Сопротивление Луси было тем более странным, что к этому моменту Патрик уже успел поцеловать самые потаенные уголки ее тела и несколько раз добился того, что она словно превращалась в дикое дрожащее существо, способное осознавать лишь испытываемое в данную минуту удовольствие и не имеющее сил помешать продолжению сладкой агонии.
Наконец Патрик остановился и нахмурился.
— Что случилось? — тихо спросил он.
— Ничего.
— Ты не хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью?
Луси ничего не ответила. С ней что-то случилось. Она сгорала от желания, но почему-то стеснялась в этом признаться.
— Может, ты сама хочешь проявить инициативу и побыть некоторое время ведущей? Я угадал?
Луси на мгновение зажмурилась. Ей еще никогда не приходилось играть активную роль в постели. Даже с Фредом этого ни разу не было. Он не просил, а она не предлагала, хотя часто видела подобные вещи в кино. Конечно, подробностей там не показывали, но даже один вид находящейся сверху женщины почему-то смущал Луси. Все это казалось ей надуманным.
— Я... никогда еще этого не делала, — призналась она.
В глазах Патрика промелькнуло удивленное выражение.
— Почему?
— Не знаю... Наверное, потому, что самой мне этого не хотелось, а мужчины, с которыми я спала, не просили меня об этом.
— А Фред?
— Он тоже не просил.
— Понятно... Хотя нет, я ничего не понимаю! Ты обескураживаешь меня все больше и больше, — заметил Патрик. — Сколько же мужчин было в твоей жизни?
— А сколько женщин в твоей? — не растерялась Луси.
Встречный вопрос застал Патрика врасплох. Вероятно, он уже давно сбился со счета и потому не мог ответить, сколько у него было подружек.
— Ладно, оставим это, — усмехнулась Луси, видя его затруднение. — До тебя я имела троих любовников, но двое из них были еще мальчишками. Я встречалась с ними во время обучения в колледже, и они были ненамного опытнее меня. — Она вздохнула, вспомнив, какой взрослой считала себя в то время, и добавила: — Оба раза думала, будто влюблена, но секс весьма разочаровал меня и в конце концов я пришла к выводу, что это не любовь. С Фредом у меня, напротив, не было проблем в постели, поэтому я снова решила, что влюблена. Но совсем недавно я поняла, что он просто был внимателен ко мне в тот момент, когда я в этом больше всего нуждалась. Моя мать умерла, и мне необходимо было, чтобы кто-то находился рядом... кто-нибудь.
— Понимаю, — сочувственно произнес Патрик. Затем он снова взялся за шелковую кисть. — Так, значит, у тебя еще не было подобного опыта?..
— Нет. — Голос Луси был так же напряжен, как мышцы ее живота, по которому Патрик водил бахромой.
— Меня очень будоражит это обстоятельство, — шепнул тот, медленно перемещая кисть сначала к груди Луси, а потом к губам. — Тебе нравится то, что я сейчас делаю?
Луси покраснела и кивнула, чувствуя, что ее язык словно прилип к нёбу.
— А если бы я попросил тебя сделать что-либо подобное мне, ты согласилась бы? Ведь ты понимаешь, о чем я говорю? Чтобы ты сделала то, чего еще не было ни с одним мужчиной.
Луси снова кивнула с гулко бьющимся в груди сердцем. Тогда он взял ее руку и вложил в нее шелковую кисть, а сам вытянулся на постели, прикрыл глаза и стал ждать.
Луси поднялась на локте, посмотрев сначала на кисть, а потом на лежавшего рядом обнаженного Патрика... Да, ей хотелось сделать то, о чем он просит. Хотелось подразнить его бахромой и поцеловать, где только можно, чтобы на этот раз он застонал от удовольствия. У Луси возникло желание перещеголять всех его прежних женщин, чтобы он из бесконечного их количества запомнил ее одну. Но ее сильно беспокоило лишь одно — отсутствие опыта в подобных делах. У нее даже во рту пересохло при мысли о том, что она может совершенно опростоволоситься перед Патриком.
— Тебе вовсе не нужно делать что-либо такое, чего ты не желаешь, — тихо произнес тот, не открывая глаз. — Мне понравится абсолютно все...
Наконец Луси собралась с духом и протянула дрожащую руку с зажатой в ней кистью к его груди. Ощутив первое прикосновение бахромы, тот вздрогнул и довольно вздохнул. Тогда Луси стала действовать более уверенно. Она медленно провела несколько раз по его соскам, результатом чего явился новый прерывистый вздох.
Это придало Луси смелости, и она принялась играть кистью, постепенно входя во вкус, по мере того как соски Патрика сжимались, словно превращаясь в крошечные бусинки. Она прекрасно знала, что это означает, потому что нынешней ночью сама неоднократно прошла через нечто подобное.
Желая еще больше усилить удовольствие Патрика, Луси отбросила шелковую кисть, после чего наклонилась и стала поочередно лизать возбужденные соски то долгими и медлительными движениями, то дразнящими и игривыми. Через минуту Патрик протяжно застонал, будто растворяясь в сладкой неге.
Это вызвало в теле Луси новую волну трепета и подстегнуло к дальнейшим действиям. Она двинулась ниже, исследуя каждый дюйм обнаженного мужского тела. Когда ее язык углубился в ямку пупка, его живот судорожно напрягся, а когда она переместилась еще ниже, он замер, словно в предвкушении того, что за этим должно последовать.
У Луси не хватало духу поднять голову и посмотреть, открыл он глаза или нет. Если бы она решилась на это, ее отчаянная смелость непременно улетучилась бы. А Луси очень не хотелось этого, потому что ее всецело захватило восторженное ощущение собственной храбрости в соединении с перехлестывающей через край страстью. Луси даже не подозревала, как, оказывается, здорово уметь держать под контролем сладостный процесс любви, какие утонченные эмоции будет она испытывать, ощущая пульсацию возбужденной плоти Патрика в своей ладони, а затем во рту.
— Не останавливайся, прошу тебя! — хрипло воскликнул он, когда Луси наконец подняла лицо. — Ради Бога, только не останавливайся...
Луси тоже хотелось продолжить свое занятие, но, по ее мнению, сейчас как раз наступил подходящий момент для того, чтобы вскрыть один из квадратных пакетиков с презервативами. Дальнейшие действия заняли у нее чуть больше времени, чем ей хотелось бы, но она ничего не могла поделать, потому что и в этом деле у нее тоже не было практики. Вдобавок ко всему она дрожала от нетерпения и пальцы не слушались ее. Однако в конце концов ей все же удалось надеть на Патрика презерватив.
Затем она поднялась на кровати и...
— Да, да! — сдавленно крикнул он, когда Луси взобралась на него, подобно амазонке.
Она начала медленно опускаться на его разбухшую плоть, но он не выдержал и, крепко стиснув ее бедра, сразу усадил на себя. Луси ахнула, когда они с Патриком соединились и ее охватило восхитительное ощущение наполненности. А он протянул руки к ее груди и принялся страстно мять полные упругие выпуклости, то сводя их вплотную друг к другу, то подхватывая и словно взвешивая на горячих ладонях.
