Отец клятвенно обещал, что все будет хорошо, что он все устроит. Но что же мог он устроить, если Марк полюбил другую женщину? На этом мысли Бетти неминуемо обрывались, и она начинала плакать.
Самое ужасное, что она не могла ничем заниматься. Уже пора было заканчивать статью о современной американской литературе, но в голове словно не осталось ни одной мысли. Однако Бетти все-таки несколько раз принималась писать, но на листе появлялись закорючки, крестики и спиральки. А больше ничего.
Тогда она комкала бумагу и шла в гостиную. Включала телевизор и через секунду с плачем выключала его, потому что все как один актеры напоминали ей Марка. Это была настоящая пытка.
Бетти не могла даже рассказать о своей беде подругам. Вернее, не желала. В глубине души жила надежда, что Марк вернется, и ей не хотелось раньше времени ставить точку в их отношениях. А ведь если она расскажет о случившемся Маргарет или Джессике, это уже станет свершившимся фактом. А потом, они все равно не смогут ее утешить.
Можно было бы поехать в Фармоунт к тетке. Но как ехать туда одной, если всего несколько дней назад они были там с Марком? Разве сможет она снова лечь на диван, где они лежали обнявшись?
К горлу подступал комок. Бетти шла в кухню, наливала себе успокоительного и возвращалась в комнату, чтобы через несколько минут повторить тот же путь.
Она снова и снова прокручивала в памяти тот день. Вот она слышит предложение Марка: «Не поужинать ли нам в «Амадеусе»?» Вот ее лицо озаряется радостной улыбкой. Вот она идет одеваться, не может найти ничего подходящего, едет в магазин… И тут мысли сбивались, словно натыкаясь на преграду. Ну конечно! Бетти даже вздрогнула от неожиданности. Красивый мужчина в белом костюме. Его взгляд. Со всеми этими переживаниями она и думать забыла об этой встрече. А теперь вдруг вспомнила.
А что, если ему позвонить? Говорят же, что в таком состоянии для женщины лучшее утешение — другой мужчина. Разумеется, Бетти и мысли не допускала, что кто-то может сейчас увлечь ее. Такой удар… Но чем черт не шутит? Господи, с тех пор как начала встречаться с Марком, она вообще перестала общаться с другими мужчинами, если не считать чисто деловых контактов в университете и на работе. Но чтобы встретиться с кем-то, поговорить — нет, это было немыслимо. Однако почему бы не сделать этого теперь? И что она теряет, если и так уже все потеряно? Кто знает, может быть, новый человек хоть на мгновение отвлечет ее от этих тягучих, черных, изнуряющих мыслей?
Тем более, что тот мужчина был очень даже хорош собой. И что характерно, совсем не похож на Марка. Ну, разве что ростом и цветом волос.
Вдохновленная неожиданной идеей Бетти полезла в сумочку. Где-то же должна валяться его визитка! Ах, вот она. Звонить? Не звонить?
Бетти никогда не звонила мужчинам первой. Но сейчас условности потеряли для нее всякий смысл. Даже если она выйдет голой на улицу, то не почувствует ни стыда, ни неловкости. Ей будет просто наплевать.
Бетти дрожащими руками схватила трубку и набрала номер. Ответили почти сразу же:
— «Дименсьон Ю Эс Эй», Эрнесто Торменто.
Она вдруг растерялась. Ведь, кажется, он тогда даже не спросил ее имени. И как же теперь представиться? Вот глупость! Надо немедленно вешать трубку.
Однако вместо этого Бетти собралась с мыслями и выпалила:
— Добрый вечер! Я звоню по поводу работы!
— Какой работы? — недоуменно спросили на том конце провода.
Бетти растерялась. А, правда, какой? Она понятия не имела, поэтому растерянно молчала.
— А, вы та самая любительница горячего шоколада, у которой совершенно нет времени? — тепло спросили ее.
— Ну да! — радостно подтвердила Бетти. Как это, оказывается, приятно, когда тебя помнят такие вот случайные знакомые!
— Ну что же, надумали нырнуть в новое дело? — весело поинтересовался сеньор Торменто.
— Н-не знаю.
— Впрочем, такие вопросы по телефону не решаются. Вы могли бы подъехать к нам в офис, допустим, завтра с одиннадцати до часу?
У Бетти внезапно испортилось настроение. Неужели он действительно познакомился с ней только для того, чтобы предложить работу? Но, помнится, взгляд у него был очень даже заинтересованный. Конечно, ни в какой офис она не поедет, очень надо. Как бы намекнуть на возможность личной встречи?
Однако Бетти не пришлось ни на что намекать. Эрнесто Торменто оказался на редкость догадлив и совершенно точно истолковал ее заминку.
— Хотя, что это я так официально. Если вы не против, мы могла бы где-нибудь выпить кофе. Для начала.
Вот так-то лучше!
— Да, это неплохая идея, — отозвалась Бетти. — Я знаю одно местечко.
— Вот и славно! Тогда вы будете моим гидом. Я недавно живу в этом городе и, честное слово, еще ни с кем не ходил в кафе.
От этого признания она неожиданно для себя развеселилась. Они быстро договорились о встрече, и, уже положив трубку, Бетти поняла, что во время разговора ни разу не подумала о Марке.
Что ж, может быть, таинственному иностранцу удастся отвлечь ее от всего этого хотя бы на пару вечеров…
10
Пилар почувствовала неясную тревогу, как только вышла из кафе. Трудно сказать, что именно ее беспокоило. Просто казалось, что внезапно стало нечем дышать. Она поняла, как сильно соскучилась по дому, по своей уютной комнате, уставленной всякими милыми вещичками. Здесь, в этой съемной квартире, она, конечно, чувствовала себя не вполне свободно. Да и вообще жить здесь оказалось все-таки нелегко.
Нет, Пилар ни о чем не жалела. Ради Марка она была готова вытерпеть много большее. И все-таки двусмысленность ситуации выбивала ее из колеи. Что предпримет отец оставленной невесты? И будет ли Марк верен ей до конца? Странно дело, но Пилар все-таки не была на сто процентов уверена в любимом. И это было хуже всего…
Войдя в квартиру, она первым делом кинулась к телефону. Почему-то ей захотелось услышать голос родителей. Набрала номер — никто не отвечал. Ее беспокойство усилилось. В такое время кто-нибудь должен быть дома.
Пилар безо всякого удовольствия выпила чаю, походила по комнате и снова потянулась к телефонной трубке. На этот раз ей ответили достаточно быстро.
— Мама! Привет, это я, Пилар! — радостно воскликнула она, услышав далекий родной голос.
— Милая, как хорошо, что ты позвонила! Мы никак не могли связаться ни с тобой, ни с Эрнесто.
— Что-то случилось? — похолодевшими губами спросила Пилар.
Пришла давящая уверенность, что произошло что-то страшное, непоправимое. А она была здесь, в этом далеком городе, и ничего не могла поделать.
На том конце что-то возбужденно произнесли. Но помехи помешали разобрать слова.
— Мама, говори громче! Что случилось?
