– Как мне будет угодно? Тогда я покупаю ваш козырь за один час.
– Смехотворно низкая цена. Он стоит куда больше.
– Я ставлю два часа за вашу следующую карту, мисс Оливер, – вмешался в торг Локвуд. Он откинулся на спинку стула и забарабанил пальцами по столу. – Вы будете мне должны два часа. Что вы на это скажите? Принимаете мое предложение?
– Готов продать свой козырь за два с половиной часа, – произнес Хавьер, не обращая внимания на хмурый взгляд Локвуда. – Отличный козырь. Десятка бубен. Так вы его берете, мисс Оливер?
Луиза кивнула.
– Если только вы не желаете перебить, Джейн?
– Нет, – сказала Джейн. – За такую цену я ничего покупать не стану. Это просто грабеж.
– Никакой не грабеж, если козырь принесет вам победу, – ответил Хавьер, подвинув десятку мисс Оливер. – Переворачиваем следующую карту?
Следующей оказалась королева бубен. Мисс Оливер выглядела удивленной, но не слишком расстроенной поражением. Пожав плечами, она перевернула королеву червей.
– Ничего, – резюмировала Луиза.
У Джейн была двойка треф, которую она с досады швырнула на стол. У Локвуда оказался валет, и он с мрачным видом поставил на кон еще четверть часа.
– Хорошо, что мы не играем на бренди, – заметил Хавьер.
Маркиз насупился, и Хавьер сдался.
– Но это не означает, что мы должны полностью отказаться от крепких напитков. Что ты предпочтешь, Локвуд? Арманьяк? Ах, да, гранд шампань. – Хавьер подозвал лакея и велел ему принести бутылку любимого напитка Локвуда.
Маркиз заметно повеселел.
– Немного живой воды никогда не помешает для поднятия духа, особенно когда игра не клеится.
– Тогда и мне, как видно, стоит пригубить живительной влаги, – сказала мисс Оливер. – Я должна вам три часа, милорд. Я совсем не создана для «спекуляции».
– Готов поспорить, вы созданы для большего, чем вам думается, – пробормотал Локвуд и провел пальцем по кисти ее руки. Мисс Оливер взглянула на его палец так, как могла бы смотреть на выползающего из яблока червяка – со сдержанным отвращением. Маркиз догадался убрать руку.
Наступила неловкая пауза. Напряженность разрядила Джейн.
– Я пока еще ничего не выиграла, и мне это не нравится. Я заплачу вам всем двенадцать часов за все ваши карты.
Мисс Оливер рассмеялась, но ответить ничего не успела: к столу подошел лакей и, наклонившись к Хавьеру, пробормотал:
– Прошу прощения, милорд, но я не смог отыскать гранд шампань в винном погребе. Возможно ли, что у нас не осталось ни одной бутылки?
– Нет, я точно знаю, что у нас осталось еще несколько бутылок. Поищи в кладовой, на второй полке, под… – Встретив беспомощный взгляд слуги, Хавьер вздохнул. – Ничего, я сам отыщу.
– Прошу меня извинить, но я должен отлучиться, – сообщил он, обращаясь к игрокам.
В глазах Локвуда появился нехороший блеск. Ни дать, ни взять, он что-то задумал.
– Локвуд, – поспешил скорректировать планы Хавьер, – пойдем со мной. Ты сможешь сам выбрать напиток себе по вкусу.
Маркиз пребывал в некоторой растерянности, раздираемый двумя желаниями: поживиться спиртным и поиграть на нервах у мисс Оливер.
Но любовь к бренди все же победила.
– Хорошо. В конце концов, у нас впереди еще целых две недели, чтобы закончить игру.
– Это верно, – насмешливо согласился Хавьер.
– Я должна расплатиться прямо сейчас? – спросила мисс Оливер. – Хотя, наверное, мне, как проигравшей, не стоило задавать этот вопрос.
– Вы проиграли мне три часа, – сказал Хавьер. – Я поражен вашей беспечностью. – На этот раз он улыбался заговорщически. В этом был резон: если он сделает мисс Оливер своей союзницей, она станет менее уязвимой для Локвуда. Хавьер искренне на это надеялся.
– И что я должна делать? Нарядиться в ваш костюм, как предложила Джейн?
«Да она тоже не промах! Превосходно».
– Полагаю, платьем дело не ограничится. – Граф ненадолго задумался, и тут его осенило: – Я покажу вам библиотеку.
Если Хавьер хотел вызвать у нее восторг, то ему это удалось. И он был вознагражден, вновь увидев эту чудную улыбку, которую сравнил с вышедшим из-за туч месяцем. Все складывалось как нельзя лучше: мисс Оливер увидит вожделенные книги, а Локвуд временно лишится возможности строить козни.
– До завтра, мисс Оливер. Три часа после второго завтрака вы отдадите мне. Только не забудьте.
– Не забуду, – пообещала она. Лицо ее продолжало светиться.
Хавьер кивнул на прощание и увлек Локвуда за собой.
Едва они вышли в коридор, граф сменил тон.
– Послушай, Локвуд, мы можем делать ставки друг против друга, но я не позволю тебе ставить под удар доброе имя мисс Оливер.
Локвуд приподнял бровь.
– Хавьер, что ты на меня взъелся! Я лишь пытаюсь немного развлечься.
– За ее счет. – Хавьер покачал головой. – Так дело не пойдет. На кону стоит присутствие мисс Оливер здесь, но не ее репутация. Она стоит куда больше десяти фунтов.
– Какое благородство! С чего бы вдруг? – Локвуд демонстративно зевнул. – Скукотища. Если мисс Оливер чуть растормошить, ей это пойдет только на пользу.
– Смотри не перестарайся, – произнес Хавьер, понимая, что выходит из роли. Каким видит его Локвуд? Пресным занудой, не иначе.
Зачем он вообще согласился на это пари? Во всем виновата простуда и головная боль. В лучшем случае этот двухнедельный марафон закончится для него нервным срывом. А в худшем… Лучше и не думать.
– Пойдем искать бренди, – сказал Хавьер. Бьюсь об заклад, нам обоим не помешает принять по рюмке.
– Ставим на это по десять фунтов? – с кривой усмешкой предложил Локвуд.
– Никаких пари на этот раз, – откликнулся Хавьер, засмеявшись.
Луиза направилась следом за мужчинами, собираясь спросить Хавьера, можно ли ей сегодня вечером заглянуть в библиотеку. Но услышав свое имя, она остановилась на пороге гостиной.
«Подслушивать мерзко», – сказала бы ее тетя. Но даже святой не устоял бы перед искушением.
Когда мужчины закончили разговор и их шаги стихли в конце коридора, Луиза выскользнула из гостиной и остановилась в раздумье.
Итак, граф и маркиз поспорили на нее, определив ей цену в десять фунтов. Как это должно ей польстить!
Она получила ответ на вопрос, почему ее пригласили, но оставалось неясным, зачем они спорили именно на нее.
Луиза рассеянно пригладила платье, гадая, что в ней могло привлечь их внимание. Она не была богата, не пользовалась успехом у противоположного пола, не имела влиятельных друзей и подруг.
