– Дики, – смущенно проговорил Адам, – ты уже большой мальчик. Помнишь, я тебе говорил, чтобы ты стучал в дверь, прежде чем войти?
– Помню, но ты сказал, что стучать нужно только в спальню, – с железной логикой ответил Дики. – Чем вы тут занимаетесь?
Алиса с трудом поборола желание расхохотаться, пока Адам искал подходящий ответ.
– Я как раз поцеловал твою маму.
– Уф! – Маленькое личико сморщилось от отвращения. – Неужели, когда женишься, обязательно нужно целоваться?
– Ну это… не повредит, – выдавил из себя Адам, стараясь сохранить серьезность.
– В таком случае я никогда не женюсь, – решительно объявил Дики. – Терпеть не могу целовать девчонок!
И он выбежал из библиотеки, оставив хохочущих Алису и Адама.
– Маленькое чудовище! – пробурчал Адам. – Он всегда задает самые трудные вопросы.
– Дети все такие, – с умным видом произнесла Алиса. – Ты бы видел свое лицо, когда пытался сообразить, что же ему ответить! Наверное, решил, что придется говорить что-нибудь о цветочках и пчелках, да?
– Думаю, скоро придет время и для этого, – усмехнулся Адам и вновь обнял ее. – Кстати, мне пришла в голову интересная мысль: может, нам стоит подумать о маленьком братике или сестричке для Дики?
Алиса с радостным удивлением посмотрела на мужа.
– Но я думала, ты не хочешь детей…
– Почему ты так думала?
– Моника сказала…
Они одновременно помотали головами, чтобы раз и навсегда забыть все, что говорила Моника.
– Я хочу детей, – заявил Адам. – Много детей. Что скажешь?
– По-моему, это превосходная идея! – согласилась Алиса.
Эпилог
… Весну сменило солнечное лето, потом была урожайная осень, а за ней холодная зима, когда так уютно сидеть за накрытым крахмальной скатертью столом, пить чай со свежеиспеченными булочками с корицей и смотреть, как кружатся за окном пушистые снежинки… А потом снова наступила весна… И вот уже опять над цветущим садом нависло знойное марево и жужжат над цветами пчелы… И Алиса сидит на лужайке под навесом в плетеном кресле-качалке, обессиленная жарой, и покачивает колясочку с малышом. Рядом с ней, в таком же кресле, качается, погруженный в книгу Дики. А Адам сидит поодаль за столом, разбирает бумаги, но время от времени отрывается от них и смотрит на жену. Она так хороша в этом легком белом платье, со струящимися по спинке кресла длинными волосами… И это даже хорошо, что она так поправилась после родов, теперь его любимая выглядит еще более соблазнительно. Как бы дотерпеть до вечера, когда они уложат детей и останутся одни… Ему никогда не надоест ее целовать, медленно, одну вещицу за другой, снимать с нее одежду и ласкать это роскошное, налившееся женской силой тело, такое прекрасное, такое желанное…
Алиса почувствовала взгляд мужа и повернула к нему порозовевшее от жары лицо.
– Милый, – тихо, чтобы не разбудить маленького сына, попросила она, – узнай у миссис Белчер, готов ли обед, дети наверняка проголодались…
Через несколько минут Адам снова вышел на лужайку, утвердительно кивнул в ответ на вопросительный взгляд жены и прислушался к звонким детским голосам. Ребята играли в какие-то шумные и веселые игры, и жара им была нипочем. Даже жалко загонять малышню в дом. Но режим есть режим. И он направился в их сторону, негромко окликая:
– Аннабел!.. Майк!.. Элси!.. Клэр!.. Патрик!..
И стайка детей-погодков, раскрасневшихся, взмокших и возбужденных, выбежала к нему навстречу и облепила отца, как мошкара, обнимая, щекоча, спрашивая и требуя:
– Па, покатай на лошадке!
– А что на обед, па?
– А мороженое будет?
– Па, а я сегодня всех обыграл!
– А мы поедем завтла в голод?…
Да, уже не один раз сменились времена года в обновленном и ухоженном имении «Дубовая роща»… Просто счастливое время всегда течет быстро – словно один длинный, безмятежный и радостный день…
