– А потом Майкл увидел эту толстовку, которая висела на кухонном стуле, и Дэймон подтвердил, что это ты забрала ее. Ты злилась на Майкла из-за его отказа, поэтому мы… мы просто…
Он умолк. Дальнейшие слова были излишни.
Я сердито посмотрела на Майкла. Все это время. За все эти годы он мог прояснить ситуацию, просто поговорив со мной…
Но в этом весь Майкл. Он шел напролом, и ему было неважно, пострадает ли кто-нибудь при этом. Он всегда верил, что он прав и никогда не извинялся. По крайней мере, я видела сожаление в глазах Кая и Уилла.
А у Майкла – ничего. Чем больше ошибок он совершал, тем выше задирал голову, чтобы никто не мог посмотреть на него свысока. Чтобы все видели только его.
Я покачала головой; в глазах жгло, пока я смотрела на него. Скажи что-нибудь!
Как Майкл мог просто сидеть после всего, что мы…
Я ему доверяла – поделилась с ним такими секретами своей души, к которым никого другого и близко не подпущу, – и вот, значит, о чем он думал каждый раз, когда шептал мне на ухо, или прикасался, или целовал, или…
Я снова сжала кулаки.
– Я хочу уехать отсюда, – выдавила я.
– Нет.
– Я хочу уехать отсюда, – повторила я более твердым голосом.
– Нельзя. – Майкл покачал головой. – Я понятия не имею, где Дэймон. Завтра мы все вместе вернемся в город.
Я скрипнула зубами. Черт бы их побрал.
Пройдя мимо него, я поднялась по лестнице в свою комнату. Мне было противно на них смотреть.
– И что мы теперь будем делать? – услышала я вопрос Кая у себя за спиной.
– Давайте бухать, – выдохнул Уилл.
После этого я убежала к себе, заперла дверь и подставила стул под ручку.
Глава 23
Эрика
Наши дни
Я не планировала оставаться здесь. Меня не волновало то, что произошло на самом деле, и плевать было на то, что теперь они будут говорить. Я хотела вернуть контроль над своей собственной жизнью.
Если в моей квартире находиться опасно, я смогу одну или две ночи поспать на диване в квартире Алекс, которая жила на шестнадцатом этаже. В этом доме тоже было небезопасно. Я это знала.
Склонившись над раковиной в ванной, чувствуя, как в груди все переворачивается из-за так и не пролившихся слез, я подняла глаза и посмотрела на себя в зеркало.
Майка, влажная, грязная, забрызганная кровью Дэймона, липла к моей коже, промокшие волосы свисали вдоль щек, как сосульки. Сырые джинсы обтягивали бедра, отчего холод пробирал меня до костей. Сжав пальцами края раковины, я чувствовала, как чужая кровь застывала под моими ногтями, забивалась все глубже и глубже, до тех пор, пока я не перестала замечать что-либо, кроме этого ощущения.
Я закрыла глаза. Пульс опять колотился в ушах.
Я дала ему сдачи. Я причинила ему боль.
И не сбежала, как три года назад, после того эпизода в лесу.
Страх – это не слабость. Слабость – это позволить ему сломить тебя, лишить тебя голоса. Страх – не враг. Это учитель.
Я ненавидела Майкла. Завтра, после того, как он мне все вернет, я уеду. Больше никакого «Делькура», никакого Меридиан-Сити и никакого Тандер-Бэй. Мне не терпелось оставить позади все, что принесло столько страданий.
Дрожа от озноба, измученная физически, я действовала словно на автомате: выпрямилась, медленно стянула с себя майку и всю остальную одежду, бросила ее на пол, после чего повернулась, чтобы включить душ.
Всего на несколько минут.
Я вошла в душевую кабинку и села на песочного цвета поддон, прямо под горячие струи. Пар заполнил замкнутое пространство, мои волосы мгновенно вымокли и распластались по спине. Я подняла подбородок, подставив лицо под поток воды.
Приятное покалывание охватило мою кожу, сердце начало успокаиваться. Я подтянула колени к груди и обняла их руками, ощущая, как по телу вновь распространяется тепло.
Майкл.
Все это – дело его рук. Он руководил всем. Он велел мне приехать сюда. И я послушалась, потому что любила свою мать.
Майкл поймал меня в ловушку, шантажировал, натравил на меня своих друзей.
Я его ненавижу.
Я начала усердно намыливать волосы и тело, потом нашла пилочку, чтобы выскрести кровь Дэймона из-под ногтей. Выйдя из душа, оделась и снова проверила дверь своей спальни, убеждаясь, что она закрыта, после чего отправилась сушить волосы.
Однако выключив фен, я ощутила вибрации у себя под ногами. Прислушавшись, различила неясный гул, доносившийся снизу.
Это что, музыка?
Я положила фен на столик и подошла к двери. Прислонившись к ней ухом, услышала отрывистый, быстрый ритм, а затем вопли восторга.
Какого хрена?
Швырнув расческу на комод, я отодвинула стул, блокировавший ручку, и приоткрыла дверь.
На меня сразу же обрушились мощные децибеллы, шум голосов, раскаты смеха.
Хор голосов и хохота.
Я оставила дверь открытой, бросилась к своему окну и посмотрела на подъездную дорожку.
Она была заставлена машинами.
– Глазам своим не верю, – пробормотала я.
Резко развернувшись, я выбежала из комнаты и спустилась вниз, где обнаружила толпу людей.
Я сжала челюсти. Что, черт возьми, происходит?
Кое-кто из присутствующих был мне знаком: те кто учился года на два младше и еще не закончил школу, студенты, вернувшиеся на выходные. Но большинство ребят я видела впервые. Может, они живут в соседних городках? Или это местные?
Они расхаживали по дому с пластиковыми стаканчиками, общались, смеялись. Кое-кто даже пытался окликнуть меня, чтобы поздороваться, но я даже не посмотрела в их сторону.
Я заглядывала из комнаты в комнату, пытаясь найти Майкла. В бейсменте и медиа-зале толпились незнакомые ребята и девчонки. Но Всадников там не было, как не обнаружились они ни в кухне, ни в патио.
У бассейна я заметила Алекс, которая болтала с парочкой ребят, но мне было некогда гадать, каким образом она так быстро сюда добралась.
Черт, куда подевался Майкл?
Баскетбольная площадка.
Я помчалась в противоположный конец дома, откуда уже доносились стук баскетбольного мяча и громкие вопли.
Распахнув двустворчатые двери, я услышала скрип кроссовок по полированному паркету, и звук ударов мяча, эхом разносившийся под сводами зала. Компания парней без футболок бегала по площадке. Я узнала нескольких из них. Они сейчас учились в выпускном классе Тандер-Бэй Преп.
