– Каким образом?
– Ведь острова Зеленого Мыса намного дальше, чем Канары, если идти на юг вдоль Африки из Кадиса. Так?
– Так.
– А это значит, что мы можем успеть туда раньше, чем до них доберутся испанцы. Сразу через Атлантику они не пойдут. Простоят какое-то время, пополняя запасы воды и провизии. И стоять на рейде они будут практически в одном месте, недалеко друг от друга, представляя из себя хорошую групповую цель. Мы можем подойти ночью и с расстояния в десять-двенадцать кабельтовых наделать им хороших дырок в районе ватерлинии нашими новыми «деревобойными» снарядами. Поверьте, я не промахнусь…
Флинт и остальные в этом нисколько не сомневались. В пятнадцатилетнем смышленом пацане, на которого обратил внимание Князь, командующий всеми подводными «убивцами» флота Русской Америки, и вовремя прибрал его к рукам, неожиданно открылся талант артиллериста. Как хороший снайпер чувствует винтовку, считая ее продолжением своих рук, так у Альфредо Суареса то же самое было с пушкой. На «Авроре» стояла собранная из ЗИП тридцатимиллиметровка от БМП из XXI века, способная вести огонь только одиночными выстрелами, но никто ее серьезным оружием не считал. Уж больно снаряд слабоват. Так, если только попугать, да на палубе корабля противника супостатов осколками выкосить. В самом лучшем случае – руль повредить, если повезет попасть. Для самообороны, чтобы просто отбиться, вполне сойдет. Но вот отправить на дно корабль противника из этой «мухобойки», как ее называли в отряде, не получится. В этом были уверены абсолютно все, в том числе и сами «морские дьяволы» во главе с Князем, создавшие с нуля отряд подводных диверсантов. Были уверены до тех пор, пока в отряде не появился Суарес. Проходя обычный курс подготовки боевого пловца, во время тренировки на «Авроре» он заинтересовался установленной на ней пушкой. И во время учебных стрельб показал такое… Потренировавшись непродолжительное время, он умудрялся всадить снаряд именно туда, куда хотел. Мог попасть в мачту. Мог в заранее названный орудийный порт. Мог повредить перо руля. Мог попасть в район борта чуть ниже ватерлинии в тот момент, когда он показывается над водой на волне. А незадолго до этого как раз появились новые экспериментальные («деревобойные», как их назвали пришельцы) снаряды для 30-миллиметровых орудий. Эти снаряды почти не давали осколков, но обладали сильным фугасным эффектом и предназначались для разрушения деревянных корпусов кораблей противника. При попадании в цель такой снаряд взрывался не сразу, а только углубившись внутрь деревянной обшивки. В результате этого взрыв происходил внутри толстостенного борта и вызывал довольно сильные местные разрушения. Проблема была лишь в том, чтобы попасть, куда надо. А именно – в район ватерлинии, чтобы обеспечить серьезную течь, поскольку даже многочисленные попадания малокалиберных снарядов в надводную часть борта хоть и позволяли «наломать щепок», но не приводили к фатальным повреждениям и не обеспечивали затопление корабля. Пожар от таких снарядов тоже возникал далеко не всегда. Испытательные стрельбы «деревобойными» снарядами по старым кораблям-мишеням это подтвердили. И вот теперь, с учетом таланта Альфредо Суареса, на «мухобойку» в отряде подводных диверсантов стали смотреть уже совсем по-другому. Надо ли говорить, что после этого курс боевой подготовки новобранца был несколько скорректирован с учетом специализации…
– Верю, Альфредо, что не промахнешься. Давай оставим этот вариант на крайний случай. Какие еще будут предложения?
Предложения были самые различные, но все сводились к одному – уничтожить испанские корабли во время стоянки на рейде у острова Сантьягу, не дав им уйти. Поскольку ловить и топить их в океане будет гораздо труднее. Последним выступил самый старший из команды диверсантов – лейтенант Энрике Рейес. Ветеран отряда, пришедший в него одним из первых и отличившийся в уже ставших легендами боевых операциях – возле Пуэрто Бельо и в Порт Ройяле, когда удалось под носом у англичан выкрасть губернатора Ямайки Томаса Модифорда.
– Командир, если перед нами сначала стояла задача лишь обнаружить флот противника в море после выхода с Канар, то мы не могли применить все наши «цацки». То, что Альфредо наделает дырок в бортах у испанцев, в этом я не сомневаюсь. Но их очень много. А «деревобойных» снарядов к пушке у нас не так уж много, поскольку воевать со всем испанским флотом мы не собирались. И поскольку одного снаряда на цель будет явно недостаточно, то на всех у нас просто не хватит боезапаса. Но если часть Армады идет к островам Зеленого Мыса, и мы успеем к острову Сантьягу раньше, то это полностью меняет расклад! Ведь мы можем высадиться на берег до того, как придут испанцы, и ждать их появления. А когда придут, ночью провести минирование самых крупных целей. Да, мин у нас тоже немного, так как подобную задачу нам не ставили. Но, во-первых, мы не знаем, сколько кораблей придет к Сантьягу. Может быть, нашего запаса хватит. А во-вторых, даже если мы утопим не всех, то на остальных обязательно возникнет паника. Особенно если Альфредо пиротехнических спецэффектов из пушки добавит. И я сомневаюсь, что после такого «ночного карнавала» эти любители пограбить вообще выйдут в море. Очень может быть, что взбунтуются и сбегут на берег. Тем более острова Зеленого Мыса – португальская территория, и на указы испанского короля там всем наплевать.
– Хм-м… Интересное предложение… Я тоже думал о минировании на рейде. Поэтому примем этот план за основу…
Архипелаг островов Зеленого Мыса, находящийся на расстоянии порядка трехсот миль к западу от африканского побережья, представляет из себя группу из восемнадцати островов различных размеров вулканического происхождения, и очень долго оставался необитаемым. Впервые на нем высадились португальские мореплаватели лишь в 1446 году, но колонизация островов шла ни шатко ни валко. Первые годы скалистые острова с сухим климатом и скудной растительностью были вообще никому не нужны, даже открывшим их португальцам. Но, со временем на далекую землю в океане обратили внимание, и в 1462 году на острове Сантьягу появились первые португальские поселенцы, а сам архипелаг был официально признан собственностью португальской короны в 1495 году. Правда, был период в истории с 1581 года, когда архипелаг перешел под власть Испании, но в 1640 году Португалия восстановила свое господство. С тех пор каких-либо серьезных попыток нарушить установившееся статус-кво не было, если не считать таковыми нападения пиратов. Со временем население архипелага выросло, и теперь это был довольно-таки оживленный перекресток морских путей между Старым и Новым Светом, а также Африкой и Ост-Индией. Самым крупным административным центром являлся остров Сантьягу, на южной оконечности которого, на берегу удобной бухты расположился городок Рибейра Гранде, являющийся удобным перевалочным пунктом для перевозки «черного дерева» из Африки в Новый свет и местом пополнения запасов. Останавливались здесь также корабли, идущие в Ост-Индию и обратно. Иными словами, остров Сантьягу, благодаря своим наилучшим по сравнению с другими островами архипелага природным условиям, довольно быстро превратился в центр цивилизации местного масштаба. Поэтому именно здесь, в бухте Порто Прая, назначили место рандеву для кораблей Новой Армады. И именно сюда в настоящий момент спешила быстроходная «Аврора».
