— Я тебе не верю!
Нет, так притворяться не смогла бы даже великая актриса! Ее недоверие поразило Бена до глубины души. До него вдруг дошло: все эти годы Анджела считала, что он отрекся от нее и от ребенка! Эта мысль рухнула ему на грудь многотонной каменной глыбой.
— Но это правда, — с трудом проговорил Бен.
— Нет, — ответила Анджела еле слышно. Лицо ее покрылось смертельной бледностью. — Дейл не мог так меня обмануть. Он был достойным человеком. Он предложил мне руку и сердце, хотя и знал, что ребенок не от него. Обещал растить Ларри, как собственного сына. И сдержал слово. Он подарил Ларри все, о чем тот только мог мечтать… И Ларри, и мне.
Острая ревность пронзила Бена. Кажется, никого никогда он не ненавидел так, как Дейла Райана.
— Что еще сказал тебе Дейл?
— Тем вечером, по дороге домой, он сказал мне, что все совершают ошибки. И он ошибся, когда порвал со мной. Но больше он меня не отпустит. Он любит меня и хочет провести остаток жизни со мной. Ему неважно, чей это ребенок, — достаточно того, что он мой. Он сказал, что нам надо пожениться, что это лучший выход для всех.
Какая чудовищная, какая коварная и изощренная ложь! Сердце Бена разрывалось от отчаяния.
— Клянусь тебе, Энджи, клянусь, я ничего не знал о Ларри!
— Нет! — простонала она, вцепившись в подлокотники кресла.
— Я никогда не бросил бы своего ребенка!
Взгляд Анджелы метнулся к его лицу.
— Но ты бросил меня.
Бену вспомнилось все — боль, отчаяние, предательство, заключенное в этих четырех словах: «Я возвращаюсь к Дейлу». Бен сразу понял: у него нет шансов. Анджела просто использовала его, чтобы разжечь ревность в возлюбленном. Вот почему он сбежал. Сдался без боя.
— Ты выбрала Дейла.
Анджела съёжилась в кресле.
— Ты ничего не понял! Я не выбирала между вами.
Бен всегда знал правду: но, услышанная из ее уст, она поразила его, словно вонзенный в подреберье нож.
— За девять лет ты ни разу мне не написал. — На лбу ее обозначались две морщинки — совсем как у Ларри. Ее сына. Его сына. Их сына. — Неужели тебе не приходило в голову, что у наших встреч могли быть… последствия?
— Мы же предохранялись, — автоматически ответил Бен.
Это была не столько причина, сколько отговорка, и он сам понимал это. В то время он, гонимый горем и стыдом, мог думать только о том, какую боль причинила ему Анджела; то, что их короткая связь могла обернуться бедой и для нее, Бену и в голову не приходило.
— Стопроцентную гарантию дает только воздержание. Уж ты, отличник, мог бы знать.
Глубина боли в ее глазах заставила Бена вздрогнуть.
— Если бы ты мне сказала…
— И что бы ты тогда сделал? Бросил бы колледж, куда пробился с таким трудом? Вернулся бы в Селби и женился на мне? У тебя были большие планы. Ты жил своими честолюбивыми мечтами. Неужели ты от всего отказался бы ради нас?
— Никогда я не бросил бы своего ребенка, — тихо ответил Бен. — Я бы что-нибудь придумал. И поступил бы так, как должно.
Глаза Анджелы затуманились, и Бен понял, что она и сейчас ему не верит.
Черт побери!
— Но теперь, когда я знаю правду, все изменится.
— Что значит «изменится»? — настороженно спросила она.
— Я — отец Ларри. Скажи мне, что тебе нужно, тебе и ему. Деньги? Время? Общение? Я все сделаю.
— Все, в том числе и сам Ларри, считают, что его отец — Дейл. — Анджела облизнула пересохшие губы. — Так написано и в его метрике.
— Дейла больше нет. — И, если есть на свете справедливость, мысленно добавил Бен, этот подонок сейчас поджаривается на адском огне. — Ларри нужен отец. Нужен я.
— Ларри тебя совсем не знает.
— Значит, узнает. И чем скорее, тем лучше.
— Нет!
Ужас, отразившийся на лице Анджелы, едва не заставил его проникнуться к ней жалостью. Бен не понимал, почему она и сейчас настроена против него. Да, в прошлом оба они совершали ошибки — но сейчас речь идет о будущем. О будущем их сына.
— Я пропустил первые восемь лет жизни сына, — объяснил Бен. — И не только я, но и моя семья.
Бен не представлял, как отреагируют его отец и мать на то, что у них есть внук, к тому же довольно большой.
— У Ларри есть семья, — ответила Анджела. — Есть дедушка и бабушка Райаны. Они не подозревают, что Дейл — не отец Ларри.
— Значит, придется сказать им правду.
— Я не могу. Это их убьет. — Глаза ее вновь заволокло слезами. — У Филипа больное сердце.
— Не можешь же ты не подпускать меня к ребенку! — Бену вспомнились трудные отношения с собственным отцом. С ним и Ларри такое не должно повториться! — У меня есть права. Если потребуется, я буду отстаивать их в суде.
— Ты мне угрожаешь?
— Я не позволю тебе прятать сына от меня и от моих родных!
Взгляды их скрестились. Так вот до чего они дошли — готовы судиться из-за собственного ребенка!
Казалось, целое столетие прошло с тех пор, как они, сжимая друг друга в объятиях, шептали о любви. Теперь они больше не дети — и не воссоединившиеся любовники. Просто двое незнакомцев, которых по прихоти судьбы связывает самое важное на свете — ребенок.
— Чего ты хочешь? — наконец глухо спросила Анджела.
— Хочу встречаться с Ларри. Узнать его получше.
Она нахмурилась.
— Днем он в школе.
— Значит, по вечерам.
— А потом? — спросила она.
— На этой неделе я уеду в Лондон. А дальше посмотрим.
Она моргнула. Потом моргнула еще раз. Бен был уверен, что она разрыдается, но Анджела сумела удержаться от слез.
— Хорошо, пока не уедешь, можешь видеться с Ларри так часто, как хочешь. Только обещай никому не объяснять почему.
— Договорились. Но помни: этот договор действует только до конца недели.
8
Не успел Бен выйти из кабинета, как Анджелу начала бить дрожь. Она становилась все сильнее и сильнее.
Что же она натворила? Чем заслужила такое наказание?
Узнав, что беременна, Анджела хотела сообщить об этом Бену. Любит он ее или нет, но как отец ребенка он имеет право знать правду. Но как признаться? Позвонить? Такие новости по телефону не сообщают. Написать письмо? Это слишком сухо и формально. Анджела призналась родителям — и жизнь ее превратилась в кошмар. В конце концов, отчаявшись, она рассказала обо всем Дейлу, вовсе не ожидая, что он встанет на ее защиту. Но он сам предложил съездить в Оксфорд вместе с ней, а когда Анджела поняла, что не сможет встретиться с Беном лицом к лицу, Дейл вызвался поговорить с ним.
