— Извини, Стэн, но как раз сегодня я не могу надолго отлучаться из дому, — огорчилась Роберта. — Бет с Уиллом уехали в Брамтон, и я обещала приглядеть за Мэри. Кроме того, почти все утро мне придется провести на кухне с Прунеллой. Но днем малышка ляжет спать, и мы могли бы сходить на пляж — на наш пляж. Я буду рядом с домом, но в то же время нам никто не помешает.
На лице Стэна отразилось разочарование, и он скрепя сердце согласился на эти условия. Роберта считала благоразумие и умение не раздувать из мухи слона одним из главных достоинств своего избранника. Однако сейчас он насупился.
— Нам так редко удается побыть наедине, Роберта, — заныл он. — Постоянно кто-нибудь путается под ногами, то Бет, то Уилл, то еще кто. Прунелла и та не отстает. Можно подумать, они все сговорились и делают это нарочно. Даже когда мы уезжаем куда-нибудь, у меня всегда такое чувство, что кто-нибудь обязательно влезет и нарушит наше уединение. Но теперь, когда Бет с Уиллом уехали, может, мне все-таки удастся украсть тебя хоть ненадолго. Значит, в три или полчетвертого? Ребенок уже уснет? Я… мне надо кое-что тебе сказать.
Роберта была абсолютно уверена, что прекрасно знает, о чем пойдет речь. Сегодня днем Стэн предложит ей руку и сердце. Неожиданно для себя самой девушка растерялась. В конце концов, она знает парня без году неделю. Как же так случилось, что она безоговорочно готова отдать свою жизнь в его руки? Ох, как же она рада, что молода и здорова, обаятельна и красива, да к тому же еще и медсестра. Стэнли сможет гордиться ею, а она посвятит себя прекрасной, высокой цели — сделать его счастливым.
— Кстати, чем это ты занята все утро? Насколько я понимаю, Прунелла и сама неплохо справляется, — вклинился его голос в ее размышления.
Внутри у нее все дрожало, но она постаралась говорить спокойно:
— Вы не поверите, доктор Николс, но я буду варить варенье и закатывать ягоды. Видишь ли, привезли фрукты, а Бет уже пообещала Уиллу поехать с ним. Лучший в мире повар Прунелла отказалась заниматься ими в одиночку, вот я и предложила свою помощь.
Стэнли еще больше надулся.
— Значит, варенье тебе дороже меня… моего удовольствия, и это в самый последний день моего отпуска! — пробурчал он. — Да уж, не слишком лестное у меня положение. Мне почему-то казалось, что ты ценишь меня выше варенья.
— Да хватит тебе! — рассмеялась Роберта. — Причем тут это? Откуда я знала, что у тебя такие планы именно на это утро? Не могу же я бросить фрукты, они же пропадут!
— Конечно, не можешь, — саркастически хмыкнул он, и Роберта начала было волноваться, но потом улыбнулась. Стэн прямо как маленький мальчик, который вдруг понял, что не всегда будет так, как он того желает.
— Конечно, не могу, — подтвердила она. — Нельзя быть столь расточительными. Кроме того, уверяю тебя, я делаю просто сказочное варенье. У тебя есть возможность убедиться в этом прямо сегодня. Приходи пораньше, и мы проведем вместе целый день. Для начала посидим в саду: там тенек, и мы попьем чаю, а перед обедом сможем сходить искупаться. Бет с Уиллом обещали вернуться пораньше. Ну, хватит хмуриться, сладкий мой. Ты же не сегодня уезжаешь.
— Завтра утром, но мне кажется, тебе абсолютно наплевать, есть я или нет меня. У тебя ледяное сердце, Берта. Ты должна закатывать фрукты.
— Но мне не все равно, Стэн! — с жаром заверила его Роберта.
— Правда? — схватил он ее за руки. — Скажи, что это правда… что ты любишь меня. — Он притянул девушку к себе, и его лицо приняло такое выражение, что он стал похож на щенка, хорошенького и беспомощного.
