Он долго мялся, на ходу кусая ногти. Наконец произнес, указывая мне на руку:
– У тебя тут.
– Что? – спросил я и покосился на плечо.
Небольшая рана с рваными краями красуется над локтем, но кровь уже свернулась. К вечеру совсем затянется, только шрам будет напоминать о неудачном повороте. Да и тот сойдет со временем.
– Ерунда, – бросил я.
Парень как‑то сжался и втянул голову в плечи. От него разит страхом, этот запах не перепутать ни с чем. Даже в этом облике слышу, как колотится сердце.
Когда до крепости осталось несколько домов, я спросил:
– У вас нежить всегда так разгуливает?
Брови паренька задумчиво сдвинулись, он опустил взгляд. Не дожидаясь, пока сообразит, я продолжил:
– Хотя после того, что увидел в Изумрудном лесу, ничему не удивляюсь. Значит, Ильва и вас обязала сотрудничать?
До Шамко наконец стало доходить.
– Да нет, – сказал он дрожащим голосом. – Мы давно торгуем с нежитью. Я же говорил, зелья всякие. Некоторые давно живут в Абергуде, на людей не нападают.
Я скривился и спросил:
– Чем тогда питаются?
Парень пожал плечами, обходя небольшую бочку с дурно пахнущей рыбой.
– Честно говоря, не знаю, – сказал он, вытирая нос. – Никогда не интересовался.
Я покачал головой и проговорил мрачно:
– А стоило бы. Наверняка регулярно пропадают бродяги. Или кто посерьезней. Хотя одиноким мертвякам много не надо. Никто и не заметит, чем промышляют.
Шамко в ужасе вылупил глаза, пальцы проверили рукоять кнута под доспехом.
– Не может такого быть… – прошептал он.
Я с ухмылкой покосился на него и продолжил:
– Вы вообще в курсе, что замыслила Ильва? Или болотные газы последние мозги разъели?
– Что замыслила?
– Лорд наверняка в курсе, – отмахнулся я. – Такое обычно не проходит мимо управителей. А значит, в доле с темнейшеством.
Показались двери крепости. На входе два стражника в кожаных доспехах, укрепленных то ли костяными, то ли еще какими‑то щитками. На поясах кривые мечи, в руках двурогие пики.
Шамко остановился, щека прислонилась к углу дома.
– Мимо них не пробраться, – проговорил он обреченно. – Должен быть пропуск или личное приглашение лорда.
Я прикинул размер ворот, обмундирование стражников. Створки высокие, противоосадные, но сейчас открыты, что значит – уверены в безопасности и неприступности. По краям столбики с колоколами и по две обмотанных тряпками палки.
В воздухе привычная сырость и запах давно не мытого тела, я поморщился. К тому же от стражников несет тиной и хлебным напитком.
Шамко спросил сдавленным голосом:
– Нападать будешь?
– Раскидать их можно, – согласился я. – Но будет много шума. На него прибегут гвардейцы. А биться с хорошо обученной армией – совсем другая история.
Парень облегченно выдохнул, я фыркнул и строго посмотрел на него. Голова абергудца втянулась в плечи, не по размеру подобранные доспехи усугубили картину – он стал похож на панцирного зверя, какие обитают в жарких странах.
– Так, – сказал я жестко. – Где второй выход из города?
– Второй? – переспросил Шамко и невинно захлопал ресницами.
Пришлось показать клыки и зарычать, лишь тогда парень перестал изображать дурачка. Но промолчал.
– Чем раньше покину город, – сказал я с нажимом, – тем быстрее забудешь о нашей встрече. Не хочешь же, чтобы весь Абергуд узнал, кто привел сюда ворга?
Он вылупил глаза и быстро замотал головой. Я удивился легкости, с которой можно напугать абергудца, пообещав выдать с потрохами.
– Так где второй выход? – спросил я снова.
Шамко замялся и глянул в сторону, взгляд скользнул по остроге у стены. Та привлекательно блестит шипами, так и просится в руки.
Я глухо зарычал, но проговорил терпеливо:
– Серьезно? Я тебя целиком проглочу. Мяукнуть не успеешь.
Для надежности сверкнул красными глазами и провел когтем по деревянной стене. Воздух разрезал противный, резкий звук, парень нервно скривился, глаз задергался.
– С противоположной стороны крепости небольшие ворота, – проговорил он обреченно. – Обычно они закрыты, поэтому не охраняют. Моста нет. Точнее, есть, но временный. Укладывается прямо на воду, из плавучих частей роцеры.
– И что, – спросил я с сомнением, – не тонет, когда наступаешь?
Шамко покачал головой:
– Нет. Стебли роцеры выдерживают даже телегу.
Я тяжело вздохнул, как подумал, что придется снова по воде ломиться. Потом мелькнула мысль об Изабель. В груди защемило, по мышцам прокатились тугие волны.
– Значит, – сказал я сурово, – иди к воротам, расчисть все как полагается. Достань эту роцеру.
В глазах паренька мелькнула надежда, он покосился в сторону центральной площади. Даже отсюда чую запах гвардейцев.
Я пригрозил, выбирая место поукромнее, чтобы стукнуться:
– Увижу засаду – не поленюсь. Разыщу и порву на такие мелкие клочья, что для супа сгодится. Понял?
Шамко вздохнул, скорбно склоняя голову.
– Понял, – ответил он и шагнул в сторону. – Я тогда пойду?
– Иди, – разрешил я. – И помни.
Парень нервно сглотнул и скрылся за углом. Слышно, как все тише гремят сапоги по деревянному насту. Когда звук совсем затих, я в который раз потянул воздух. Народ вроде есть, но все по домам, только стражники стоят, как неприкаянные.
– Иди, дружок. Иди, – пробубнил я под нос. – Не вздумай подвести. Я, когда злой, такой находчивый сразу.
Огляделся. Убедившись, что никого нет, я отошел к широкой бочке и шарахнулся о край что было сил. Логично перекинуться мышью, но воспоминания о червях слишком свежи, поэтому в последнюю секунду успел подумать про образ попривычней.
Горизонт ушел вверх, миллионы звуков наполнили голову, даже волком такого не бывает. Несмотря на чуть поблекшие краски, мир стал выпуклым и контрастным. Среди миллионов ароматов самыми новыми оказались мышиные.
От неожиданности чуть повело в сторону, я сел на задние лапы и вытянул хвост. Передние – аккуратно поставил перед собой, как прилежный кот.
Звуки, звуки, всюду звуки. Уши вертятся сами по себе – не успеваю следить. В доме рядом баба качает младенца, тот отказывается засыпать. И что это за… Фу! В соседнем жарят рыбу, определенно рыбу, потому что жарящееся мясо издает совсем другие звуки. Под ногами что‑то гудит, похоже, в глубине острова копошатся какие‑то твари. На другой стороне улицы дородный мужик смачно чмокает губами, видимо, что‑то ест. Я слышу все. Звон, скрежет, цоканье, вздохи, шуршание, крики, смех, шепот, свист – все!
