– Епифанцев, давай сюда сидор, бери девушку. По очереди нести будем. Тебя как звать-то?
– Лена.
– Ну вот, покатаешься, как в сказке. Битый небитого везет.
Епифанцев хохотнул.
– Небитый сбитого везет, так вернее.
Игорь впереди пошел, как дозорный. Если встретятся немцы, он Николая предупредить успеет. А случись перестрелка, немцев в сторону уведет. Девушка сейчас – тяжелая ноша, сковавшая передвижение.
Через полчаса на востоке сереть начало. Надо искать укрытие на день, чтобы рассвет не застал в чистом поле. Очень вовремя небольшой по глубине, но длинный овраг попался. Через него мост переброшен. Отличное укрытие. Сползли по пологому склону, устроились под мостом. Главное теперь – тишину соблюдать.
– Ты как? – спросил девушку Игорь.
– Вроде полегче стало.
– Вечером двинемся. А сейчас веди себя тихо, над нами по мосту немцы могут ездить и ходить. Ни звука. Если что надо – шепотом или жестами. А сейчас спи, я на часах.
– Отдыхайте оба. Я все равно не усну. Ногу дергает.
– Лады.
Разведчики отрубились быстро. Сказывалась усталость, вторая бессонная ночь. Но уже по привычке Игорь спал вполуха, вполглаза.
Проснулся часа через три от прикосновения, уже светло. Девушка сигнал подавала. Сразу Николая толкнул. Сверху, с моста, разговор по-немецки. Игорь подполз к началу моста, где пролет к земле подходил. Немцы остановились там, и разговор отчетливо слышен.
– В сгоревшем самолете одно тело обнаружили. Надо искать второго.
Игорь едва не застонал от досады на себя. Парашют девушки они не закопали, так он и остался на месте приземления. А еще себя мнил разведчиком опытным! Промашку допустил, как новичок. От места приземления успели отойти километра на три. Если немцы парашют обнаружат, пустят собак. Аж холодный пот пробил. Но смысла корить себя не было, сделанную ошибку не исправишь.
– Ульрих, говорят, на аэродром нападение было. И не только с воздуха. Целая рота русских диверсантов была. Наших постреляли около полусотни.
– А может, не будем рощу осматривать?
– Начальник полиции спросит.
– А тебе в голову не приходило, что в роще или других укромных местах эти русские диверсанты прятаться могут? Нас застрелят.
– Верно. Войне скоро конец, а мне жить хочется.
– Уезжать надо, подальше от войны.
– Куда? С запада американцы и англичане, с востока русские.
– Куда угодно, лишь бы к русским в плен не попасть. От них пощады не жди. У меня, когда сын по ранению с Восточного фронта приходил на побывку, иллюзий не осталось. Рассказывал он, что карательные отряды и СС на русских землях творили. Русские мстить будут.
Видимо, немцы отошли в сторону, голоса постепенно стихли. Так, выходит – немцы ищут второго члена экипажа, а также группу диверсантов. Плохо. Усилят посты на дорогах, предупредят жителей. Пытаться задержать они не будут, а вот оповестят полицию наверняка. Немцы народ исполнительный. Вдвоем выскользнуть шансов больше, чем с нетранспортабельной летчицей. Игорь подполз к Николаю и девушке.
– О чем болтали? – шепотом спросил Николай.
Он-то в курсе был, что Игорь свободно владеет немецким.
– Ее ищут. А самолет нашли, в нем тело пилота.
Лена слышала эти слова, ладошкой рот прикрыла, на глазах слезы. Николай тоже осознал ошибку с парашютом.
– Твою мать, парашют бросили!
По мосту периодически проезжали машины, проходили люди. Игорь достал карту. Где они хоть находятся? Нашел восточнее тридцать от Гросенхайна похожее место – овраг, мост. До нашей передовой еще верных тридцать пять – сорок километров, да по немецкой земле. Если идти по ночам, да с Леной на горбу, не меньше двух ночей. Сложно, но перейти передовую будет еще сложнее. Но вариантов нет. Сидели под мостом до темноты, уже в сумерках поели из оставшихся припасов. Пока видно было, Игорь стянул с девушки сапог. Голеностопный сустав распух, посинел. Игорь опасался перелома, тогда надо обездвижить кости, в идеале гипсом, на худой конец подручными средствами – примотать две палки к ноге. Прощупал кости – целые. Снова портянку туго замотал, сапог с трудом натянул.
– Попробуй встать на обе ноги.
Конечно, штурману лучше покой дать, чтобы зажило все. Но это уже возможно будет после перехода к своим. Могло быть и хуже.
– Выдвигаемся.
Шли прежним порядком. Только теперь дозорным Епифанцев, а сзади Игорь с девушкой. Она его руками за шею обняла, он ее за ноги поддерживал. Неудобно нести и тяжело. С виду невелика и сложение не богатырское, но за пятьдесят пять кило будет. А еще автомат, нож и пистолет. Сидор Игоря Николай нес. Через час сменились, через четыре часа привал. Выдохлись все. Игорь понял, что его расчеты были слишком оптимистичные. Двадцать километров за ночь не пройти. Только тронулись, километр прошли, как Николай остановился, но знак опасности не подает, к себе подозвал. Игорь подошел. Пред ними грунтовая дорога, столб со щитом и надпись.
– Прочти, чего тут намалевано. А то вдруг минное поле?
Игорь лицом в надпись уткнулся. Фонаря нет, ночь хоть и лунная, но для чтения света не хватает. Кое-как разобрал.
– Охотничье хозяйство, нахождение посторонних на территории запрещено.
– Ну, это для фрицев, нам можно, – заявил Николай.
Табличка старая, добротная, довоенная. Да и кому в голову взбредет охотиться в военное время? Пошли по дороге, так легче. Хоть и грунтовая, но укатанная. И что радовало – по пыльной поверхности не видно следов протекторов, покрышек или обуви. Через час хода добрались до охотничьего домика, так гласила надпись у входа. А по меркам разведчиков – здоровенный немецкий дом, в два этажа. Лену под деревом усадили, вдвоем дом обошли. С тыльной стороны терраса, дверь тонкая, хлипкая. Высадили ее сапогами. Дело уже к утру шло, через час рассветет, все равно укрытие искать надо. А домик подходит, стоит в лесу, на склоне холма. Зашли в дом. Темно, на мебель натыкались.
– Старшина, нет же никого. Обстановку днем разглядим. Давай располагаться.
Вдвоем девушку занесли, уложили на пол в углу, сами недалеко улеглись.
– Николай, ты на часах. Потом я сменю.
В боевой обстановке дежурили по два-три часа, потом сменялись, если группа в три-четыре человека, чтобы все успели отдохнуть. Игорь вырубился сразу. Проснулся от возгласа, сразу за оружие схватился. А Лена в выбитый дверной проем показывает. Игорь автомат вскинул, а там кабанья морда. От движения резкого кабан хрюкнул и исчез.
– Видимо, охотники прикармливали кабанов, чтобы охота добычливой вышла, – пояснил Игорь. – А где Николай?
– На второй этаж пошел.
Уже светло, около десяти часов. Игорь осмотрел зал. Убранство типично немецкое, с охотничьим уклоном. На стене оленьи рога, морда кабана, табличка с фамилиями. Несколько кресел вокруг деревянного стола, длинный диван с кожаной обивкой. А они на полу спали. Сверху по лестнице спустился Николай.
