– Никаких проблем, – сказала Мария и подумала, что еще немного неприятностей уже ничего не ухудшат в сложившейся ситуации.
По какой-то причине ей хотелось Робертсу помочь. Ему пообещали хорошую работу и заставили проделать большой путь. Но Томми и его семья не дадут этому человеку остаться здесь и приложат все усилия, чтобы выжить из округа. Он был чужим, но даже чужой заслуживал лучшего обращения, считала Мария.
– Я очень вам благодарен. Могу я купить вам пиццу, если вы не возражаете?
– Класс! – Сэм сиял от счастья. – Значит, можно будет наменять еще жетонов!
– Подожди секундочку, – насторожился Джозеф. – Это пиццерия с игральными автоматами? Ненавижу такие места.
– Там мало игр, – примирительно сказал Сэм. – И автоматы стоят в отдельной комнате.
– Все равно, – ответил Джозеф, открывая дверцу и вылезая из кабины. – Я знаю их все, можешь мне поверить.
Сэм на мгновение замер с широко распахнутыми от удивления глазами, а потом засмеялся.
– Да брось! Я легко обыграю тебя в любой из игр. Никто еще не мог побить меня.
– Прости, – с наигранным сожалением сказал ему Джозеф. – Может, мне не стоит разочаровывать тебя…
– Я тебе не верю. – Сэм смеялся, сползая по сиденью и спрыгивая на землю. – Ты не можешь так хорошо играть. Никто так хорошо не играет.
– Да и потом, твоя мама вряд ли разрешит нам с тобой сразиться… – В глазах Джозефа заплясали веселые огоньки.
– Мам, – Сэм повернулся к Марии, которая уже собиралась вежливо отказаться от предложения Джозефа, но почему-то не отказалась, – пожалуйста, разреши ему пойти с нами! Я знаю, что он врет!..
Мария посмотрела на Джозефа, вздохнула и кивнула, надеясь, что не встретит никого из своих знакомых.
– Конечно, он может пойти с нами. А сейчас давайте поскорее зайдем внутрь, дождь так и льет.
Для вечера среды в пиццерии было довольно людно. Они нашли столик и заказали пиццу, а потом Джозеф и Сэм исчезли в игровой комнате.
Мария опустила голову на руки. Только бы сюда не занесло соседей или родственников! Не то чтобы она боялась их, просто не хотелось, чтобы они думали, будто она предает их. Она вообще всегда старалась избегать любых конфликтов.
– Ух! – Сэм подбежал и буквально свалился на стул. На лице его светилось счастье. – Он действительно хорош, – кивнул мальчик в сторону Джозефа. – Мам, я могу пойти и сыграть в «ковбоя» еще раз? – уже через минуту снова вскочил он.
– Иди, – разрешила Мария. – Все равно пицца еще не готова.
– Спасибо. – Он взял у нее еще монет. – Если я буду тренироваться, то скоро стану таким же, как Джозеф. Он сказал, что у меня природный талант.
Мария улыбнулась и посмотрела на Джозефа.
– Это замечательно. Удачи!
– Позовите меня, если пиццу принесут, – прокричал Сэм на бегу.
Мария снова взглянула на сидящего напротив Робертса, уже без улыбки.
– Не могу сказать, что благодарна вам за то, что вы посоветовали ему больше практиковаться.
– Вы правы. Мне нужно поговорить с вами наедине. Это был самый простой путь.
Мария напряглась, глядя на салфетку, которую мяла в руках.
– Послушайте, мне жаль, что все так получилось, – сказала она.
– А что, собственно, произошло? – спросил Робертс, наклоняясь вперед и пытаясь взглянуть ей в глаза. – Я имею право это знать.
– Это не так просто объяснить… – Она расправила салфетку. – Управление и город разошлись во мнениях относительно того, кто должен занимать должность шерифа.
Это звучит глупо, я знаю, но горожане считают, что это должен быть кто-нибудь из своих. И самая большая проблема – это Лайтнеры. – Мария закусила губу, чувствуя, будто предает Томми и остальных.
– Ваш муж? – предположил Джозеф.
Их взгляды встретились, и глубина горя, которую он разглядел в ее глазах, заставила его пожалеть, что он задал вопрос.
– Мой деверь. Муж погиб два года назад. – Она отвела глаза. – Он был констеблем в Голд-Спрингс. И должен был стать новым шерифом.
– Мне очень жаль. Должно быть, вам сейчас особенно тяжело.
Она снова взглянула на него, откинула с лица волосы.
– Честно говоря, это задевает не столько меня, сколько других. Томми и родителей Джоша. Может быть, потому, что мне никогда не нравилась эта работа мужа. В конце концов, она его и убила.
Джозеф глубоко вздохнул и отвел взгляд, отгоняя тяжелые воспоминания, нахлынувшие на него от этих слов.
– Значит, здесь ничего личного. Они бы ненавидели любого другого, окажись он на моем месте.
– Да, это так, – согласилась Мария. – Для Лайтнеров хорош будет только Томми.
– Тогда почему же он не напишет заявление и не постарается получить эту работу?
Мария улыбнулась.
– Чиновники из управления с самого начала дали понять, что они хотят видеть на посту шерифа нового человека с большим опытом.
– Жаль, что я доставил вам столько неприятностей. Просто мне больше не от кого было это узнать. – Джозеф слегка дотронулся до руки Марии, но тут же резко отдернул ее, словно обжегся, и задумался.
В зале царил полумрак, играла музыка, и Мария незаметно стала рассматривать Джозефа Робертса.
Она отметила, что у него доброе лицо. Похоже, он действительно понимает ее чувства. В его проницательных глазах отражалась боль, как будто он сам пережил немало. А еще в его глазах было что-то… что-то, чего она никогда не думала больше увидеть. Она считала, что эти чувства умерли в ней вместе с мужем. Жар… огонь, когда Джозеф дотронулся до нее, когда он смотрел на нее…
Его голос завораживал, приковывал невидимыми нитями. От его слов по ее спине пробегала дрожь.
– Ничего у них не выйдет, – наконец оторвавшись от своих мыслей, произнес Джозеф. Он улыбнулся, и глаза его блеснули.
Больше он не будет переезжать с места на место. Он не станет бегать. Ни от своих воспоминаний, ни от этих людей.
– Я не планирую никуда уезжать. Это окончательно!
Тут принесли пиццу, и появился Сэм.
– Посмотри, кто здесь, мам. – Он тащил к столику своего закадычного друга Ронни.
– Папа сказал, что мы можем пересесть за один столик, – радостно сказал мальчик. – Он вон там.
Мария посмотрела в ту сторону и увидела Рона-старшего, махавшего ей рукой.
– О Боже, – простонала она. – Мне же еще здесь жить!..
– Мне жаль, Мария, – виновато прошептал Джозеф. – Я, знаете ли, совсем не планировал этой встречи.
– Мария, дорогая! – Рон-старший приблизился к столу с банкой содовой в руке и придвинул к их столику еще два стула. – Как хорошо, что мы встретились. – Он протянул руку сидящему напротив Робертсу: – Рон Вашингтон.
