Однажды я проснулась ночью от холода. Мурашки бегали взад и вперёд по моему телу. И сколько бы одеял я не наваливала на себя, не могла согреться. Я встала с постели, оделась и начала ходить по небольшой квартирке. Варя мирно спала в своей кроватке, а я не могла найти себе места. Пустой диван на кухне не давал мне покоя. Да, мы давно спали в разных кроватях, и это считалось нормой. Но хотя бы я знала, что он дома.
Свой телефон муж давно потерял, а другой возможности найти его не было. Сам он не звонил и не приходил. Целую ночь я пребывала в метаниях и не знала, как поступить. В следующую минуту мне стало нечем дышать – так сильно я разнервничалась. Открыла окно, но форточка была настолько мала, что резкого потока нового воздуха ожидать не приходилось. Я выбежала на крыльцо в одной рубашке и хотела глубоко вдохнуть, как забыла, зачем оказалась на улице: на деревянной скамейке, приставленной к соседской сарайке, сидел муж. Он не шевелился и молчал. Я подошла к нему поближе и заглянула в глаза. «Да ты опять пьяный! – зло крикнула я. – Это когда-нибудь закончится?!» Но он не грубил мне, как раньше, а почему-то молчал. Присмотревшись к нему, я поняла, что, вроде, это вовсе и не алкоголь. Он был, как вата или пластилин, – сидел, расплывшись по скамейке, и не понимал, что с ним происходит.
– Вадик, что с тобой? – пыталась я выведать у него ответ. – Пошли домой! (тормошила его я)
– А можно? – спросил он тихим глухим голосом.
– Пошли, пока зову! – топталась я около него.
Он встал со скамейки, но тут же покачнулся и рухнул обратно. «Не можешь?» – оглянулась я на него. Тот утвердительно кивнул. Я подняла двухметрового амбала со скамейки и повела домой. Еле переставляя ноги, он добрался до своего дивана. На кухне было светло от новой лампы, и он щурился. Мутные глаза ничего не понимали. Муж посмотрел на меня отстранённым взглядом и отвёл его в сторону. Я тяжело вздохнула и ушла в свою комнату.
Следующий день мы с дочкой провели не дома: целый день гуляли и ходили по гостям. Я хотела отвлечься от той обстановки, которая ждала меня там, в месте, где мне приходилось находиться сутками. На улице всё зеленело и цвело. Природа оживала, и так хотелось ожить вместе с ней! Но балласт, который хранился в моём доме, мне не давал этого сделать. Казалось бы, так просто от всего этого отстраниться, отказаться и убежать… И надо-то: разорвать отношения! Но каждый раз, как я подходила к этому решению, в моей жизни происходило что-то такое, что заставляло меня отложить этот вопрос на неопределённый период времени. Давая ему очередной шанс на восстановление отношений, я давала время себе. Время жить, ничего не меняя. Жить, как привыкла. Да, пусть тяжело. Причем стабильно тяжело. Но всё же мне казалось, что это лучше, чем неизвестность. Я уже знала, как мне справляться со сложными моментами, и даже не очень пыталась их избежать. Это стало моей жизнью. Рутинной. Страшной. Беспросветной.
Гуляя с ребёнком вдоль озера и наблюдая за семейными парами и просто влюблёнными, я молча им завидовала. Там было всё: страсть, нежность, забота, искренность… Я же не могла рассчитывать ни на одно из этих определений. В моём словаре давно были другие слова: боль, одиночество, разочарование и чувство долга и огромной ответственности. Я даже мужа не могла бросить только потому, что, мне казалось, без меня он пропадёт. Знаете, это как из той китайской мудрости: мы в ответе за тех, кого приручили. К сожалению, по какому-то неизвестному закону я давным-давно применила эту пословицу к себе и стала жить по ней. Да, это было далеко неверное решение, но поступить иначе я не могла.
Вернувшись с прогулки и войдя в квартиру, первое, что я увидела, мой ноутбук, усыпанный двумя горками какой-то травы. Было понятно сразу, что это не крапива и даже не подорожник. На диване валялись кульки из бумаги, набитые доверху той самой травой. Звук внезапно открывшейся двери заставил меня оглянуться. Вадя стоял в недоумении и не знал, что сказать. Его зрачки были сильно расширены, а глаза бегали из стороны в сторону. Я сообразила быстро и, схватив все кульки, высунула их в форточку и развеяла их содержимое по ветру. Мой провинившийся суженный стоял, выпучив глаза: «Что ты делаешь? Это не моё! Где я возьму столько денег, чтобы за это заплатить?»
