– Ни фига себе! – поразилась Мариша. – А выпихнуть тебя из квартиры этот тип не пытался?
– Я бы ему выпихнул! Я бы его самого выпихнул. Да и Аркаша сказал, чтобы тот уходил.
Мариша задумалась. Этот Антон уже второй раз появлялся рядом с Батистовым. Чего он пристал к человеку? Денег у Батистова, насколько она могла судить, нынче больших нет. Все, что он получает от сдачи квартир, тратит на себя. Не бедствует, конечно, но и не роскошествует. Что же нужно от него Антону, если сам Антон, судя по его рассказам и внешнему виду, нынче процветает?
Ответа на этот вопрос Мариша пока что не нашла. И решила, что завтра нужно первым делом смотаться к людям, которые лично были знакомы с двумя продюсерами и певцом Клестовым. И расспросить их о том, какие отношения связывали их.
Глава 17
Но следующий день начался совсем иначе. К Марише приехали Инна со Степкой. Подруга тут же сплавила сына на тетю Надю, а сама шмыгнула к Марише.
– Я принесла журналы, – возбужденно сказала она. – Подшивка «Эстрады» за целый год!
– И что там?
– Фотографии! Фотографии Неонила Клестова, его подружки Изабеллы и этих продюсеров Антона и Аркадия!
– Где ты их раздобыла? – изумилась Мариша.
– В библиотеке!
– Среди ночи?
– У моей соседки дочь работает в библиотеке. Я ее еще позавчера попросила. И вчера вечером она после работы мне занесла эти журналы. Я всю ночь не спала! Посмотри, я отметила нужные места цветными закладками!
Мариша взяла журналы. Какая толстая кипа!
– И ты все это прочитала?
– Посмотри! – настаивала Инна, приплясывая от нетерпения. – Посмотри и скажи мне, что мне это не кажется!
Мариша принялась послушно листать журналы. И через несколько минут подняла на Инну удивленный взгляд.
– Не может быть, – прошептала она. – Инна, этого ведь не может быть?
– Смотри дальше! – велела Инна. – Смотри! Мы не имеем права ошибиться!
Мариша послушно пролистала журналы по заложенным местам. А потом уронила последний номер на колени и задумалась.
– Этого просто не может быть. Как? И никто не замечал?
– Кто? Окружающим по большому счету плевать, что происходит в душах у людей. А те, кого это касается напрямую, слепы в отношении своих близких.
– Ужасно!
– Да, действительно очень неприятно.
– И что будем делать?
– Доказательств у нас никаких, – напомнила Инна.
– Но что-то нужно делать.
– Как думаешь, по кому он нанесет следующий удар?
Мариша покачала головой. Она этого не знала.
– Но я думаю… – она не успела закончить.
Разговор подруг перебил громкий телефонный звонок. Мариша нервно схватила трубку и прямо-таки закричала:
– Да! Да, слушаю! Говорите же!
– Эй! Ты чего такая нервная? – удивился следователь Пятаков.
– Будешь тут нервной, – пробормотала Мариша. – Как продвигается наше расследование?
– А ты не хочешь для начала поздороваться? Или, к примеру, спросить, как у меня самого идут дела? – сразу поскучнел Пятаков. – Я тебе совсем не интересен?
– Разумеется! Разумеется, хочу! И ты мне очень интересен. Вот я и спрашиваю, как продвигается расследование. Это ведь важно для тебя, не так ли?
– Да но… А впрочем, скажу сразу. Наше расследование замерло на месте. Эти две любительницы ядовитых грибочков, мать и дочь, полностью признали свою вину в отношении племянника. Впрочем, тут тоже свои особенности. Мать покрывает дочь. Утверждает, что та не знала о ее планах. Что Катерина заманила Кирилла в гости к своей матери под предлогом более близкого знакомства и обсуждения ситуации с наследством. А дочь – она девушка не большого ума, твердит, что планы матери были ей известны. И более того, она их полностью одобряла.
– И что ты станешь делать? Засадишь их обеих?
– Думаю, что дочь пойдет как соучастница, – вздохнул Пятаков. – Иначе несправедливо получится. Останется на свободе, да еще и наследство мужа получит. А мать через несколько лет выйдет, и дочь с ней еще им и поделится. Так, что ли? Нет, так нехорошо будет. Деньги не должны достаться убийцам.
И Пятаков замолчал.
– Значит, три других убийства у тебя повисли в воздухе? – съязвила Мариша.
– Ну да.
– А хочешь, я подскажу, где может быть убийца?
Пятаков необычайно оживился. А еще утверждал, что работа и его жизнь совершенно не связаны между собой. Ха-ха! Невозможно работать в отделе убийств и при этом прийти домой вечером и спокойно пить чай с халвой, зная, что у тебя под подозрением в камере сидит живой человек. И утром ты предъявишь ему обвинение, от которого будет зависеть вся его жизнь. Останется он свободным и честным человеком или навсегда замарает свое имя тюрьмой и позором.
– Так кто убийца?
– Э-э-э! – рассмеялась Мариша. – Экий ты шустрый. Этого я еще и сама не знаю. Но у меня есть подозреваемый. И если ты нам поможешь, то мы выведем этого типчика на чистую воду. Ну как? Поможешь?
Разумеется, Пятаков обещал ей помочь! Настроение у него заметно улучшилось. И он даже признался Марише, что именно о такой замечательной женщине и великой сыщице, как она – Мариша, сам Пятаков и мечтал всю свою жизнь.
Вечером этого дня бывший продюсер Батистов в компании своего нового друга Удавленникова Ивана по прозвищу Удав отправился в один из самых шикарных ночных клубов города. Публика тут была соответствующей, сплошь нетрадиционной ориентации.
– Так что нам с тобой там будет очень уютно, – обещал Батистов, тесно прижимаясь к плечу Удава.
Держал клуб один очень богатый и известный гей, открывший свое заведение, чтобы дать возможность таким, как он сам, людям самовыражаться и вести себя естественно, верней, противоестественно, не опасаясь при этом вызвать негодование окружающих.
Публика тут была самая разношерстная. Но так как вход в этот клуб стоил сто баксов, то маргиналов и студентов, пусть даже и нетрадиционной ориентации, тут не наблюдалось.
– Очень приличное место, – проникновенно вещал Батистов, нежно поддерживаемый под ручку Удавом. – Антон мне рассказывал про него. Даже приглашал пойти вместе с ним, но… Но я был верен своим воспоминаниям. А теперь, с твоим появлением, все в моей жизни внезапно перевернулось. И я уже не уверен, что стоит жить одним только прошлым.
Удав слушал и натянуто улыбался. Он не знал, куда деваться от стыда. Батистов влюбился в него, словно первокурсница. Да что там! Успех Удава ошеломил даже его самого. Уж на что он был избалован вниманием женского пола, но такого сильного чувства, да еще после всего лишь двух дней знакомства, ему не удавалось прежде разбудить ни в одной даме.
