– Твоей любви, – без раздумий ответил Эдвард.
– Да? – в замешательстве переспросила Клер, не зная, как реагировать на это странное и неожиданное признание.
– Да, – подтвердил Эдвард, медленно приближаясь к ней. – Я хочу, чтобы ты меня любила. Ты понимаешь, что это значит?
– Честно говоря, не совсем, – пробормотала Клер, опасливо отступая к окну. – И вообще я так устала за сегодняшний день, что плохо соображаю… Не надо! – в панике закричала она, увидев протянутые к ней руки. – Эдвард, ну пожалуйста, отпусти меня, я не хочу!
– Чего ты не хочешь, глупышка? – с хрипловатым смехом переспросил он, привлекая ее к себе. – Я же пообещал, что не возьму тебя против твоего желания. К тому же гостиная не слишком подходящее место для первой любовной близости, так что можешь не волноваться на этот счет.
– Но что ты в таком случае собираешься со мной делать? – сдавленно прошептала Клер.
– А чего бы ты хотела? – ласково спросил Эдвард.
Клер не успела ответить, потому что в этот момент пальцы Эдварда погрузились в ее волосы, а другая рука мягко скользнула вдоль спины, заставив Клер вздрогнуть от внезапного, острого наслаждения. А затем последовал поцелуй, такой жаркий и неистовый, что Клер отозвалась на него всем своим существом. Ее нервы затрепетали, словно натянутая струна, сердце гулко забилось, перед глазами поплыл легкий туман. Почти не соображая, что делает, Клер обняла Эдварда за шею и начала пылко, самозабвенно отвечать на его поцелуи.
Ласки Эдварда становились все более интимными. Его рука скользнула в вырез рубашки Клер и нащупала теплую округлость груди. Под ласкающими движениями его ладоней соски мгновенно отвердели и напряглись. Осознав, что ей хочется чего-то большего, Клер запрокинула голову, и в следующий миг с замирающим сердцем почувствовала, как ее рубашка медленно соскальзывает к ногам. А затем Клер обнаружила себя лежащей на диване в объятиях Эдварда и запаниковала.
– Не бойся, – прошептал он, словно прочитав ее тревожные мысли. – Я сумею остановиться, когда будет нужно…
Желание сопротивляться пропало, едва ладони Эдварда охватили нежные округлости и начали бережно ласкать их. В следующее мгновение Эдвард прижался лицом к груди Клер, возбуждающе поглаживая соски и играя с ними губами. Какое-то первобытное, чувственное наслаждение пронзило все существо Клер, и она застонала, вцепившись пальцами в мягкие волосы Эдварда. В ответ его ладони скользнули к талии, затем еще ниже, к бедрам. Почувствовав опасность, Клер инстинктивно свела ноги, но Эдвард решительно раздвинул их. Его ласки становились все настойчивее и самозабвеннее, дыхание участилось…
Внезапно Эдвард поднял голову и пытливо всмотрелся в лицо Клер. По его губам пробежала коварная улыбка, глаза засверкали, словно драгоценные сапфиры. Склонившись к лицу Клер, Эдвард поцеловал ее медленным, дразнящим поцелуем, а затем резко сместился вниз, обхватив руками ее бедра. Сердце Клер бешено застучало, когда она поняла, что он собирается сделать. С ее губ слетел жалобный стон протеста, тело непроизвольно напряглось.
– Не надо бояться, дорогая, – снова прошептал Эдвард, – все будет хорошо, вот увидишь.
Клер громко вскрикнула, когда он развел ее бедра и прижался лицом к шелковистым, влажным от возбуждения завиткам. Жаркий язык легонько коснулся сокровенного места, отчего Клер вздрогнула всем телом. Немного помедлив, словно давая ей привыкнуть к новым ощущениям, Эдвард начал осторожно ласкать чувствительный бутон женской плоти. И вскоре Клер откликнулась на эти ласки стремительно нарастающим желанием, а затем – неистовым взрывом наслаждения. Клер громко застонала, забившись в державших ее мужских руках словно птичка, пойманная в охотничьи силки.
