– Мне сразу полегчало, – улыбнулся Чейз.
– Почему?
– Потому что, раз ты так здраво рассуждаешь, вряд ли шишка у тебя на голове свидетельствует о чем-то серьезном. Не стану убеждать тебя поехать в больницу.
Она отпрянула:
– Как, и все?! И это все, что ты можешь сказать?
– Конечно нет! – Он покачал головой. – Но тебе нужно знать, что я считаю: ты приняла верное решение. Возможно, Блейк и не продажный полицейский, но он точно лентяй, а для меня этого достаточно, чтобы тоже не доверять ему.
– Думаешь, меня толкнули те же, кто покушались на меня раньше? – спросила Рейни, радуясь, что ее голос не дрожит. – Неужели они меня нашли?
Он крепко сжал ее плечи, притянул к себе и тихо ответил:
– Не знаю. Если все действительно так, странно, что злоумышленник не задержался, чтобы проверить, жива ли ты. Возможно, к тому месту подъехали другие машины и спугнули его. Но самое главное другое. Больше у них не будет возможности причинить тебе вред. Об этом позабочусь я.
– А если все так и есть, значит, кому-то известно, что Рейни Холлистер и Лорейн Тейлор – одно и то же лицо. Им удалось выяснить, где мы живем. И они могут к нам нагрянуть.
– Если нагрянут, я с ними разберусь, – спокойно ответил Чейз. – Я никому не дам тебя в обиду, уж ты мне поверь.
Он сидел совсем рядом, а его рука по-прежнему лежала у нее на плече. Она повернулась к нему лицом. Его губы оказались так близко…
Надо отвернуться, встать, что-нибудь сделать. Но она сидела неподвижно и ждала.
В тишине стало слышно, как тикают часы на кухне в противоположной части дома. Чейз вздохнул. Сделал глубокий вдох полной грудью.
– Чейз, – сказала она.
Он осторожно выдохнул и убрал руку. Ей показалось, что ее плечо оголилось. И вдруг стало холодно.
Он встал.
– Постарайся поспать. Долго я тебе спать не дам… Это мера предосторожности – вдруг у тебя сотрясение.
Доктор Чейз Холлистер вспомнил о своем долге.
– Чейз… – повторила она.
– Я буду на улице. – Он резко тряхнул головой.
* * *
Он в беде. Его словно засасывает в воронку. Неудержимо тянет к Рейни. Она уникальна, неповторима! Сплав доверчивости, невинности и природной игривости…
Когда он беседовал с Доусоном по телефону о другой машине, напарник спросил, как проходит задание. Он ответил: все нормально. Он, конечно, не мог признаться, что он всего в одном шаге от полного поражения.
Он хотел ее. В постели. Под ним, на нем… да какая разница? Лишь бы это случилось. Вожделение – вещь опасная. Все началось с легкого физического влечения; его потянуло к ней в ту минуту, когда она вышла из примерочной кабинки в обтягивающем свадебном платье, с взъерошенными светлыми волосами, а ее грудь почти вываливалась из лифа… Влечение усилилось, когда он открыл дверь в ее комнату в их первую ночь в этом доме.
Ему удавалось подавлять в себе зов плоти, держать его под контролем, пока он не увидел, как Кит увлеченно беседует с ней в столовой. А сегодня он едва не потерял ее… Чейз понимал, что дольше противиться неизбежному не сможет.
Она сильно ударилась. И пережила шок. Одного этого должно быть достаточно, чтобы остыть. Но в нем по-прежнему все бурлило. Нет, нельзя, это очень опасно, и в первую очередь для самой Рейни. Если она права и нападение на дороге не было случайностью, ему необходимо думать головой, а не другим местом!
Мысли у него в голове путались.
Темный внедорожник.
Может быть, все произошло из-за неопытности Рейни, и она приняла случившееся слишком близко к сердцу. Но почему второй водитель не остановился? Может, он не застрахован или у него неприятности с законом и ему не хотелось давать показания? Есть тысяча причин, по которым люди скрываются с места происшествия.
У Кита тоже черная машина. Хотя и не внедорожник. И вообще, Рейни ему помогала. У него нет оснований желать ей зла. Или есть?
Возможно ли, что на ее след вышли подручные Гарри Мэлоуна? Если за всем стоит Мэлоун, он не даст его головорезам второго шанса. Отныне он ни на шаг не отойдет от Рейни! Только о либидо придется забыть, заморозить его; Рейни не должна узнать, что внутри он весь пылает.
После разговора с Рейни он отправил Доусону еще одно текстовое сообщение. Ему нужно больше оружия в доме; в каждой комнате, чтобы никто не сумел застать их врасплох.
Чейз посмотрел на запад. Небо было еще ясным, но поднялся ветер; он гонял по двору мелкие сучья. Он подобрал все, что мог, и сложил в углу крыльца, подальше от ветра.
Интересно, понравится ли Рейни огонь в холодный зимний день. В его квартире в Сент-Луисе газовый камин. Его чистенькая пустая квартира всегда нравилась ему. До недавнего времени.
Однажды он уже сбежал из этого дома. Какого дьявола он позволяет дому затянуть его в свои сети?
Он подложил в кучу еще хвороста. К зиме дом будет продан. Плодами его трудов будет наслаждаться другая семья.
Он отнес пилу в гараж и запер дверь. Когда он вернулся в дом, все было тихо. Не работало радио. Не было слышно, чтобы Рейни сидела за компьютером. Он оглядел первый этаж.
Потом тихо поднялся наверх. Постучал к ней. Подождал. Она не ответила, и он осторожно повернул дверную ручку.
Она спала. На сей раз на спине. По-прежнему раскинувшись на всю ширину кровати: голова – на десять часов, пальцы ног – на четыре. Одна рука под головой, вторая – вдоль тела. Она уснула, даже не раздевшись.
– Рейни! – тихо позвал он.
Ответа не последовало.
– Рейни! – Он повысил голос.
Она моргнула раз-другой – и широко распахнула глаза. Улыбнулась ему:
– И не нужно так кричать. Я головой ударилась, а не ушами.
Ему захотелось расхохотаться:
– Я стучал, но ты не проснулась, и я забеспокоился. – Он сел на край кровати. – Как ты себя чувствуешь?
– Немного болит голова. Наверное, так и должно быть. Ребра еще не зажили до конца, а тут меня швырнуло на ремень. Но я привыкла к тому, что они болят… Наверное, завтра приду в себя.
– Хочешь чего-нибудь поесть?
Она задумалась. Но ей нужно поесть.
– Я могу разогреть консервированный бульон.
Она улыбнулась:
– Не сомневаюсь. Но разогрев консервированного бульона вряд ли входит в обязанности телохранителя, тем более кормить свидетельницу с ложки!
Ожидалось, что задание будет скучным. Что он не сможет дождаться того дня, когда они вернутся в город. Будет раздражаться из-за того, что Лорейн Тейлор держит его в Рейвсвилле.
– Я должен заботиться о том, чтобы с тобой ничего не случилось, – ответил он. – В том числе чтобы ты не умерла с голоду.
