* * *
Семислава прошла вдоль опушки, прислушиваясь к своим ощущениям. В эту священную ночь она была настежь раскрыта токам сил земли и неба, и любая струна Вселенной, будучи задетой, отдавалась ясным звоном в ее душе. Явь и Навь виделись ей как бы наложенными друг на друга, она смотрела сразу в оба мира и словно плыла в толще сгущенной силы. Главное – суметь выбрать нужное направление…
Его след она взяла на опушке, поодаль от луговины. Он тянулся от реки – Семислава ясно ощущала присутствие Велесовой силы. Оборотень шел без тропы, прямо через нехоженый лес, но Семислава не могла сбиться со следа – он виделся ей чем-то вроде темного и глубокого ручья, и она скользила над ним, как солнечный луч над тропой змея. Ее тревожила близость этой силы, но она знала, что в безопасности: ее богиня-покровительница, Лада, сейчас пребывает в расцвете, правит земным миром и недоступна власти Велеса.
Лютомер и Лютава уже почти вышли на поляну, где ждали их бойники, уже видели среди деревьев огонь костра, как вдруг Лютомер, сперва замедлив шаг, совсем остановился.
– Иди. – Он выпустил руку сестры и кивнул ей в сторону поляны. – Иди к ребятам.
– А ты?
– За нами крадется кто-то.
– Кто? – Лютава испугалась. – Вятичи?
– Нет, пожалуй. – Лютомер неуверенно покачал головой. – Кто-то встал на мой след… из волхвов кто-то. Воев там пока нет. Ты ступай. Скажи старшим, чтоб на тропе дозор выставили. Если что, уходите в лес, я вас потом найду.
– Хорошо. – Лютава кивнула и пошла к поляне. – Если что, я след замету, но ты нас найдешь.
Она не сомневалась, что ее брат со всеми сложностями справится сам. Гораздо больше ее сейчас беспокоило то, что Молинку они не нашли, а уехать без нее нельзя. Однако до утра остается совсем мало времени – во влажной рубахе уже пробирал предрассветный холод, хотелось накинуть шерстяной сукман и сесть к костру.
– Да! – Лютомер, уже отойдя на несколько шагов, обернулся. – Переоденься там – я тебе привез целый короб. Спроси Славяту, он знает где.
Лютава благодарно помахала ему рукой и пошла к поляне. Бойники, в первый миг вздрогнувшие – подумали, опять берегиня, – тут же узнали ее, вскочили, бросились навстречу, обступили. Отвечая на приветствия среди радостного галдежа, Лютава снова подумала: да где же Молинка?
А Лютомер почти бегом устремился через лес назад к опушке. Всем существом он ощущал, что к нему приближается источник какой-то светлой силы, и не просто приближается, а следует за ним. Глядя сквозь Навь, он видел неведомого гостя как живое пятно света, все ближе и ближе…
Неслышно пробираясь через лес, так что ни одна веточка не качалась и ни один сучок не хрустел, Лютомер прошел еще немного и остановился. Между деревьями мелькнула белая фигура, и в первый миг он тоже подумал – берегиня.
Высокая, стройная дева в белой рубахе, с длинными распущенными волосами, увидела его и замерла, прижавшись к березе и словно желая слиться с ней, спрятаться. Но нет – это ей не под силу. Теперь, вблизи, Лютомер разглядел, кто перед ним – не берегиня, но человек, волхва. Ее дух он и видел сквозь Навь как пятно солнечного света. А такая тут сейчас только одна. Особенно такая красивая, мысленно отметил Лютомер. А значит, это…
– Здравствуй, Семислава Будогостевна, – сказал он, делая к ней несколько осторожных шагов – чтобы не напугать. – Не бойся, не съем. Зачем ходишь тут одна, в глуши?
– Тебя ищу, Вершиславич. – Женщина тоже шагнула навстречу, тем самым показывая: я не боюсь.
– Меня ищешь? – Лютомер в выразительном удивлении поднял брови, хотя на самом деле не слишком удивился. – Вот спасибо! Каждый обрадуется, что его такая красавица ищет. Да в лесу, да купальской ночью.
