Однако приветливое, подчеркнуто доброжелательное отношение друг к другу было одним из законов общины. И потому «братья» без капризов подчинились просьбе своих неофиток. Показали им дом. А за время осмотра подруги успели составить себе примерное представление о «братишках».
— И что ты думаешь про тех Мить, которых мы сегодня видели? О ком из них Алена могла узнать страшную тайну, за которую и поплатилась жизнью?
— Да о ком угодно, — пожала плечами Кира. — Тут у каждого за душой сам черт стоит. От хорошей жизни люди в такие секты не суются.
— А какие они странные!
— Сплошные шизофреники, даже удивительно, что тут психиатрическая перевозка у ворот не дежурит постоянно.
— Но мне мой Дима, с которым я разговаривала, показался вполне безобидным.
— Уверяю тебя, это только на первый взгляд. Он ведь постоянно тут живет?
— Ну да.
— А ты не спросила у него почему?
— Нет. Мне показалось, что это не совсем прилично — лезть в душу к малознакомому человеку.
— А я вот у своего спросила.
— И что?
— Он мне открытым текстом объяснил, что находится в бегах, так как его обвиняют в убийстве жены, которого он якобы не совершал, но милиция почему-то думает иначе.
— Интересно, Апостол об этом знает?
— Естественно!
— Но, наверное, этот мужчина в самом деле не виноват. Не может ведь Апостол укрывать убийцу?
— Еще как может! Если получит за это хорошее вознаграждение!
— А этот Дмитрий богат?
— Был вполне обеспеченным человеком. Теперь практически все его имущество принадлежит Апостолу. А сам он находится на положении узника. Никуда выйти не решается. Та же тюрьма, только условия получше, чем на зоне.
Леся обвела взглядом открывающийся перед ними пейзаж. Сейчас подруги, ускользнув от своих провожатых, стояли на холме. Внизу протекала речка, поодаль зеленела роща. Одним словом, природа цвела и пахла.
— Пожалуй, в таких условиях и я бы согласилась срок отмотать, — задумчиво пробормотала Леся.
Кира только рукой на нее махнула.
— Не о том речь! Этот Дмитрий, вероятно, все же убийца. А то, что он мелет о своей невиновности, обычный треп. Ни один вор не сознается, что хотел украсть. Ни один преступник не признается, что готовил преступление. Скажет, случайно, мол, получилось. Случайно отмычки подобрал, случайно дверь ими вскрыл, случайно человека убил. Все у них случайно.
— Но…
— Ты лучше слушай, что я про второго Дмитрия узнала!
— Про моего?
— Про того, с которым ты битых полчаса чуть ли не за ручку гуляла, а подноготную его выведать так и не удосужилась! И о чем только вы болтали?
— Мы беседовали на духовные темы. И мне мой Дмитрий показался весьма глубоким и начитанным молодым человеком.
— Только твоего глубоководного бросила любимая девушка, и он прячется тут на дне от искушения.
— Какого искушения?
— Тебе еще не понятно? — мрачно поинтересовалась у подруги Кира.
— Нет.
— Он боится, что если встретит ее, то не удержится и сделает с ней что-то нехорошее.
— Убьет? — затаив дыхание, спросила Леся.
Кира кивнула. Вид у нее был совсем мрачный. Ведь выходило, что все три Мити были с явными отклонениями. Первый — брат Апостола — был явно истеричный и склонный к экзальтации типус. Второй — угробил жену, ведь дыма без огня не бывает. И, наконец, третий ненавидел бросившую его невесту и вполне мог спроецировать свою ненависть на любую женщину, вставшую на путь предательства. А в том, что Алену в общине считали предательницей, сомневаться не приходилось.
Вот и получалось, что как минимум два последних Дмитрия имели подходящее прошлое. То есть им было чего опасаться и что скрывать. А потому к личным чувствам мог добавиться и еще один веский повод для убийства. Оба могли хотеть заставить замолчать мерзавку навеки.
И в отличие от ущербного младшего брата Апостола — Мити, явно не способного собственноручно свернуть шею рослой девушке, два других Мити были мужчинами в самом расцвете сил и вполне могли справиться с такой задачей.
— А вот мы слышали, у вас в общине был один казус, — сказала Кира, вернувшись в дом, снова завладев вниманием «братии» и не отпуская теперь от себя двух Дмитриев.
Те были не в восторге от повышенного интереса к ним подруг. Но терпели.
— Какой казус? — вяло поинтересовался один из них.
— Господин Звенягин-старший собирался жениться, а его невеста сбежала, не дойдя до алтаря.
Интерес это сообщение вызвало самый минимальный.
— Господин Апостол женат, — сообщил ей один из мужчин.
— Мы знаем.
Подруги в самом деле помнили, что им была представлена невзрачная худенькая и какая-то изнуренная девушка с несчастным личиком. Тихая и совершенно неприметная, она тем не менее считалась официальной супругой старика. Остальные несколько подружек носили титулы невест Иисусовых, но были всего лишь официальными любовницами господина Звенягина.
Подруги были неприятно изумлены этим обстоятельством. Как-то раньше они не думали, что в общине так все запущено. Но всех остальных членов секты, кажется, устраивало подобное положение дел. Никто и не думал роптать по поводу многоженства их Апостола. Но принятое им, оно считалось всеми чем-то вроде религиозного обряда. Весьма странного, но не подлежащего обсуждению, тем более осуждению.
— История с этой девушкой произошла много раньше, — пояснила Кира обоим собеседникам.
— Мы ничего такого не слышали.
— Ее звали Аленой.
Дмитрии переглянулись. И наконец один из них, явно теряя терпение, спросил:
— Когда случилась эта история?
— Три года назад.
— Нас в это время тут еще не было.
Дмитрии снова и на этот раз дружно покачали головами и решительно отошли в сторону. Разговаривать они больше не хотели, углубившись в молитву. И подругам пришлось уступить.
Глава 8
Этим же вечером подруги провели свое личное собрание — на двоих. И единогласно решили, что в общине им придется остаться как минимум до воскресенья.
— И это минимум, — многозначительно повторила Кира. — Возможно, что нам понадобится куда больше времени, чтобы вычислить среди них убийцу Алены.
— Но почему мы так зациклились на этих людях? Возможно, что убийца Алены — это кто-то из ее совсем недавнего прошлого.
— Ты имеешь в виду те два года, когда она жила вне общины, но еще не стала женой Саида?
