Бен смотрел на нее, широко раскрыв глаза, словно Анджела вдруг заговорила на иностранном языке или на голове у нее выросли рога.
— Энджи, я… поверь, ты мне очень дорога.
Анджела облизнула губы. Ей стало чуточку легче.
— Что ж, неплохо для начала.
— Прости, но продолжения не будет, — отрезал Бен. — Пойми, Энджи, мне не нужна семья. Я доволен своей нынешней жизнью и не хочу ее менять.
Анджела пыталась переварить его слова, но сердце ее отказывалось верить. Как же так? Все эти дни он вел себя как идеальный отец — а теперь…
— Мне казалось, между нами что-то есть. Когда мы разговаривали… когда целовались… я чувствовала…
— Гормоны, — отрезал он. — Обычное влечение. И ничего больше.
Стук собственного сердца оглушил Анджелу.
— Неправда! Это что-то большее! Должно быть что-то больше…
— Прости.
Он говорит серьезно. Она ошиблась. Все поняла неверно — взгляды, поцелуи, все. Анджела сжалась в комочек, стараясь смягчить удар. Щемящее чувство унижения и отверженности охватило ее, и только невероятным усилием воли она удерживалась от слез.
— С тобой все в порядке? — неловко спросил он.
Что за дурацкий вопрос! Отверг ее любовь, заявил, что ему не нужна семья — и еще спрашивает, все ли с ней в порядке!
На этот раз Анджеле было даже больнее, чем девять лет назад. В тот раз она потеряла Бена по собственной вине, из-за глупой девчоночьей игры — а теперь пришла к нему с открытым сердцем. Предложила в дар уже не девичью влюбленность, а зрелую женскую любовь.
А он ее оттолкнул.
Анджеле казалось, что она умирает. Только невыносимая боль подсказывала, что она еще жива.
— Мне пора, — проговорил Бен и встал.
Ей хотелось закричать. Завизжать. Схватить его за плечи и встряхнуть как следует.
Но она должна думать о Ларри. Ларри — это главное.
Пусть Бен отверг ее любовь — неважно. Чувства Ларри намного важнее. О них она должна беспокоиться, их должна защищать в первую очередь. Пусть Бен ее больше не любит — но готов ли он заботиться о Ларри?
Она взяла со стола маленький белый конвертик и протянула ему.
— У Ларри в пятницу день рождения. Он сам написал тебе приглашение. Очень хочет, чтобы ты приехал.
Бен взял конверт, но открывать не стал. Просто сунул в карман. Дурной знак, с содроганием подумала Анджела. Однако она ждала ответа.
Господи, что же это такое?! Что с ним происходит?!
Напряжение нарастало. Казалось, с каждой секундой молчания ширится внезапно разделившая их пропасть.
Случилось что-то ужасное. Неужели Бен готов отвергнуть не только ее, но и Ларри? При одной мысли об этом сердце Анджелы обливалось кровью. Она — взрослая, сильная женщина и готова перенести любой удар; но что будет с ее малышом?
— Не хочешь прочесть? — спросила она.
Взгляды их встретились.
— Я к этому не способен.
— К чему?
— Не способен быть отцом.
— Не понимаю, — прошептала она. — Ты уже отец, отец Ларри!
— Никудышный из меня отец получился! — Бен провел рукой по волосам. — Не беспокойся, от своих обязательств я не отказываюсь. В материальном плане обеспечу вас всем необходимым. Если Ларри что-то понадобится, он всегда может мне позвонить или написать.
— Ларри нужен отец, — Анджела старалась говорить спокойно, — не деньги, не звонки и не письма. Ему нужен ты.
— Ларри заслуживает самого лучшего. — В голосе Бена звучала безнадежность. — А я никогда не смогу быть хорошим отцом.
— Что за ерунда!
Рот его искривился в горькой усмешке.
— Сегодня в торговом центре я потерял Ларри. Отвернулся всего на секунду, а он исчез.
— Что значит «исчез»? Ушел куда-то?
Бен кивнул.
— И что же? — На миг Анджелу охватил ужас. — Как долго его не было? Кто его нашел?
Во взгляде Бена отразилась боль.
— Его не было всего несколько минут. Оказалось, он пошел занимать очередь к Санта-Клаусу. Охранник, к которому я обратился, сразу его увидел.
Анджела с облегчением перевела дух.
— Слава Богу! Прости, что я запаниковала. Просто для матери нет ничего страшнее, чем потерять ребенка.
— Для отца тоже, — тихо ответил Бен. — Неужели ты не понимаешь? С ним могло случиться все, что угодно. И это была бы моя вина. Нет, без меня ему будет лучше.
— Но ты же нашел его! — успокаивающе заметила Анджела. Она потянулась к Бену — он отстранился. — И все хорошо закончилось.
— В этот раз. А что будет в следующий?
Анджела хорошо понимала его чувства — ей самой случалось испытывать то же самое.
— Как ты считаешь, может быть, Ларри будет лучше и без меня?
— Нет, что ты!
— Я кое-что тебе расскажу. Об этом никто не знает. Даже Дейл не знал. — Рассказывать об этом Анджеле не хотелось — но, похоже, у нее не было выбора. — Однажды, когда Ларри был совсем маленьким, я сидела с ним на диване, и вдруг зазвонил телефон. Говорят, ребенка ни в коем случае нельзя оставлять без присмотра. Но Ларри крепко спал. Да и что с ним может случиться, подумала я? Он ведь еще даже ползать не умеет! Но я ошиблась. Ползать Ларри действительно не умел, но уже научился перекатываться с боку на бок. Он скатился с дивана и упал на пол. Господи, как я переживала! Как винила себя, называла никудышной матерью! Но мне и в голову не приходило, что теперь я не имею права быть матерью или что малышу будет лучше без меня. Мы не выбираем, быть нам родителями или не быть.
— Твои родители такой выбор сделали.
Анджела отшатнулась, словно от удара. Неужели Бен не понимает, что ее родители — одно, а он и Ларри — совсем другое?
— Потому что они никогда меня не любили! — Как же заставить его понять? Ведь от этого зависит счастье ее сына! — Если бы они любили меня, как я люблю Ларри, им и в голову не пришло бы от меня отказаться! И ты… я не верю, что ты на такое способен.
Речь шла не только о Ларри, но и о ней самой. Но Анджела не собиралась унижаться и молить о милости. Пусть Бен любит ее такой, какая она есть, — или не любит вовсе. Она должна быть сильной. Ради сына.
Бен молчал, неотрывно глядя на огонь.
— Конечно, тебе сейчас трудно. Быть отцом — нелегкое искусство, его не освоишь за несколько дней. Но, поверь, лучшего отца, чем ты, у Ларри не будет!
Он молча вышел в прихожую и начал надевать куртку.
Анджела заставила себя встать и последовать за ним, хоть и чувствовала, что силы могут изменить ей в любую секунду.
