Старуха сказала еще что-то важное… Что?.. Лютава сжала голову руками, будто пытаясь выжать из нее нужную мысль. Третью важную вещь, которую она узнала…
Кольцо Велеса! Оно способно изгонять даже сильных подсадных духов, потому что в нем – власть над порождениями бездны. Действительно ли у Велезоры было такое? Темнозор… Лютава снова зажмурилась, пытаясь сделать невозможное – вернуться мысленно в тот далекий день, когда слышала от матери об этом кольце. Возможно, в то самое время, когда в Ратиславль приходила Лесава. В мыслях носилось смутное, размытое воспоминание о перстне, обладающем особой силой преображения, но тогда Лютава была слишком мала, чтобы даже понять, не сказка ли это.
Мать рассказывала ей про перстень Велеса, который обладает свойством как оживлять, как и умерщвлять; если надеть его живому, то он умрет, а если мертвому – то оживет… Этот перстень хранится у Темного Пастуха, и он надевает его на палец Ладе, когда она спускается в подземелье, и она засыпает на пять месяцев; когда же приходит весна, перстень снимается и богиня просыпается, а с ней оживает и земля, сбросив оковы холода. Что-то такое… Но верно ли она помнит, не путает ли с чем-то другим? Тот ли это перстень, который нужен? Как его свойства помогут изгнать подсадного игреца? Или это была вовсе сказка?
Не напрасно Лютава надеялась узнать что-то новое о матери. Последовав за Яроведом, она и правда кое-что узнала, хоть и не от него самого. Навь была еще рядом, Лютава ощущала на себе ее дыхание и ловила обрывки знаний, так необходимые ей сейчас, пока связь не полностью прервалась. И было ясно, что ей непременно нужно именно туда, куда ее и везут, – в Ладино святилище на верхней Десне.
Глава 15
Через пару дней тронулись дальше, вниз по Неручи. Из нее вскоре вышли в Болву, крупный приток верхней Десны, которая и дала название Оболви, составлявшей значительную часть владений Бранемера. Отсюда до самой Десны и Ладиной горы лежала прямая дорога.
Лютава и раньше много слышала о Ладиной горе, но за время пути Яровед рассказал ей обо всем подробно. Ладина гора над Десной была одним из самых древних священных мест. Разные племена, в разное время населявшие эту землю, поклонялись там богине-матери, называя ее разными именами, что не сильно меняло суть. Сейчас стоявшее на горе святилище посвящалось богине Ладе, и на ее праздник в Медвежий велик-день сюда собирались с дарами и жертвами сотни людей со всей округи – кривичи, вятичи и голядь.
Напротив святилища, за ручьем, на мысу стоял городок под названием Витимеров – по имени заложившего его князя. Сидел здесь род Витимера Старого, которого предание называло младшим внуком смолянского князя Красогостя. Рассказывали, будто когда Витимер впервые лег спать на месте будущего городца, ему явилась во сне сама Лада и пообещала свое покровительство, если дева или молодая жена из его рода каждую зиму будет отправляться в Велесово подземелье и служить ей во время долгого заточения. Так ведется издавна, и каждое племя из тех, что уже не первую тысячу лет живет под сенью Ладиной горы, каждую зиму отдает Велесу самую красивую из своих дев.
Князь Витимер согласился. На священной горе было приготовлено подземное помещение, и его сестра Всеотрада первой провела там зиму. Благодаря помощи Лады Витимер раздобыл себе в жены самую прекрасную из дев славянских, по имени Светлолика, и она сменила Всеотраду в подземелье. Каждый год князь расставался с женой на несколько зимних месяцев, зато во всем ему сопутствовало счастье, род его умножился и расселился по всем окрестным рекам. С тех пор прошло лет двести, но каждую зиму под первым снегом самую красивую девушку или женщину княжьего рода провожали под землю до весны, до Ладиного дня. Причем если это была княжья жена, то нередко она уходила уже тяжелой, понеся со времени весенней встречи с мужем, и тогда как раз на Корочун в подземелье рождался ребенок, как само солнце заново родится в эти дни во тьме зимних туч. Такие годы считались наиболее счастливыми, а такие дети – наиболее удачливыми, «божьими чадами». И многие дешнянские князья родились в Ладином подземелье, как на том свете, и были вынесены на вольный свет уже трехмесячными.
В подземелье без малого тридцать лет назад родился и Бранемер. В последние двенадцать лет он провожал туда свою жену, княгиню Миловзору. Но ни разу еще боги не благословили ее выйти наружу с младенцем на руках. Цвет ее юности давно миновал, и дешняне считали, что ей нужна замена. Ожидалось, что заменой этой станет жена Витима, младшего Бранемерова брата, которая должна была приехать следующей осенью. Но так богам поглянулось, что Лютава угренская явилась первой.
Лютава жила как во сне, днем и ночью думая обо всем, что узнала от Лесавы, а пуще о том, чего так и не узнала. Она без конца вспоминала встречу с медвежеборской ведуньей. Тогда в избушке она обнаружила засунутый в самый дальний угол полки узелок: после разговора со старухой она просто знала, что он там лежит, хотя Лесава ничего о нем не сказала. Перевитая прядь конского волоса. Медвежий клык устрашающе огромного размера – очень старый, окаменевший. Вырезанное из дерева грубое изображение лягушки.
Это были кудесы – вместилища кудов, подвластных волхву, с помощью которых он их вызывает. Находку Лютава убрала в берестяной коробок на поясе и теперь могла вызвать бабкиных кудов в любое время. Но пока Лютава не требовала от них работы – они еще не привыкли к новой хозяйке и могли начудить. Время от времени она лишь разбрасывала на землю немного хлеба, брызгала молока и приглашала их поесть – прикармливала.
На каждой стоянке Лютава бродила по берегу и по лесу, изо всех сил пытаясь вытащить из памяти то, что лет десять назад слышала девочкой. Однажды, собирая уже созревшую бруснику, она сплела колечко из тонких корней брусничника, похожих на толстые нити, и надела на палец. Девочки плетут себе такое, играя «в свадьбу», и Лютава часто посматривала на него, надеясь, что оно поможет вспомнить нужное.
Она попросила помощи у брата, но и Лютомер задумался.
– Я слышал, что Темнозор – это черное солнце полуночи, – сказал он наконец. – Подземное солнце Велеса.
– О боги… – прошептала Лютава.
Все знают, что любое кольцо – обережный круг, а золотое кольцо – маленькое воплощение солнца. Солнце иногда называют трисветлым, потому что у него три светлых облика: утреннее, полдневное и вечернее. Но ведь солнце существует и ночью – когда проплывает по морю мрака в лодье, влекомой тремя черными лебедями. Есть и четвертое солнце – полуночное, когда оно – черное кольцо на руке самого Велеса.
Да, кажется, что-то такое ей и рассказывала в детстве мать. Но как можно даже надеяться на то, чтобы прикоснуться к этому кольцу и получить часть его силы?
Истощив все закрома собственной памяти, однажды вечером, когда остановились на ночлег в очередном городце, они спросили о кольце Велеса у Яроведа.
– Знаю кое-что, – кивнул тот. – Я же при Ладином святилище родился, у нас там много чего помнят и от дедов внукам передают. Вот придет Марена, будем Ладу в подземелье провожать, я всему роду и племени песнь спою о золотом кольце и удалом молодце.
