– Так точно, товарищ генкомгосбез! – Судоплатов вскочил, вытянулся по стойке «смирно» и лихо отчеканил громким твердым голосом: – Судоплатов Павел Анатольевич, комгосбез 3-го ранга, начальник 4-го Управления НКГБ СССР, отдела «Ф» и группы «С» НКГБ СССР.
– Ну-у, орел, твою мать! – Берия щелкнул языком и слегка улыбнулся, переводя довольный взгляд на Меркулова. – Вот видишь, дорогой ты мой Всеволод, как докладываться нужно? Смотрите-ка, каков орел! Ну… давай уже вкратце и очень-очень вкратце доложи мне и моей группе сопровождения о состоянии дел по операции в Восточной Пруссии. Думаю, будет лишним объяснять вам, товарищи офицеры, как сейчас важен вопрос военно-технического обеспечения немецких войск для нас в преддверии начала крупного сражения на орловско-курском направлении. И на каком особом контроле находится организация диверсионных действий сил нашего ведомства в тылу противника. Докладывай, Павел.
Судоплатов действительно лаконично и понятно сообщил о мероприятиях и информации касательно поиска и уничтожения сверхтяжелого танка «Крыса» в Восточной Пруссии, о гибели разведгрупп и агентов, сбитых самолетах, отсутствии связи и исчезновении секретного «чудо-оружия» вермахта. Он закончил доклад зачитыванием последней радиограммы единственного действующего агента «Мазура», донесение которого подтверждала мелкая статья в восточнопрусской газете «Кенигсберг Альгемайне Цайтунг». Сообщалось, что в районе Ильменхорстского укрепрайона в районе реки Ангерапп, похоже, проявила себя одна из РДГ, засланных в мае этого года для поиска «Крысы». Какие-то диверсанты-парашютисты действуют открыто, уничтожая технику и солдат из охранного батальона СС, наводят панику на местных жителей и, видимо, стремятся найти и ликвидировать Ставку фюрера «Волчье логово», которая предположительно находится в районе Мазурских озер.
– Возможно, это наша РДГ… гм… разведгруппа лейтенанта Неупокоева, направленная в зону особого внимания позавчера, но… Связи с группой нет, точное местонахождение и дееспособность ее не установлены. Детали проверяем, связь запрашиваем, – закончил доклад Судоплатов.
– Наша РДГ! – Берия чуть передразнил докладчика и тяжело вздохнул. – Какая именно из них? Может, это польские или белорусские партизаны там орудуют. А?
– Никак нет, товарищ генкомгосбез. Партизан в том регионе вообще не имеется. Это подтверждают и агент «Мазур», и ЦШПД.
– Дезинформация? Ложные боевые действия СС? Подставные агенты Абвера? – предположил Берия, вопросительно глядя исключительно на Судоплатова.
– Смею заверить вас, немцам нет необходимости бутафорить и создавать отряды фальшивых диверсантов, чтобы ввести в заблуждение наши органы. Противнику мы и так доставляем массу неудобств и головной боли в связи с постоянной заброской РДГ и маршагентов. Они уже имели неосторожность привлечь наши глаза и уши в тот район, тем самым поставив под угрозу срыва операцию по скрытной доставке «Крысы» в район военных действий. Поэтому создавать лжеотряды мнимых диверсантов и этим самым заставлять нас акцентировать свое внимание еще больше на секретной зоне, уверен, противнику невыгодно и нецелесообразно.
– Ишь… – Берия уже с любопытством стал разглядывать Судоплатова, явно симпатизирующего наркому внутренних дел… – красиво говоришь, уверенно, Павел. А что сообщает твой подопечный, работающий в том районе с Кохом? Кажется, агент «Пух» из группы «Победители» (разведчик Н. Кузнецов. – Прим. автора).
