Она кивнула:
— Да, так, наверное, будет лучше.
Франческа проводила его до двери. Открыв дверь в свою комнату, он оглянулся:
— Представляешь, мы выбрали одинаковую комбинацию цифр для кодового замка — день, когда познакомились. — Он помолчал. — Действительно, колдовство!
Не зная, что ответить, Франческа пробормотала:
— Да, действительно.
Он привлек ее к себе и поцеловал в лоб. Она почувствовала одновременно разочарование и страсть.
— Спокойной ночи, Чесс.
— Спокойной ночи.
Девушка закрыла дверь и в изнеможении прислонилась к ней пылающим лбом.
Глава третья
Держа в руках поднос, на котором разместились кофейная чашечка, кофейник и круассаны, Тони в раздумье остановился.
Нет, теперь никак не представить ее иначе, чем в той розовой штуке… Он-то по простоте душевной думал, что наваждение развеется с первыми лучами солнца.
Весь остаток ночи ему никак не удавалось уснуть. Перечеркнуть девятнадцать лет дружбы только ради того, чтобы потешить свою похоть — это уже слишком! Тони нравились женщины, но бабником он себя никогда не считал. А теперь, как животное, постоянно думает о сексе!
Он мужчина, и этим все сказано. Но на этот раз он, похоже, попался.
— Вот до чего мы дожили! — услышал Тони голос Франчески. Она незаметно подошла и укоризненно смотрела на него. — Мы начинаем избегать друг друга? Нам больше не о чем говорить?
Тони вымученно улыбнулся и придвинулся к креслу-качалке, на котором сидела Франческа.
— Я и не думал избегать тебя. — Он сел рядом, потом налил кофе в ее чашку из тонкого фарфора, которую привез для нее из Лондона два года назад. — Я просто думал, как заговорить с тобой, чтобы не обидеть. Ты какая-то колючая сегодня утром.
Она добавила сливок и сахара в свою чашечку и удивленно подняла бровь:
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Ты даже накидку на плечи набросила, Чесс.
Она потягивала кофе, избегая его взгляда:
— Холодно сегодня.
— Холодно на Аляске, — бросил он и откинулся на спинку кресла. — Здесь же Лонг-Айленд, и в конце мая температура днем доходит до тридцати.
— Так это днем. Я потом переоденусь.
В белой накидке, голубых джинсах и темно-синем блейзере она выглядела очаровательно, свежо и соблазнительно.
Стоп! Об этом думать нельзя. Всем своим видом Франческа показывала нежелание обсуждать прошлую ночь, и его это устраивало как нельзя более — он тоже хотел поскорее все забыть.
— Что у нас с меню для господина Задаваки? — поинтересовался Тони.
Она сузила глаза.
— Его фамилия фон Шальбург. Начинай практиковаться заранее, ведь тебе предстоит ходить за ним по пятам и поддакивать: «Да, господин фон Шальбург. Как скажете, господин фон Шальбург».
— Неужели…
— Вот именно. Еще как придется!
Тони обреченно вздохнул. Куда умчалось то беззаботное время, когда он рассыпал комплименты девушкам и пил вкусные коктейли, устраивал вечеринки в собственных апартаментах с веселой музыкой и приятной компанией?
— Посмотри, что ты думаешь о таком меню? — Она пододвинула к нему несколько листков бумаги. — Мне потребуется помощь в подборе вин.
Он внимательно прочел.
— Я беру на себя роль сомелье, но уже заранее могу предложить шардонне 1996-го года для феттуччини и эскалопов. Добавим креветки, устрицы и к ним — немного базилика.
— А это блюдо мы сделаем фирменным.
— Угу! Неплохая идея. Для жареной семги и спаржи тоже подойдет шардонне, только более молодое, например, 1999-го года.
— Да, конечно. А к итальянскому трио — спагетти, печеной тыкве и лазанье — чудно подойдет кьянти, причем любого года. Молодого вина у нас ведь пока нет.
Закончив обсуждение меню, он поднял голову и увидел, что Франческа улыбается.
— Знаешь, я никогда не справилась бы с этим без твоей помощи.
— Ты имеешь в виду — без моих денег?
Франческа внимательно посмотрела ему в глаза и повторила:
— Без тебя.
Он схватил ее за руку.
— Я не хотел тебя обидеть. Просто, я… пока не привык к такой ответственности, у меня не все получается как надо.
Выражение ее голубых глаз смягчилось. Он явно переводил разговор в более безопасное русло, чтобы не касаться ничего личного.
— Я знаю.
Всего несколько минут назад Тони поклялся себе не вспоминать эту розовую штуку из мягкого шелка. Надо соблюдать лишь одно условие: в разговоре придерживаться исключительно рабочих тем, тогда они будут на равных. Надо поставить точку, раз и навсегда.
— Прошлой ночью мы оба ошиблись, верно? Мы в последнее время плохо и мало спали по ночам, и вот — результат.
В ее взгляде мелькнуло облегчение.
— Вот именно, — коротко подтвердила она.
— Твоя вера в меня и в нашу дружбу очень много для меня значит. Я не хочу рисковать нашими отношениями.
— Я тоже.
Уф! Тони знал, что на Франческу можно положиться. Она-то уж точно не позволит эмоциям овладеть собой, как это произошло с ним прошлой ночью.
— Наш курортный отель должен стать процветающим. Мы обязательно добьемся успеха.
— Конечно, мы этого добьемся. — Франческа высвободила руку и полистала записную книжку. — Ты должен продержаться хотя бы до конца лета, чтобы я выдержала конкуренцию с Сонни Комптоном. — Сунув записи подмышку, она встала. — Давай пройдемся немного. Бетонщики сегодня цементируют бассейн, хочу посмотреть, как у них идет дело.
Он поднялся вслед за ней.
— Мне нравится наш бассейн. Буду первым добровольцем, кто нырнет в него.
Она снисходительно улыбнулась ему:
— Давай подождем пару дней, пока бетон не высохнет, договорились?
— Последую твоему совету, так как не хочу навсегда превратиться в неподвижного инвалида.
Через балконную дверь они вышли на веранду. Ландшафтные дизайнеры привезли огромные терракотовые вазы с дерном, в которых росли сортовые маргаритки и яркие кусты герани. В воздухе струились ароматы роз и цветущих плодовых деревьев. Этот аромат обволакивал его, напоминая, что в последнее время именно так постоянно пахло от Франчески.
Нет, надо отбросить такие мысли раз и навсегда! Он усилием воли отвел взгляд от Франчески и начал рассматривать цементовоз, который пыхтел возле строящегося бассейна. Рабочие в сапогах и с лопатами распределяли цементную смесь между деревянными рейками покрытия и боковых дорожек, которые позднее будут обсажены с двух сторон цветами.
