана с поличным.
— Значит, так в ваших краях встречают вновь прибывших? А где же куриная запеканка и пирог с ананасовой начинкой?
Лизбет с трудом поднялась на ноги, оцарапав лицо и руки о шипы роз. Похоже, Трей находил эту ситуацию необыкновенно забавной. Должно быть, как и ее письмо, полное нежных признаний и трогательных фраз.
— Я готовлю запеканку только для тех, кого рада видеть.
— Вот как. А я рассчитывал на более радушный прием.
Закусив губу, чтобы не выругаться, Лизбет стала отряхивать грязь со своего ситцевого платья.
— Мне придется смириться с твоим присутствием поблизости, но не думай, что я в восторге от нового соседа, Клейтон. Ты — Марбери, а я Пэрриш. Между нами не может быть ничего, кроме глухой вражды.
Трей нахмурился, и в глубине души Либби пожалела о том, что была чересчур резка. Возможно, следовало начать как-то иначе, но, похоже, Трея забавляло ее смущение. Он подошел ближе и, прежде чем девушка успела отодвинуться назад, поймал ее за подбородок.
— Стой тихо.
Мужчина слегка повернул голову Либби и провел пальцем по щеке.
— Что… что ты делаешь?
— У тебя кровь на лице, — ответил Трей. Он вытащил шейный платок из кармана шорт и осторожно приложил к ранке. — Похоже, ничего серьезного, — произнес Трей, наклоняясь ближе, чтобы разглядеть царапины на лице девушки. Шрама не будет.
— Полагаю, мне следовало бы поблагодарить тебя, — ответила Лизбет, отстраняясь. — Но поскольку во всем виновата твоя собака, то я, пожалуй, не буду.
Мужчина смерил ее долгим пристальным взглядом, словно пытался прочитать мысли собеседницы, потом недоуменно пожал плечами:
— Постарайся не забывать, что мы соседи.
Девушка с вызовом подняла подбородок.
— Можешь мне объяснить, почему из всех домов в Белфорте ты выбрал именно этот?
— Ты что же, думаешь, я сделал это из-за тебя? усмехнулся собеседник. — Не слишком ли много на себя берешь?
Лизбет заскрежетала зубами. Трей, напротив, выглядел весьма довольным и уверенным в себе, словно уже одержал победу в споре. Даже в школьные годы этот парень никогда за словом в карман не лез, а с возрастом его способность контролировать ситуацию только возросла. Так что можно было не сомневаться, что на любую колкость Трей Марбери без труда найдет десять ответов. Ну что ж, Либби тоже чему-то научилась. Она уже взрослая женщина и сможет устоять перед чарами этого красавца.
— Ты такой же, как и все вы, Марбери, — хитрый и изворотливый, как уж.
— Значит, вот так ты теперь собираешься общаться? — Трей сделал шаг в сторону Лизбет и теперь смотрел на нее с вызывающей насмешливой улыбкой.
— И не попадайся мне на пути, — грозно добавила девушка. — Держи свою собаку подальше от моих роз, а свой нос — подальше от моих дел. Я с тебя глаз не спущу.
— Да уж, не сомневаюсь. И так постоянно подглядываешь за мной из-за своих накрахмаленных занавесок. Для человека, который печется о собственном покое, ты проявляешь слишком большой интерес к делам соседей. Или просто неравнодушна ко мне?
Либби подошла к Трею совсем близко — настолько, что почувствовала жар мужского тела, и сильно ткнула кулаком в грудь, так, что он едва удержался на ногах.
— Даже и не надейся, Марбери, что я могу испытывать к тебе хоть малейшую симпатию.
Трей сжал губы и пристально посмотрел Лизбет в глаза. Затем одним ловким движением схватил руку девушки, завел за ее спину и прижал противницу к себе. В первое мгновение Либби была так обескуражена, что даже не возмутилась. Потом открыла рот, пытаясь что-то сказать, но вместо слов получился только протестующий выдох.
Ее взгляд упал на приоткрытые губы Трея, и в голове пронеслась мысль: «Может, он хочет меня поцеловать?» А если так, вряд ли в этой ситуации удастся что-то сделать — разве что поддаться искушению. Взгляды молодых людей снова встретились, и Лизбет похолодела от внезапной догадки: там, в ледяной глубине небесно-голубых глаз, ясно читалось, что мужчина прекрасно понимает, о чем думает его противница.
Трей иронично улыбнулся и спросил с усмешкой:
— Мадемуазель внезапно разучилась говорить?
— Просто мои слова не подходят для твоих изнеженных ушей.
Марбери стал медленно наклоняться к Либби, наслаждаясь ощущением собственного превосходства. Девушка замерла, тщетно пытаясь придумать, что бы такое едкое выдать этому самоуверенному наглецу. Теперь она не сомневалась, что Трей собирается поцеловать ее, и с ужасом осознавала, что не хочет его останавливать.
Мужчина замер на секунду, и его горячее дыхание обожгло лицо Лизбет. Сердце в груди бешено забилось, и все происходящее превратилось в сказочный сон, состоящий из одних только волшебных ощущений. Девушка едва дышала, дрожа всем телом в предвкушении чуда.