Судоплатов дернулся, волнение тугой струей ударило в голову, вернулось волной в нижние органы тела. Стало слабо в коленках и тошно в животе. «Нельзя, Лаврентий Палыч, ох, нельзя так вслух упоминать про самых секретных агентов своей конторы! Если враг затесался в наши ряды, а он, подозреваю, бдит, то швыряться такими фразами и оглашать совершенно секретную информацию никак нельзя. Откуда же тебе, товарищ генкомгосбез, знать про крысу в нашем ведомстве и утечку данных в Абвер? И сказать не могу об этом… Вот черт!»
– Названный вами агент занимается несколько иными задачами, действует в другом секторе и никаким образом не может быть привлечен к операции по ловле «Крысы», – выпалил он, играя желваками.
– О-о, мне нравится эта идея! Ловля «Крысы». Всеволод, ты присвоил кодовое название данной операции? Если нет, предлагаю… – Берия взглянул на Судоплатова, в словах которого и уловил нужный смысл… – предлагаю «Крысолов». Вы же танк с названием «Крыса» ищете? Как вам моя идея?
– Так точно, Лаврентий Павлович, название «Крысолов» самым прямым образом подходит теме операции по поимке и уничтожению литерного, – отчеканил Меркулов, а про себя подумал: «Нужно срочно заменить в деле по танку прежнее рабочее название «Грызун».
Берия довольно причмокнул губами, поправил на носу очки и вальяжно откинулся в кресле. Затем он сухо представил хозяину кабинета офицеров своей делегации. Здесь оказалась весьма разношерстная компания. Начальник Главного Управления войск НКВД по охране железнодорожных сооружений Гульев, начальник секретариата Особого совещания при наркоме внутренних дел СССР Иванов, начальник Управления по делам военнопленных и интернированных (УПВИ) НКВД СССР Сопруненко, начальник отдела железнодорожных и водных перевозок НКВД СССР Зикеев. А также пара шишек из ГУКР «СМЕРШ», представитель из ЦШПД, начальник охраны наркома и двое адъютантов.
– Сергей, – Берия головой кивнул одному из своих помощников, – скажи там в приемной, чтобы все-таки сварганили мне стакан чаю. Да покрепче.
– Слушаюсь! – Адъютант щелкнул каблуками и развернулся идти.
– Лаврентий Павлович, может быть, кофе? У меня в закромах найдется настоящий кавказский, – поинтересовался Меркулов, с дрожью в голосе глотая воздух.
– Хорошо живешь, Сева! – криво ухмыльнулся нарком и передразнил Меркулова. – Настоящий кавказский! О как. Настоящим бывает колумбийский или бразильский, а на Кавказе не кофе, а слезы. Это ж не чай и не вино. Чаю мне, Сергей, чаю. Всеволод, ты удивлен составом моей делегации?
– В общем-то, нет, товарищ генкомгосбез, – Меркулов поправил ворот кителя, – вопрос с «оружием возмездия» Гитлера серьезный, танк перевозится спецсоставом по жэдэ-ветке, поэтому присутствие здесь представителей этих служб объяснимо.
– Вах, красавец! Соображаешь, – Берия улыбался во все лицо, но вдруг оно стало серьезным, почти строгим, – а чего же ты тогда не привлекаешь к операции профессионалов из ведомств, отвечающих за охрану и грузоперевозки в железнодорожном транспорте? Или ты сам лучше всех разбираешься во всех нюансах этой области?
– Я… Мы… Товарищ генком… – Нарком от волнения потерял дар речи, бросил на Судоплатова взгляд, полный мольбы.
– …Чего ты заблеял, как козел горный? Ну, вот скажи мне… Этот танк перевозят по жэдэ-путям на спецплатформах в сторону фронта. Твоя агентура не раз сообщала о составе и специфике транспортирующих средств. Ты привлек какого-то консультанта или специалиста для характеристики и оценки всего этого? Нет? А я подумал об этом, вон сидят мои архаровцы, в бумажки морды тычут, а сказать толком ничего не могут. Гульев, Зикеев?