Он подошел еще ближе, и Семислава невольно попятилась. Короткая ночь кончалась, тьма сменилась серым предрассветным сумраком, и она довольно хорошо видела своего собеседника. Раньше им не приходилось встречаться, и хотя Семислава знала, что ей предстоит увидеть оборотня, вид его потряс ее даже больше, чем обычных людей – ведь она видела больше, чем обычные люди, И ощущала его силу во всей глубине.
Высокий, плечистый, он олицетворял мощь лесного зверя, но при этом выглядел ловким и быстрым. Грубоватые черты лица, густые брови, глубоко посаженные глаза не давали назвать его красавцем, но мощь, дышавшая в каждой черте, придавала ему такое обаяние, что Семислава не могла оторвать от него глаз. В этот миг она была все равно что молоденькая девушка, впервые выпущенная родными на гулянья, никогда ранее не видавшая чужих парней – ведь она и впрямь впервые в жизни встретила мужчину, к которому не могла относиться с привычным снисхождением. С растрепавшимся хвостом длинных волос, сильный, гибкий и бесшумный, дышащий силой своего божественного отца и покровителя, Лютомер казался воплощением дикой лесной стихии, тем самым Богом Того Света, которого древние люди считали душой леса и называли Велесом.
А в ней жила богиня Лада, самим движением кологода обреченная быть отданной ему. И Семислава вдруг с ужасом осознала, что оглушена и подчинена силой Велесова сына, что почти не помнит, зачем пришла сюда. Уже казалось, ее целью было… увидеть его? Только увидеть? Он явно имел в виду что-то другое…
– Что ты! – с трудом овладевая собой, Семислава снова попятилась. – Не для того я тебя искала! Я – мужняя жена…
– Ты? – Лютомер недоверчиво улыбнулся, будто услышал нечто несуразное. – Ты – Лада. Твое время настало, никто на свете тебе не указ… И разве я тебе не нравлюсь?
Он придвинулся ближе и взял ее за руку. За спиной у нее была толстая береза, отступать оказалось некуда. Да и сил не хватало – лишь слегка придерживая ее пальцы, сын Велеса набросил на нее паутину чар, не дававшую шевельнуться. Всем своим чутким существом ощущая мощь этих чар, Семислава с ужасом поняла, что переоценила свои силы и напрасно отправилась по его следу. А ему не было дела до ее мужа, звания княгини и даже, кажется, до ее знатного имени. Он смотрел сквозь ее человеческую сущность и разговаривал с богиней, живущей внутри. И под его взглядом эта богиня, слыша обращенные к ней слова, распрямилась, как цветок, задышала, засияла, будто встающее солнце – и отбросила все то, что было важно для земной женщины.
Лютомер обнял Семиславу и бережно прижал к себе, словно прислушиваясь к ощущениям – не своим, а своего бога, которому предлагал эту сладкую жертву… Торопиться некуда – ее собственная сущность влечет ее к нему. В купальскую ночь тьма бросает первые семена на поле света, и объятия Лютомера впервые напомнили Ладе о том времени, когда она сойдет в Подземье и очутится во власти Кощного Владыки. Но если сам Велес сейчас не имел над ней власти, то через своего земного сына он и сам мог принять участие в обрядах этой ночи. А Лютомер нашел одну из немногих женщин, которая способна порадовать Подземного Владыку.
Все мысли исчезли, оставив Семиславе одно стремление – прильнуть к нему покрепче, слиться с ним. Казалось, всю жизнь она ждала его одного и никто не подошел бы ей лучше, чем он. Ее руки сами тянулись обнять его, от его дыхания ее наполняла блаженная дрожь. Его губы почти коснулись ее губ, она ощутила на коже прикосновение его бороды; внутри ее разверзлась и запылала бездна. И сила этой вспышки словно пробудила Семиславу. Еще миг – и она не сможет больше ему противиться. Утратит волю, потеряет себя, растворится в темных водах Забыть-реки…
