– Все очень плохо, и ни я, и никакой другой врач ничего не смогли бы сделать, даже если бы были здесь во время падения. У него вывих правого плеча и перелом в шейном отделе позвоночника. Так, во всяком случае, выглядит травма. Надо поставить в известность полицию.
Мисс Колумба посмотрела врачу в лицо и спросила:
– Зачем?
– Не стоит волноваться по этому поводу, просто таково требование закона. Если происходит несчастный случай со смертельным исходом, то о нем непременно надо ставить в известность полицию. После этого коронер будет решать, надо возбуждать уголовное дело или нет. Я бы сделал это сам, но сейчас хочу навестить капитана Джерома. Может быть, вот эта леди – простите, я запамятовал фамилию…
– Мисс Сильвер, – угрюмо подсказала мисс Колумба.
Доктор Дэйли посмотрел на мисс Сильвер и, обрадованный ее собранностью и спокойствием, обратился к ней:
– Просто позвоните в Ледлингтон и попросите соединить вас с полицейским участком. Расскажите им, что произошло. Это все, что надо сделать. Я пойду к пациенту. Но скажите мне, он знает?
– Мисс Дэй, наверное, сказала ему.
Лицо Дэйли немного разгладилось.
– О, мисс Дэй… Что бы он стал без нее делать, бедняга? Вам просто повезло, что вы ее нашли, – и это во время войны.
Он вышел в коридор в сопровождении мисс Колумбы.
Мисс Сильвер спустилась в кабинет и позвонила в полицейский участок Ледлингтона:
– Я бы хотела поговорить с начальником участка.
Басовитый голос на другом конце провода начал было возражать, но мисс Сильвер твердо повторила свою просьбу:
– Я хочу говорить с начальником участка. Скажите ему, что звонит мисс Сильвер.
Много лет назад Рэндалл Марч и его сестры получили свое первое образование под руководством молодой, но талантливой учительницы – мисс Сильвер. Теперь, став полицейским начальником, Рэндалл тем не менее выполнял просьбы мисс Сильвер с не меньшим рвением, чем в те годы, когда был ее учеником. Мисс Сильвер сохранила теплые и дружеские отношения с его семьей, а за последние несколько лет судьба сталкивала их в таких обстоятельствах, которые еще больше укрепили уважение Рэндалла к его бывшей учительнице. В случае с отравленными гусеницами – он сам это признавал – мисс Сильвер, без преувеличения, спасла ему жизнь. Леди поэтому уверенно ждала у телефона.
– Мисс Сильвер?
– Да, Рэндалл. Я нахожусь недалеко от вас, в «Роще святой Агнессы». Должна сделать вам официальное заявление. Вам знакомо семейство Пилгримов?
– Да, я слышал о нем, а с Джеромом даже был знаком лично.
– Роджер Пилгрим мертв, – официальным тоном произнесла мисс Сильвер. – Около получаса назад он выпал из чердачного окна. Я сейчас нахожусь в доме. Доктор Дэйли попросил меня позвонить вам.
Воскликнув нечто не вполне членораздельное, Рэндалл сказал:
– Это очень плохо. Я сейчас же пришлю туда Доусона.
Мисс Сильвер это не устроило.
– Мой дорогой Рэндалл, я же сказала, что нахожусь здесь. Я была бы очень вам обязана, если бы вы приехали сюда сами.
Рэндалл Марч на другом конце провода делал в это время заметки в блокноте. Он достаточно хорошо знал мисс Сильвер. Если она хотела, чтобы он приехал, значит, ему надо было ехать. Она несколько раз настаивала на его приезде, и каждый раз такая просьба оказывалась вполне обоснованной. Рэндалл беспрекословно смирился с судьбой и тотчас ответил:
– Хорошо, я сейчас приеду.
Поблагодарив Рэндалла Марча, мисс Сильвер положила трубку на рычаг. Обернувшись к выходу, она увидела, что в комнату вошла мисс Колумба. Она была одета для работы в саду. Сапоги были до самых голенищ замазаны грязью и навозом, грязь на щеках, седые кудри растрепались. В иных обстоятельствах она смотрелась бы комично, но сейчас, глядя на нее, смеяться не хотелось. Тяжелое лицо было исполнено достоинства, глаза смотрели прямо и очень серьезно. Она остановилась, опершись спиной о косяк двери, как это делают мужчины, и ждала, когда мисс Сильвер подойдет ближе.
– Это был несчастный случай, – сказала мисс Колумба.
Мисс Сильвер выдержала тяжелый взгляд:
– Вы так думаете?
– Это был несчастный случай.
– Об этом будет судить полиция.
Лицо мисс Колумбы осталось абсолютно бесстрастным. Она сказала:
– Вас нанял мой племянник. Он мертв. Ваш договор можно считать утратившим силу. Я хочу, чтобы вы как можно скорее покинули дом.
Мисс Сильвер не выказала ни малейшей обиды, но спросила:
– Вы уверены, что хотите этого?
– Что вам теперь здесь делать? Роджер мертв.
– Но другие живы.
– Он думал, что вы сможете ему помочь, но он умер.
– Он не последовал моему совету. Вчера я умоляла его во всеуслышание объявить, что он раздумал продавать дом. Вы сами видели, как он меня послушался.
Но решимость мисс Колумбы осталась непоколебимой.
– Теперь все кончено. Он мертв. Это был несчастный случай.
Мисс Сильвер покачала головой:
– Вы же сами так не думаете, как, впрочем, и я. Давайте будем честны друг с другом, тем более что здесь, кроме нас, никого нет. Я буду рада, если вы позволите мне высказаться.
– Говорите.
– Вы только что сказали, что все кончено, но это не так. Насильственной смертью умерли два человека, возможно, что и три. Станут ли эти смерти последними? Если вы можете поверить в то, что смерть Роджера наступила в результате несчастного случая, то сможете ли вы поверить в то, что случайностями были три покушения на его жизнь? Каждое из первых двух могло закончиться его смертью. Третье закончилось смертью. Если вы можете поверить в то, что все это были случайности, то можете ли вы поверить и в то, что каждый из этих случаев совпадал с попыткой предотвратить продажу дома?
Мисс Колумба испустила долгий тяжкий вздох, не стон, но что-то очень на него похожее. Она прислонилась затылком к косяку и сказала:
– Какая от всего этого польза?
– Хочу напомнить вам об оставшихся в живых членах семьи. У вас есть племянник, который сейчас находится в японском плену. Я понимаю, что усадьба теперь принадлежит ему. Если он вернется и захочет продать дом, то не станет ли он следующей жертвой так называемого несчастного случая? Если же его нет в живых, то права на дом перейдут к капитану Джерому Пилгриму. Если он решит продать дом, то не ждет ли и его та же участь?
Теперь лицо мисс Колумбы дрогнуло. В глазах промелькнуло какое-то выражение, но движение это было мимолетным. Она невнятно пробормотала:
– Это не так, это просто невозможно.
– Но какой иной мотив может здесь быть? Вы сами его видите?
