Он стал свидетелем бурной перепалки, которую троица затеяла у «тойоты» парня. О чем шла речь, Александр не понял — музыка из ближнего ресторанчика перекрывала все остальные шумы. Однако он увидел, что двое насильно затолкнули официантку в машину, которая рванула с места в карьер, едва захлопнулись дверцы. Дивентов устремился вслед за ней, хотя до сих пор не в состоянии понять, зачем он это сделал — скорее всего, по наитию.
«Тойота» взяла курс на дачный поселок «Красный шахтер», однако на подступах к нему свернула в молодой, но уже достаточно густой лесок. Александр, движимый обостренным, почти болезненным любопытством, тоже загнал машину в заросли и, прячась за кустами и стволами, пошел вперед, на свет фар. Вскоре глазам его открылась неожиданная картина: парень остервенело насиловал официантку, а его спутница снимала процесс на видеокамеру.
— Ярко светят фары, зеленая трава кажется еще зеленее, девушка в разорванном платье под ним визжит, стонет, плачет, кусается, упирается, а этот негодяй…
Дивентов некоторое время помолчал, затем продолжил:
— Сначала я подумал, что делается это по взаимному сговору — ну, снимают дешевый порнофильм, сцену изнасилования, чтобы потом запустить в интернет и срубить бабки. Но когда девчонка с камерой нырнула в салон «тойоты» и вернулась с пустой бутылкой из-под шампанского, бросила ее юнцу с криком: «А теперь изнасилуй ее этой штукой! Поучи эту суку как следует», и парень уже приготовился «учить», я не выдержал, рявкнул: «Только попробуй! Яйца откручу!». Они, конечно, не ожидали, что кто-то наблюдает за их расправой, испугались вусмерть, но испуг не помешал им тут же, как козлам, запрыгнуть в машину и — по газам!
— Они вас увидели?
— Нет. Для них я так и остался в темноте. Для изнасилованной официантки — тоже. Я подошел к ней и спросил, как зовут этого ублюдка. Когда она назвала его имя — Николай Ветрищев, я аж вздрогнул! Мой контингент! Сама судьба, вернее, тот, кто явился мне в моем видении, послали мне знак, ненароком, на первый взгляд, сведя меня с кандидатом в покойники. Я узнал, где он живет, а еще поинтересовался, за что они с ней так. Она объяснила, что нечаянно отбила у Наташи ее парня, из богатенькой, между прочим, семьи, сыночка, даже не отбила, а он сам к ней прилип. Ну, а Наташа ей этого не простила. И решила отомстить. Подговорила Кольку, парня из дома с ней по соседству, который давно в нее влюблен, пообещав, что будет с ним, если он проучит Лариску Уварову, хамку, мерзавку и последнюю б… Тот, конечно, рад стараться. Планов своих перед Лариской Наташа не скрывала, несколько раз и по телефону, и при встречах угрожала, что Колька ради нее пойдет на все, и Уварова получит по заслугам. А бывший парень Наташи пошлет ее ко всем чертям, когда увидит очень симпатичное видео о ней.
Я объяснил девчонке, как ей отсюда выбраться и, когда она скрылась с глаз, пошел к машине. Я бы, конечно, мог ее подвезти, но не хотел, чтобы она увидела меня в лицо. Уже тогда знал, что Ветрищеву — конец.
— И девушке, Наташе Щегловой, тоже?
— Нет, ее убирать я не собирался. Но она оказалась на даче вместе с Ветрищевым, поэтому была обречена. Я не имел права оставить свидетеля.
— Они поняли, за что вы хотите их убить?
— Думаю, да. За несколько мгновений до вашего появления я спросил, помнят ли они девушку из боулинг-клуба?
— И как парочка на это отреагировала?
— Наложила в штаны. И Ветрищев, и его подружка поняли, что в моем лице явилось возмездие. Не знаю, узнали ли они меня по голосу, я ведь тогда в лесу рявкнул, что есть мочи. А визуально, не исключаю, что признали. Мы ж гоняли шары в боулинг-клубе по соседним дорожкам. Они, правда, внимания на меня почти не обращали…
Ясно было, что Дивентов сказал правду, выдумывать что-то, изворачиваться, лукавить ему не было никакого смысла. Он во всем был откровенен — как человек, уверенный в своей «высокой» миссии.
И Ветрищев, и Наташа Щеглова на предыдущих допросах до конца правду не говорили. Надеялись, видимо, что их «художества» следствию не откроются. Утверждали, что не знают, почему этот тип ворвался с топором в руках в их мирное жилище. Знаком ли он им? Пересекались ли раньше? Ветрищев сказал, что, кажется, однажды видел его в боулинг-клубе. Наташа Щеглова твердо заявила, что этого человека видела впервые. Ребята, конечно, рассчитывали, что в глазах следствия они останутся невинными овечками, которых невесть за что хотел лишить жизни этот безумец. Но Бетко с самого начала был уверен, что они говорят полуправду.
Придется, подумал он теперь, историю с изнасилованием выделить в отдельное дело. Парочка, может быть, расколется после очных ставок с Дивентовым, но нельзя сбрасывать со счетов того, что она окажется твердым орешком. Многое будет зависеть от показаний Ларисы Уваровой, разыскать которую труда не составит, только захочет ли она ворошить былое? Правда, нужный результат может дать обыск в квартирах Ветрищева и Щегловой — неопровержимой уликой станет видеосюжет, снятый в лесу, если его, конечно, не уничтожили.
Бетко потянулся к кнопке вызова конвойного, как вдруг Дивентов сделал просительный жест рукой:
— Погодите секунду… Как вы догадались, что за этими убийствами стою именно я?
— Да ведь вы сами дали нам точную наводку — «ИЩИ ВЕТРА В ПОЛЕ»!
— Это вам пришло в голову искать человека с неславянской фамилией, переводимой как «ветер»?
— Да, мне. А что?
— Мне казалось, те, кто займется убийствами, ни в жизни не сможет догадаться, что их осуществляю именно я, если, разумеется, меня случайно не схватят на месте преступления.
— Вы переоценили себя, Александр Дивентов, — весомо сказал Бетко. — Во всех смыслах — переоценили. А нас — недооценили. Так бывает, если человека обуяет гордыня.
* * *
— И что ты скажешь — нормальный он, этот наш ветреный убийца, или псих? — спросил у Игоря Бетко старший лейтенант Лемешко, с удовольствием поедая приготовленный Варварой Степановной бутерброд с отличным, в три ряда мясная прорость, салом и вожделенно косясь на турку, в которой закипал черный кофе — считалось, что лучше капитана в УВД кофе никто не заваривает.
— Не знаю. Иногда кажется — точно свихнутый, иногда — вроде как вполне адекватен. А вообще, хватит о нем, дружище, посмотри лучше, какая на дворе погодка!
Игорь подошел к окну и широко его распахнул — зелено, тихо, безветренно.
«Где-то, может быть, и зарождается ветер, чтобы вольно, шквально, очистительно пронестись над городом, — подумал капитан Бетко. — Но теперь он никому не страшен… И слава Богу!»
Игорь Бетко чувствовал себя так, будто у него с плеч свалилась гора…
