– Иногда урожай немного страдал от засухи или морозов, но мой сад выгодно расположен, а ограда защищает его от капризов погоды и незваных гостей. К тому же у меня поблизости много воды. У нас нет больших полей, так что защищать ничего не приходится, и мы сделали все возможное, чтобы уберечь то, что здесь растет. Некоторые переняли наш опыт, если сады малы или расположены на краях больших полей. Но временами то обстоятельство, что мы можем уберечь весь урожай – в отличие от остальных – причиняет нам немало неприятностей. Хотя процветание нашего сада зависит лишь от хорошего его расположения и обилия воды.
– Но что делает его таким… утешительным? – Адэр остановился и стал так, что Роуз оказалась между ним и стволом яблони. – Я хотел бы отрицать его воздействие на людей, но не могу. И другие тоже не могут. Это единственное, в чем все соглашаются.
Ах, как она хотела бы, чтобы этот вопрос не был задан! Роуз знала, что еда из ее урожая чем-то отличается от всякой другой; причем многие называли ее «утешительной» и даже утверждали, что она дает ощущение покоя. Увы, мать так и не объяснила, в чем дело. Она говорила о «благословении фей» и обещала, что скоро расскажет всю историю. Как печально, что смерть не позволила ей это сделать. Но сэр Адэр – не тот человек, от которого можно отделаться сказками о феях.
– Это просто хорошая еда. Фрукты сочные и сладкие, овощи и зерно – наливные и вкусные. Ничего больше, – пробормотала девушка.
– Думаю, вы уверены, что есть нечто большее. И верите, что в саду царит магия. Как верят и многие другие.
– У вас богатое воображение, милорд. Может, вам стоит подумать о чем-нибудь другом?
Адэр сунул в рот ягоду, чтобы скрыть улыбку, так и просившуюся на губы, и стал смаковать тотчас же родившиеся ощущения, заглушавшие боль воспоминаний. Было невозможно отрицать воздействие этих ягод. Но не хотелось относить это на счет магии. Просто что-то крылось в воде или в почве – он предпочитал именно такое объяснение. И Адэр решил, что будет есть все, что Роуз ему преподнесет, ибо тосковал по покою, которым одаряла его еда этой девушки. Еда, помогавшая к тому же смотреть на прошлое с большим пониманием и смирением.
– Пока что я думаю лишь об одном – мне надо понять, почему твой сад так воздействует на людей, – сказал лэрд, подступая к девушке и упираясь в ствол руками по обе стороны от нее.
– Почему это так важно? Все идет как идет. И моя еда никому не вредит.
– Кроме тебя.
– Нет-нет, я просто…
– Да, кроме тебя. И это вызывает разговоры. Опасные разговоры о волшебстве и колдовстве.
– Не все так думают.
– Верно. Но мы оба знаем, что временами подобные шепотки набирают силу, возбуждают людей и подвергают опасности женщин Кит. Я хочу пресечь эти слухи. Мне не нравится мысль о том, что как-нибудь ночью меня вытащат из постели, потому что какие-то глупцы, обезумевшие от страха, решили с корнем вырвать зло в Роуз-коттедже. И особенно мне не нравится мысль о том, что я могу опоздать и не успею тебе помочь.
Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, Роуз тут же почувствовала, что ее груди коснулись широкой груди Адэра. Да, он привлек ее к себе, но она только сейчас поняла, насколько близко. И эта близость ужасно ее смущала – слишком остро она осознавала свое влечение к этому мужчине. Роуз хотела отстраниться, но не хватало воли.
– Если люди начнут охотиться за мной, я сделаю все возможное, чтобы вас они не побеспокоили, – заверила она.
– Это не шутки, Роуз.
– Думаете, я этого не знаю? – Она тихонько вздохнула, когда лэрд провел ладонью по ее щеке. – К сожалению, я не могу остановить слухи, не могу препятствовать страху и суевериям. Ведь я всего лишь одинокая девушка, которая старается заработать на жизнь тем, что растет в ее саду, а иногда – своей стряпней.
– Ах, милая, этих твоих слов недостаточно, и ты прекрасно все понимаешь. Ты должна открыто отрицать, что здесь царит магия. Должна показать людям, что есть причины, по которым вкус твоей еды лучше, чем у других, должна объяснить, почему твой сад всегда плодоносит – что бы ни происходило с урожаями соседей, – проговорил Адэр, глядя в лицо девушки.
Но она не пыталась ни отрицать, ни признавать того факта, что в Роуз-коттедж гнездилась какая-то магия. Он хотел отрицаний, но начинал подозревать, что не получит их, и это очень тревожило его.
Адэр взглянул на губы Роуз. Сейчас он мог получить хотя бы малую часть того, чего страстно желал. Со всеми остальными трудностями он разберется позже. Он улыбнулся, когда глаза девушки широко раскрылись, и наклонил голову. Поскольку она не попыталась оттолкнуть его, он принял это за безмолвное согласие и поцеловал ее.
Ощутив, как ее губ коснулись теплые губы Адэра, Роуз почувствовала жар во всем теле и удивительно приятное головокружение. Руки ее словно сами собой обвили его шею, и она задрожала от восторга, когда язык ее коснулся его языка. Именно этого она хотела, именно в этом нуждалась – несмотря на то, что интуиция предостерегала ее, кричала, что она метит слишком высоко и к тому же отдается человеку, полному решимости заставить ее отрицать магию, являвшуюся ее наследием.
Последняя мысль заставила ее отстраниться, когда он начал целовать ее шею.
Встретив взгляд лэрда, Роуз увидела, как его глаза потемнели и смягчились от страсти, и она едва снова не бросилась в его объятия. Глубоко вздохнув в тщетной попытке успокоиться, она выпрямилась и посмотрела на него в упор. Роуз и сама точно не знала, существует ли магия. Но если существует, то откуда взялась? И если магия была неотъемлемой частью ее наследия, то ей следовало остерегаться тех, от кого могла исходить угроза…
– Это было… неосмотрительно, – пробормотала она, мысленно проклиная хрипотцу, появившуюся в ее голосе.
– Да? Неужели? – Он провел ладонью по ее щеке и почувствовал, как она вздрогнула и прижалась к дереву – чтобы быть подальше от него. – Но ты ведь не сказала «нет».
– А следовало бы. И очень громко.
– Ах, девушка, ведь это всего лишь поцелуй. Самый сладостный в моей жизни. И я знаю, что буду мечтать о втором. Но пока что… Это всего лишь поцелуй. И не слишком большое пятно на твоей чести.
– Понимаю. И все же я… Я должна беречь свою честь куда более бдительно, чем любая другая девушка, поскольку у меня нет опекуна и защитника. Если кто-то узнает, что вы меня поцеловали, в деревне быстро заключат, что между нами существуют весьма близкие отношения. А я не могу допустить подобных разговоров.
Отступив на шаг, лэрд проговорил:
– Странно, что ты так решительно охраняешь свою репутацию и добродетель, но при этом позволяешь распускать сплетни о магии в твоем саду.
– Ожидаете, что я стану посреди деревни и поклянусь, что не имею ничего общего с магией, никогда ею не занималась и не верю в нее? Но почему кто-то должен мне верить? Люди верят тому, что видят.
– Но ты – причина этих суеверий. Как и все женщины Кит. Тебе так не кажется?
