– Так нас не накажут? – обрадовался Женька.
– Конечно, нет, сынок, вас просто не за что наказывать!
Друзья радостно переглянулись, Саня с трудом сдерживал улыбку: в душе его все пело и ликовало. Он с благодарностью посмотрел на громоздкого Куддара, который в отсветах лампад напоминал настоящую глыбу.
– Если бы не вы, отец Куддар… Как же вы вовремя пришли! – воскликнул Талкин, и тот по-отечески улыбнулся.
– Моей заслуги здесь нет, ребята. Я с самого начала не сомневался в вашей порядочности. Вы такого сделать точно не могли. – Он потрепал Лекса по голове, и тот смущенно кашлянул: впервые их здесь хвалили!
– Да ничего особенного, магистр Куддар, – улыбаясь, подхватил Джертон.
– Удивительно, до чего же ты, Талк, и ты, Джертон, сильно изменились, – добавил бородач. – Если так и дальше пойдет, то я ничуть не сомневаюсь, что Агнеус Солнцеликий вознаградит вас за славные деяния! – совсем расчувствовался он.
До самого ужина друзья беседовали с магистром Куддаром, причем уже через час они совсем освоились с ним. Удивительно, но общаться с грузным магом было даже проще, чем с паладином Сегундо. И Лекс мысленно посетовал, что Куддар не помощник мастера Тайласа. Вот было бы здорово, если б они вместе боролись с предателями ордена!
* * *
– А ведь он мировой маг! – прогудел Женька, когда друзья двинулись на ужин.
Над площадью простиралось иссиня-черное небо, затянутое грязной поволокой облаков. Повсюду зажглись огни: окошки келий и покоев светились приветливым желтым светом, точно бы кто-то во множестве расклеил золотинки на черной бумаге.
– Знаете, я даже подумал, не расспросить ли его про Марица, – улыбаясь, подхватил Белов.
– Так и надо было расспросить. Уж Куддар бы наверняка разобрался, – отозвался Джертон, когда они поднимались на второй этаж.
В коридорах было шумно и светло: по стенам горели свечи, так что воздух, казалось, был насыщен теплым сиянием. Удивительно, но после разговора с магистром Куддаром Саня даже о Нефлинге с Гунтасом позабыл.
Однако когда друзья вошли в трапезную, их встретили взрывом смеха. Лекс тотчас заметил среди послушников за столом ненавистных толстяков, а Неф и Гунт, перехватив его взгляд, громко расхохотались.
– А вот и сулёга пожаловал!
– Видели бы вы, как он тряпкой-то работал… Оттирал…
– Я же говорю – сулёга! – послышались обрывки голосов.
Даже те послушники, которым не было раньше дела до Лекса, теперь косились на него. И Саню окатило жгучей волной ярости и стыда: хорошего настроения как не бывало, разговор с магистром Куддаром моментально выветрился у него из головы.
То там, то здесь раздавались смешки, и парень раздраженно плюхнулся на скамью:
– А толстяки-то как радуются!
– Да плюнь ты на них, – примирительно прогудел Талкин, устроившись напротив. – Сейчас за них Гардок возьмется, так что им мало не покажется! Давай больше не поддаваться на подначки.
И, точно специально, с противоположного конца стола послышался шепот:
– Где он сидит?.. Там?
– Да не, в другой стороне… Вон тот белобрысый сулёга…
И Белов сжал вилку что было сил.
А Женька продолжал его успокаивать:
– Еще и магистр Куддар их пропесочит, так что нечего волноваться.
– Верно, ребята, – весело подхватил Джертон, пододвинув тарелку с ароматно дымящимся мясом, – и гуляш сегодня как по заказу! – подмигнул он Лексу, и тот в отравленном настроении уставился в свою миску.
«Если так и дальше будет продолжаться, никакой Куддар не поможет», – мрачно думал он, застыв над тарелкой.
Есть резко расхотелось, зато Джертон и Талк были веселы как никогда: они вовсю болтали и шутили. Белов покосился на друзей: хорошо им смеяться – Граук отменился сам собой, домывать ничего не пришлось, а опозорить пытались Лекса, а не их… Очень удобно!
– Эй, дружище, ты что? – удивился Джертон, поймав мрачный взгляд Лекса.
– Так, ничего, – буркнул он. – Все замечательно.
Амикар вскинул брови:
– Ты что, обиделся?
Саня неопределенно пожал плечами.
В ту же секунду в дальнем конце стола снова грохнул взрыв хохота, послушники зашептались, и парень сорвался:
– Нельзя это просто так оставить!
Талк с Джертоном непонимающе уставились на Белова, и тот пояснил:
– Я собираюсь отомстить толстякам! Надеюсь, вы мне поможете.
Однако Женька нахмурился:
– Слушай, Лекс, может, хватит уже? Магистр Куддар же пообещал, что поговорит с ними! И Гардок просто так это не оставит.
– Может, и поговорит. И не оставит, – проворчал Саня, сцепив руки в замок. После всех этих смешков есть ему совсем расхотелось. – Вот только смеяться надо мной не перестанут. Эти сулёги сделали так, чтобы весь орден увидел эту мерзость на витраже у Гардока! И как теперь, по-вашему, ко мне будут относиться? – Он выразительно посмотрел на друзей.
– Ну, мы, конечно, можем их побить… Если Талк с Нефом и Гунтом справится, – пожал плечами Джертон, – но ведь этого все равно никто не увидит.
– То-то и оно, что не увидит, а надо сделать так, чтобы они опозорились на всю обитель, – прошептал Лекс.
– Угу, только что скажет магистр Куддар, когда мы напишем ругательство у них на окнах, – загудел Талкин. – А послушники, уверяю тебя, через неделю и думать забудут об этой глупости! – Женьке явно не хотелось связываться с толстяками.
И Лекс неожиданно рассердился:
– Правильно, не над тобой ржут, поэтому ты такой спокойный, и вообще, Талк, тебе крупно повезло с… в смысле после Лаумита, – поправился он.
Здоровяк хотел было огрызнуться, но в это время вмешался Джертон:
– Парни, давайте не будем спорить. Не хватало еще нам переругаться.
– Я бы и не спорил, если б не эти… – Саня раздраженно кивнул в сторону, где потешались Нефлинг, Гунтас и их сообщники.
Правда, сейчас они угомонились, но это было неудивительно: в трапезной появились куратор Торрикс, мастер Винарий и паладин Фабрицио, который шумел еще поболе толстяков. Он пробовал разные блюда и шумно разглагольствовал о трапезе обители. По его словам получалось, что кормят здесь получше, чем в дальних походах, но до лаумитской кухни обитель еще не доросла.
– Вот взять этот тефтель, – важно разглагольствовал пузан, топорща усы и действительно подцепив вилкой поджаристый мясной шарик. – В Лаумите его бы сначала хорошенько вымочили в винном соусе, потом приправили специями с Южных островов и только тогда отправили бы на сковородку. Но ничего – и до орденов когда-нибудь дойдет культура! – С этими словами паладин лихо отправил тефтель в рот, чуть не зацепив локтем Торрикса.