Я разочарованно посмотрела на него, взяла из угла метёлку и быстрыми движениями скинула с клавиатуры ноутбука всю труху в совок. Эта партия ушла в печку. «Собирай свои шмотки, и чтоб духу твоего здесь не было! – спокойным голосом скомандовала я. – На такое я подписываться не собираюсь. Мне проблемы не нужны. Ты взрослый мужик и отвечай за себя сам. А у меня ребёнок!»
Никакие вещи он, конечно же, собирать не стал, а лёг на кухонный диванчик и уснул сном младенца. Я же, в свою очередь, раскрыла все двери и окна, дабы выветрился тот стойкий запах, который преобладал в нашей маленькой деревянной квартирке, налила в таз воды и стала протирать всё, что мне казалось пыльным. «Господи! Дожили!» – негодовала я. Если раньше я молила Бога, чтобы он перестал шляться и пить, то теперь меня ждало новое испытание. Да, оно в большей степени всё-таки ждало меня, а не его. Ведь его-то как раз всё устраивало. Никаких проблем. Море позитива и обкуренная реальность. Каждый день муж приходил в сильно расслабленном состоянии и вёл себя, как растение: ел, пил, спал. Хотя нет. Он не ел. Он жрал. Целыми сковородками. Я не успевала готовить. Тем более что и готовить-то было не особо из чего. Иногда он ел, не раздеваясь. С захода. Этот укуренный шёл напрямик к плите, и бывало, что мы с Варенником не успевали даже и попробовать приготовленных мною блюд. В такие моменты мы попросту уходили к маме и ели там.
В один из таких дней моё терпение не выдержало и я, психанув, собрала вещи и ушла жить к маме. С Варькой! В родительском доме нас приняли хорошо и каждодневно продолжали вести беседы о моём разводе. Мол, долго ли ещё ждать, да и когда ж я решусь-то наконец! В моей голове появилась новая мысль, которую не только поселили во мне, но и разжигали всё с новой и новой силой. Я не могла находиться рядом со своими любимыми родственниками, так как любая встреча с ними (за кухонным столом, просмотром фильмов и передач) приводила к раздору. Хотелось оградиться от всех и убежать. Но убегать было некуда, да и нельзя – у меня на руках маленькая Варя. Поэтому спасение я нашла в… ноутбуке, а точнее в Интернете.
Булькающий звук скайпа не давал мне покоя. Как только я открывала ноутбук, синий значок сразу выскакивал на моём экране и показывал, что кто-то уже мне написал. «О! Ничего себе! – я увидела в графе контактов того самого знакомого из далёкой Турции. – В онлайне!» Улыбка не сходила с моего лица и, казалось, что губы лопнут от натуги. «Мерхаба, Мариам!» – летели мне смс-ки. Я пыталась что-то отвечать и общаться с тем черноволосым турком. Правда, делать я это могла только по ночам. Когда все спали и не могли помешать такой своеобразной дружбе…
Летний день подходил к концу и перетекал в ночь. Мама смотрела какой-то фильм по своему огромному телевизору, под монотонное говорение которого Варька благополучно уснула, а Танька с Юлькой так и вовсе уже давным давно спали – всё– таки огородная страда уже давно началась, устали они. Я на цыпочках прокралась на кухню и с наслаждением открыла чёрный ноутбук, включила и первым делом мне выскочил скайп! Азим уже давно ждал меня там. Он сразу звонил мне и почти на пальцах объяснял, что хочет сказать. Вдруг из комнаты послышался Варькин рёв и нервный крик моей мамы: «Машка! Нахалка! Где шляешься!» Я по-быстрому свернула окно, которое таило того самого жгучего мужчину, и бегом понеслась в комнату. Варя всхлипывала во сне. Я погладила её по голове, отчего она снова уснула. Мама же продолжала меня пилить: «Могла бы и не уходить от девки! Сказано тебе – спать ложись! Вот и слушай мать!» Я лежала молча и ждала, когда послышится тяжёлый храп. Ну вот! Наконец-то! Громкое сопенье на разный манер и мотив разносилось по комнате, и я, спустив одну ногу с кровати, замерла на месте: «Вдруг проснётся?» Даже не знаю, кого в тот момент я боялась больше: Вари или мамы. Убедившись, что спят обе, я как кошка, кралась на кухню.