Роберта светилась счастьем, и Стэн порывисто прижал ее к своей груди. Время остановилось. Никто из них не смог бы ответить, сколько они простояли обнявшись. И тут хлопнула задняя дверь.
— Все готово, мисс Роб! Дальше-то что делать? — закричала кухарка так, словно в доме жили одни глухие.
Роберта отпрянула от Стэна.
— Мне пора, — прошептала она, погладив его по щеке. — Приходи пораньше, милый, ладно?
Стэнли Николс снова поцеловал ее и скрылся из вида как раз тогда, когда в окне показалась голова Прунеллы, которая никак не могла взять в толк, почему это Роберта не отвечает на ее зов. Старушка подозрительно прищурилась и окинула девушку неодобрительным взглядом.
— Я в курсе, что кого-то тут целовали с ног до головы, — обратилась она к кухонной посуде. — Лучше не показываться в таком виде мистеру Уиллу, у тебя на лице написано, что ты витаешь в облаках. Настроила себе воздушных замков. Он этого Николса, доктора твоего, на дух не переносит, вот как.
— Ох уж этот Уилл! — сморщилась Роберта. — Он думает, что я все еще маленькая девочка. Ревнует к каждому мужчине, который осмеливается взглянуть на меня дважды. Любой посторонний решит, что я его дочурка Мэри, а не невестка.
— Мистер Уилл трясется над твоим будущим, Роб, переживает. Не забывай об этом. Подумываешь выскочить за этого самого доктора?
— Он мне пока не предлагал, Прунелла, — с легким сердцем ответила Роберта, твердо уверенная в том, что непременно предложит.
Прунелла цокнула языком и многозначительно покачала головой.
— Хмм. Поцелуи ничего не значат, пока они не сопровождаются приглашением повидать священника, — глубокомысленно заметила она. — Некоторые мужики вбили себе в голову, будто они делают девчонке одолжение, когда целуют ее. Чтоб ей было приятно, говорят. Не слишком бы я на твоем месте надеялась на эти поцелуйчики. А пока не убедишься, что его намерения честные, что он серьезный, этот доктор, не открывай ему сердце, да и не гляди на него как на бога. У тебя же на лбу написано, что ты его любишь. Я знаю, о чем говорю. Послушай меня, Роб, послушай.
Роберта слушала старушку вполуха, словно сквозь сон, и смысл слов не доходил до ее сознания. Девушка все еще ощущала вкус губ Стэна, чувствовала, как он сжимает ее в своих объятиях. За две недели он ни разу не сделал попытки поцеловать ее, хотя она не раз чувствовала, что ему очень этого хочется. Она тоже держала себя в руках, хотела удостовериться. И теперь она была уверена — уверена на все сто!
В кухне повисла тишина, и только тогда Роберта осознала, что старушка, как обычно, поучала ее и давала жизненно важные советы.
— Что ты сказала, Прунелла? — переспросила она.
— Не важно, Роб, — проворчала Прунелла. — Девушка в твоем состоянии никого не станет слушать. Говорить тебе — все равно, что бисер перед свиньями метать, как выражается наш приходской священник, только вот ты не свинья.
— Спасибо, — захохотала Роберта. — Давай-ка приступим к делу, пока Мэри не проснулась. Я займусь фруктами, а ты готовь банки. Это не займет слишком много времени.
— Займет столько времени, сколько надо, я так полагаю, — выдала старушка. — Нам только чудо поможет, ты глянь, какая прорва… горы ягод.
— Хватит ворчать, Прунелла, лучше берись за банки, — сказала Роберта. — А после ленча посадим Мэри играть, а сами распланируем обед. Сегодня у нас будут гости, доктор Николс придет, так что не забудь про его прибор. Я позвоню, закажу бройлеров, а на гарнир подадим горошек.
