Однажды днем Лидия вошла в операционную, когда Шани делала приготовления для операции. Под мышкой она держала портфель с инициалами «А. М.», и на секунду Шани нахмурилась. Возможно, какую-то работу Лидия выполняет и для Андреаса. Шани вопросительно взглянула на непрошеную гостью, разговаривать с кем бы то ни было, а уж тем более с Лидией ей совсем не хотелось. Все ее мысли были заняты будущим ребенком. Она хотела мальчика, но ей почему-то казалось, что он родится светленьким, как она сама. Девочка, наоборот, вся пойдет в Андреаса, Смугленькая, с тонкими чертами лица и узкими, сильными ручками. Да, решено, она хочет девочку. Андреас, конечно, захотел бы мальчика, ведь все греки первым ребенком в семье предпочитали иметь именно мальчика. Но мальчик без отца пропадет… Позже, когда он будет взрослеть, ему будет очень не хватать отца. А вот девочке отец требуется куда меньше, так что нет, надо, чтобы была девочка, — Шани мысленно улыбнулась. К чему гадать? Ведь пол ребенка уже определен.
— У меня для вас сообщение. — Лидия подошла ближе.
— Я вас слушаю.
— Евиния из деревни просила меня передать вам, что ваш заказ готов. Вы ведь просили ее сшить несколько столовых скатертей.
— Благодарю вас. Я заберу их завтра.
— Я слышала, вы нас скоро покинете? — проговорила Лидия, мгновение помолчав.
— Да, вы не ошиблись.
— До Рождества?
— Совершенно верно. — Шани продолжала заниматься своим делом, надеясь, что Лидия поймет ее намек и уйдет, но девушка не двинулась с места.
— Все это очень печально.
Шани посмотрела на нее, вспомнив, с какой уверенностью Лидия рассказывала ей о их возможной помолвке с Андреасом, как только тот вернется из отпуска. Лидия надеялась, что он возьмет ее с собой и две недели вместе с ним приведут к желаемому результату. С собой он ее не взял, и она, видимо, решила, что он ездил на Кос один. Если бы она узнала, что был он там со своей женой, она была бы в шоке, это точно!
— По больнице ходят разные слухи относительно вашего внезапного решения, — продолжала Лидия, поняв, что Шани беседу поддерживать не намерена. — Персонал считает, что дело в молодом человеке, с которым вы поссорились. — Она приблизилась к Шани. — Но ведь дело совсем не в этом, не так ли, сестра? — этот не то вопрос, не то утверждение, произнесенное вкрадчивым голосом, заставило Шани резко вскинуть голову.
— Я не понимаю вас, мисс Мюррэй.
Лидия неприятно рассмеялась:
— Похоже, никто этого не заметил, но лично мне давно стало ясно, что у вас имелись определенные виды на вашего босса. Естественно, ничего нового в этом нет, медсестры довольно часто увлекаются докторами, хотя это редко к чему-то приводит. — Она секунду помолчала, затем добавила: — Думаю, вы поняли наконец, что ситуация безнадежна?
— Мисс Мюррэй, — проговорила Шани ледяным тоном, — не затруднит ли вас покинуть операционную?
Лидия прищурилась, лицо стало злобным.
— Я ведь, кажется, уже говорила вам, что требую к себе должного уважения, сестра. Вы забываетесь, и, будьте уверены, Мэтрон об этом узнает.
— Можете жаловаться, если вам угодно. Пока же, будьте так добры, не мешайте мне работать. — Она перевела взгляд на дверь. На пороге стоял Андреас. И Шани, и Лидия покраснели. Андреас переводил вопросительный взгляд с одной на другую. Все молчали.
— Что-нибудь не так? — в конце концов обратился он к Шани.
— Нет… все в порядке, сэр.
— Что здесь происходит? Лидия, почему ты здесь?
— Я пришла передать сестре Ривс сообщение, — улыбнулась та, удивленно качая головой. — И вместо того чтобы поблагодарить, она попросила меня выйти.
— Неужели? — он снова перевел удивленные глаза на Шани. — Это правда, сестра?
— Я поблагодарила ее. — На мгновение Шани забыла о своем положении. Забыла о том, что в больнице Андреас ее начальник, а не муж. — А она меня оскорбила! Я не желаю ее здесь видеть, так что будь добр, скажи ей, чтобы убиралась!
Мертвая тишина повисла над ними; дрожащей рукой Шани прикрыла губы, но заставить себя извиниться не могла — это было выше ее сил. Взгляд Андреаса изменился, он принялся строго отчитывать девушку, но ее не оставляло ощущение, что он делает это только для виду, поскольку смотрел он на жену не сердито, а скорее удивленно. Лицо же Лидии светилось триумфом и злорадством — она принимала весь этот фарс за чистую монету. Шани опустила голову, глядя в пол, и сжала ладони в кулаки. Лицо ее пылало, пока она выслушивала назидания мужа, злясь на собственную неосмотрительность и на Лидию, которой удалось-таки вывести ее из себя.
Он ждал, когда она посмотрит на него, и, словно чувствуя это, она не поднимала головы. Тогда он обратился к Лидии:
— Почему сестра потребовала, чтобы ты вышла? Должна быть какая-то причина.
Лидия покачала головой и пожала плечами.
— Я, правда, не знаю, Андреас, — промурлыкала она извиняющимся голоском, будто желая замять создавшуюся ситуацию. — Возможно, сестра Ривс устала и немного раздражена. Со всяким иногда случается, — добавила она с легкой улыбкой. — Я, наверное, помешала ей работать, но мне и в голову не пришло бы прийти сюда просто так. — Пара ее невинных, широко раскрытых глаз смотрела в его лицо; сочные, чуть приоткрытые губы манили к себе. Шани тоже украдкой подняла глаза и заметила промелькнувшую на лице мужа улыбку.
— Думаю, ты права, Лидия, — мягко согласился он. — Очень мило, что ты относишься ко всему с таким пониманием, дорогая. И я уверен, когда сестра отдохнет и как следует обо всем подумает, она готова будет признать свою ошибку и извиниться перед тобой за свою грубость.
Шани вздернула подбородок, но, не промолвив ни слова, вернулась к своей работе, игнорируя и Лидию, и мужа и надеясь, что в этот раз намек будет-таки понят.
— Я, пожалуй, пойду, Андреас. Увидимся вечером?
Он глянул на портфель, который она держала под мышкой, затем на свои часы:
— Ты сейчас ко мне идешь?
— Да, сюда я зашла по пути, вспомнив, что меня просили передать кое-что сестре Ривс.
— Приготовь, пожалуйста, чай, — попросил он после короткого раздумья. — Я присоединюсь к тебе через несколько минут. Ключ у тебя с собой?
— Да. — Злорадный взгляд в сторону Шани, невинная улыбка Андреасу, и Лидия удалилась.
Тогда, уже начав успокаиваться, Шани произнесла:
— Мне не следовало говорить с вами в подобном тоне, особенно в присутствии мисс Мюррэй. — Она ожидала, что лицо его будет строгим и недовольным, но вновь увидела странное, непонятное выражение.
— Я и не знал, что вы не любите мисс Мюррэй, — молвил он лишенным интонации голосом. — А невзлюбили вы ее, как мне кажется, не на шутку.
Она растерялась. Где там ее холодная манера вести беседу?
