— Поэтому я и пришел. Хочу сказать тебе «прощай».
Казалось, их разделяет только приоткрытая дверь — но молчание Анджелы подсказывало Бену, что между ними пропасть.
Он услышал за спиной чьи-то шаги, затем — треск мотоциклетного мотора. Громко каркнула ворона. Глухо отдавался в ушах стук собственного сердца.
— И это все, чего ты хочешь? — спросила Анджела наконец.
Он кивнул.
Анджела оглянулась. Теперь он заметил, что волосы у нее заплетены в косу. Прежде она носила две косы — эта девчоночья прическа казалась ему безумно сексуальной… Бен ощутил, как твердеет в паху.
Не думай о ней. Не думай о прошлом. Не думай ни о чем, кроме того, зачем ты здесь.
— Что ж, прощай, — произнесла Анджела, глядя сквозь него, словно он был невидимкой. Когда-то, в школе, именно так чувствовал себя Бен со всеми — кроме нее. — Желаю благополучно добраться до дома. Надеюсь, у тебя все будет хорошо.
Бену вдруг стало холодно — и не от мороза. Лучше бы она захлопнула дверь у него перед носом!
— Теперь ты доволен? — поинтересовалась Анджела.
Доволен ли он? Да ему еще хуже, чем в тот раз — когда казалось, что жизнь кончена и счастье навсегда осталось в прошлом! Но тогда у него на пути стоял Дейл. А теперь путь свободен. И, будь он проклят, на этот раз он не выпустит свое счастье из рук!
— Нет.
Она опустила глаза, взялась за задвижку двери.
— Чего же ты еще хочешь?
Уехать. Вернуться в Лондон, к работе. Страстный роман в его жизнь не вписывается.
Но что-то удерживало Бена на месте.
Должно быть, одним сухим «прощай» не разрешить то, что связывало их много лет назад. Анджела стала для него первой возлюбленной, первой любовью. Вчерашний поцелуй пробудил в них обоих давно дремавшие чувства и воспоминания — и хорошие, и дурные. Так не поспешил ли он с прощанием?
В воздухе бесшумно закружились снежинки.
— Энджи…
— Анджела.
— Анджела, — повторил он. — То, что случилось той весной…
— Это было много лет назад, — перебила она. — Забудь об этом.
Умом Бен понимал, что она права. Чего же он добивался? Признания, что она совершила ошибку, предпочтя ему Дейла? Однако, судя по всему, этого он не дождется.
Снег уже валил хлопьями; потемневшее небо предсказывало, что погода испортилась надолго.
— Не возражаешь, если я зайду и позвоню на вокзал?
Анджела снова оглянулась.
— Время сейчас не совсем подходящее…
— Всего на минуту.
Бросив на него тревожный взгляд, она распахнула дверь.
— Так и быть, входи.
Не самое любезное приглашение, но Бен стряхнул с плеч снег и шагнул вперед.
— Спасибо.
Магазин Анджелы Райан — в отличие от его хозяйки — лучился светом и теплом. Запахи ванили и сосновой смолы напомнили Бену дом бабушки. Мигающие лампочки, вплетенные в гирлянду, придавали праздничному облику торгового зала сказочный оттенок. Повсюду на стенах были развешаны чулки, словно приготовленные для Санта-Клауса; несколько миниатюрных искусственных елочек украшали прилавки. С потолка свисали бумажные снежинки, в витринах были расставлены свечи. Разве что рождественских гимнов не хватает!
Заметив на столе красный колпак Санта-Клауса, Бен нахлобучил его на голову. Если он ожидал от Анджелы улыбки, то просчитался.
— Хм… у тебя тут очень мило. И совсем по-праздничному.
— Телефон на прилавке у кассы, — сухо сообщила Анджела.
Позвонив на вокзал, Бен выяснил, что, если снегопад продолжится, поезда будут отменены. Оставалось только арендовать машину и выбираться из зоны непогоды на колесах — возможно, автомобильные дороги чистят лучше, чем железные. Докучать Анджеле он больше не станет. Она сделала свой выбор, а он — свой. У него своя жизнь. Он больше не мальчишка.
Вдруг тишину разорвал топот детских ног. Маленький ураганчик ворвался в торговый зал, едва не сбив Санта-Клауса из папье-маше — только хорошая реакция Анджелы уберегла игрушку от падения.
Мальчик подбежал к Анджеле.
— Смотри, мам! Здорово получилось!
Мама? — изумился Бен. Разумеется, ему не должно быть дела до того, что у нее ребенок от другого… от мужа. И все же сердце его болезненно сжалось. Бену и прежде случалось думать о том, что у Анджелы могут быть дети; но одно дело — думать, и совсем другое — видеть своими глазами.
На вид мальчику лет семь-восемь. Должно быть, Анджеле и Дейлу не терпелось скрепить свой союз зачатием плода любви, предположил Бен с горечью.
Анджела улыбнулась, хотя Бен заметил, что с ее щек пропал румянец.
— Действительно здорово, милый.
Прозвучавшая в ее голосе нежность удивила Бена. До сих пор он думал об Анджеле как о подруге, любовнице, жене — но никогда как о матери. Неудивительно: когда они расстались, ему было всего двадцать лет и о детях он не помышлял. Впрочем, как и сейчас.
— Я сам придумал, не срисовывал! — пританцовывая от восторга, продолжал мальчуган.
Взгляд Анджелы устремился на Бена — острый, требовательный взгляд. Чего она от него хочет?
Мальчишка широко улыбнулся, и на щеке у него появилась забавная ямочка.
Бен коснулся собственной щеки. При улыбке там появляется ямочка. В том же самом месте.
Мальчик перевел взгляд на него и улыбнулся еще шире.
— Ух ты, классный колпак!
Бен и забыл, что все еще стоит в красном колпаке Санта-Клауса.
— Спасибо.
— Папа на каждое Рождество наряжался Санта-Клаусом, — сообщил мальчуган.
— Ларри, это мистер Хупер, — странно охрипшим голосом произнесла Анджела. — Бен, это Ларри.
— Вы кроссворды любите? — немедленно поинтересовался Ларри.
— Когда был таким, как ты, очень любил. А теперь времени нет.
— Мистер Хупер учился в школе со мной и с твоим папой, — вставила Анджела, выделив голосом последнее слово. Ее лицо напряженно застыло.
— Я хочу стать лучшим теннисистом школы, как папа! — Ларри забавно нахмурился — точь-в-точь как Анджела, когда ломала голову над трудным домашним заданием. — Только надо отработать подачу. Вы мне не поможете?
— Честно говоря, никогда не играл в теннис, — признался Бен.
— Я хочу себе на день рождения новую ракетку, — сообщил по-детски непосредственный Ларри.
— А когда у тебя день рождения? — поинтересовался Бен.
— Через две недели. Мне исполнится восемь лет. — Ларри улыбнулся. — У нас будет праздник после школы на катке. Будем кататься на коньках, играть в хоккей и есть торт.