Потрясение было так велико, что Клер понадобилось время, чтобы прийти в чувство. Когда она решилась открыть глаза, то обнаружила себя лежащей на диване в объятиях Эдварда. Его рубашка была расстегнута на груди, являя взору Клер мускулистый торс, атласно-гладкий, если не считать темных шелковистых волосков. Только теперь Клер поняла, что это они так приятно щекотали ее все время, и сделанное открытие повергло ее в смущение. К тому же Клер отчаянно хотелось прижаться лицом к груди Эдварда, однако теперь, когда ее возбуждение улеглось, она не могла на такое решиться. Клер вообще не понимала, как она могла позволить Эдварду раздеть ее, уложить на диван и делать с ней разные непозволительные вещи. Наверное, это и называется «забыть о разуме под влиянием плотских желаний». Конечно, такое с каждым может случиться, но ведь не два раза в течение суток!
– Что случилось, малышка, почему ты такая хмурая?
Голос Эдварда звучал ласково и чуть ли не кротко, но Клер не сомневалась, что в глубине души Эдвард торжествует очередную победу над одной строптивой особой, которую ему снова удалось подчинить своей воле. Причем, с горькой иронией подумала Клер, ему даже не пришлось затратить на меня много усилий, фактически я сама упала в его объятия. Теперь Эдвард может позволить себе быть великодушным: это так легко, когда ощущаешь свое превосходство!
– Клер! – окликнул ее Эдвард и, осторожно взяв ее голову в ладони, повернул лицом к себе. Его глаза помрачнели, встретившись с глазами Клер. – В чем дело? – спросил Эдвард с легким металлом в голосе. – Только не говори мне, что ты снова позволила себе забыться и теперь горько сожалеешь о своем безрассудстве!
– Ты удивишься, но именно об этом я сейчас и думаю, – с сарказмом ответила Клер. – Я действительно сожалею, что позволила себе забыться и тем самым дала тебе новый повод тешить твое непомерное самолюбие.
– Как ты сказала? – с расстановкой переспросил Эдвард. – Ты дала мне новый повод тешить мое самолюбие? Интересно, и чем же, по-твоему, я должен гордиться?
– Понятное дело чем: тем, что тебе опять удалось одержать надо мной верх! А разве не так? – По губам Клер скользнула горькая усмешка. – Ты ведь снова сумел подчинить меня себе, заставил делать то, что хочется тебе. Ты настолько околдовал меня своими искусными ласками, что, наверное, я бы не противилась, если бы решил пойти до конца. Но ты не пошел до конца, потому что тебе это не надо, у тебя была другая цель. – Клер натянула на плечи рубашку. – Тебе хотелось доказать мне свое превосходство, дать мне почувствовать, что хозяином положения являешься ты, а я – всего лишь безвольная пешка в твоей хитрой игре.
– И поэтому я не довел дело до конца. – Эдвард тяжко вздохнул и сокрушенно покачал головой. – Да, надо признаться, получилось как-то нехорошо. Дама хотела горячего секса, а недогадливый кавалер взял да и обманул ее ожидания. Пожалуйста, малышка, прости меня, я просто не знал, что ты хочешь настоящего секса, а не какой-то сопливой нежности.
Клер почувствовала, как ее лицо стремительно заливается краской. О господи, она совсем не это имела в виду! Не зная, как выпутаться из нелепой ситуации, в которую она сама же и загнала себя, Клер первым делом соскочила с дивана, затем закуталась в пеньюар и лишь тогда отважилась посмотреть на Эдварда.
– Ты неправильно меня понял, – заговорила она, нервно покусывая губы. – Я вовсе не хотела горячего секса, я вообще не хотела секса! И я злюсь вовсе не потому, что ты обманул мои ожидания.
