– Не знаю, что вам посоветовать, Джейн. В любовных делах я ровным счетом ничего не смыслю. – На легком морозце дыхание Луизы превращалось в облачко белесого тумана. – Или почти ничего. Какой-нибудь монах-отшельник, и тот сможет дать вам более дельный совет, чем я.
– Увы, монахов здесь не водится, – сказала Джейн.
Подруги, каждая глубоко в своих мыслях, шли молча.
Развалины находились где-то на самом краю усадьбы, и путь туда был не самый близкий. Но погода радовала бодрящей свежестью и отсутствием осадков. Всюду, куда ни посмотри, чувствовалась заботливая рука садовника: деревья пострижены, подлесок убран, чистые, посыпанные гравием дорожки – одним словом, гуляй хоть целый день. К востоку от центральной усадьбы располагались фермерские хозяйства, а к западу до самого горизонта простирались лишь вересковые пустоши, не знавшие плуга.
– Почему нам непременно нужно куда-то ходить пешком? – возмущенно сказала Джейн. – С куда большим удовольствием я бы сейчас играла в карты с вашей тетей и пила вино, пока не свалилась под стол.
Луиза интерпретировала это высказывание следующим образом: Эта прогулка нисколько меня не радует, потому что я надеялась на разительные перемены в поведении объекта моего внимания, которых, увы, не наблюдается.
Ха! Луиза могла бы и сама подписаться под этими словами. Разве она не питала те же надежды в отношении графа? Хавьер теперь вел под руки двух дам: пышногрудую синьору Фриттарелли и игривую миссис Протероу. Он безупречно играл роль лорда Хавьера. Ни одного намека на то, что между ним и ею, Луизой, что-то есть.
Она его за это ненавидела. Ладно, ненавидела – слишком сильно сказано. Но вот себя мисс Оливер ненавидела по-настоящему. Она ведь знала, что все именно так и будет. Знала и сама его спровоцировала. Какое там, она его сама поощряла. И потому не имела никакого морального права рассчитывать на ухаживания графа.
– Вот что я вам скажу, Джейн. – Луиза протянула ей руку, чтобы помочь подняться на пригорок. – Когда вернемся в дом, напьемся, как портовые грузчики. Ваша матушка ничего не заметит, а моя тетя назовет нас вульгарными девицами, а потом обо всем забудет.
Мисс Тиндалл слабо улыбнулась.
– Но ведь это будет против приличий, верно?
– Мы не сделаем ничего такого, чего не делают джентльмены из нашей компании каждый день.
Но Луиза знала, как знала это и Джейн, что напиваться они не станут. Хавьер был абсолютно прав, когда говорил, что незамужняя женщина не может позволить себе оскандалиться. Кроме того, Луиза была девушкой разумной и понимала, что ничего, кроме головной боли, излишек спиртного ей не принесет.
– Как бы там ни было, – заключила мисс Оливер, фальшиво бодрым тоном, от которого Джейн поморщилась, – день для прогулок выдался замечательный. И я никогда не видела развалин. Новые впечатления, это ведь так здорово, вы не находите?
– Ненавижу избитые истины, – пробормотала Джейн.
– Потому что они не требуют доказательств и вам не к чему приложить ваш пытливый ум.
– Мой пытливый ум, в нем все дело, – пробурчала Джейн, но все равно улыбнулась.
Между тем миссис Тиндалл, убежавшая вперед с удивительной для ее комплекции прытью, оглянулась и энергично замахала рукой, приглашая прочих поторопиться.
– Мы уже почти на месте! – радостно сообщила она.
Развалины замка Финчли оказались действительно совсем рядом, просто их не было видно до тех пор, пока они не обогнули холм. От замка остался один остов, и признать в нем бывшую крепость было бы невозможно, если бы они не знали, что перед ними. Со времен средневековья уцелело несколько арок и круглый фундамент донжона. Остатки древних стен оплел дикий плющ.
– Какое чудо! – выдохнула Луиза. Казалось, это место таит в себе тайные знания ушедших эпох.
Джейн проявила лишь умеренный интерес.
– Очень похоже на иллюстрацию к готическому роману, – заметила она. – Как вы думаете, там была темница?
Пока Луиза раздумывала над ответом, Джейн окликнул Хавьер:
– Иди сюда, кузина. Я нашел ступени, ведущие в подземелье, и теперь я могу тебя там запереть.
– Да, – радостно подтвердила миссис Тиндалл, – в подвале замка была темница, и там до сих пор остались казематы. – Миссис Тиндалл захлебывалась от восторга. – Идите за мной. Я вам покажу один из них, где мой дорогой мистер Тиндалл и я… – Она застенчиво прикрыла рот рукой.
– Неужели моя мать действительно думает, – с нескрываемым отвращением сказала Джейн, – что сырое подземелье – удачное место для встречи с лю… Нет, я не могу это произнести. Меня стошнит.
– Когда женщина влюблена, для нее и сырой подвал ничем не хуже дворца, – ответила Луиза.
Джейн передернуло.
– Пусть лучше Хавьер запрет меня в темнице, чем слушать эти дикие рассказы о романтическом прошлом моей мамаши.
Луиза со смехом отмахнулась от подруги. Джейн послушно побрела к матери, за ней последовала леди Аллингем, пропустив вперед дочерей. Все, кроме радостно сияющей миссис Тиндалл, выглядели так, словно идут к дантисту, который станет рвать им зубы.
Граф, как заметила Луиза, не спешил присоединиться к экскурсии. Он забрался на груду камней и, скрестив руки на груди, с высоты обозревал окрестности. Примерно в той же позе Луиза увидела его, когда вместе с леди Ирвинг подъехала к дому, в который их пригласили провести зимние праздники. Очевидно, как и тогда, Хавьер стремился всех сразить своим величием.
Но сейчас мисс Оливер знала графа лучше и замечала, что его маска вселенского равнодушия порой дает трещины. Она видела, как смягчился абрис его губ, когда Хавьер увидел, что кузина теперь не одна, а под присмотром матери; как чуть-чуть насупились его брови, когда леди Аллингем подтолкнула свою старшую дочь навстречу Киркпатрику, а младшую отправила поближе к мистеру Чаннингу.
Он за всеми присматривал, но не хотел, чтобы об этом стало известно. Луиза не знала, чего ей хочется больше: расцеловать его за это или побить.
Она отвернулась. – И нос к носу столкнулась с Локвудом.
– Аккуратно, милочка. – Маркиз вцепился в ее плечи, хотя никакой опасности потерять равновесие для Луизы не было и в помине.
Она молча стряхнула его руку и сделала шаг назад.
– Я всегда осторожна, милорд. И, если вы забыли, как меня зовут, не стоит этого стесняться. Я готова прощать слабости немощным. – Мисс Оливер сделала паузу и добавила: – И пэрам королевства.
На маркизе был светло-лиловый шейный платок – наглядное свидетельство правильности ее догадки. Локвуд действительно стремился стать законодателем моды. И цвет ему действительно был к лицу и хорошо сочетался с темно-синим пальто. Но никакой шейный платок не мог сгладить жуткое впечатление, которое производил его холодный расчетливый взгляд в сочетании с фальшивой слащавой улыбкой.
