Клаудиа почувствовала резь в животе.
– Dios, ты вся дрожишь. Успокойся, все будет хорошо, семья о тебе позаботится.
Не выдержав, она безрадостно рассмеялась. Родительская поддержка? При всем желании она просто не могла себе ее представить.
– Лукас, ты даже не представляешь, о чем говоришь.
Он нахмурился:
– Ну так расскажи мне.
Но как? Он же работает на корону и явно уважает ее родителей. Даже восхищается, а значит, всегда и во всем примет их сторону. С тем же успехом она может выпрашивать сочувствия у камня.
– Меня слишком долго тут не было. – Чувствуя, как самолет коснулся земли, Клаудиа судорожно вцепилась в подлокотники кресла, осторожно выглянула в окно и увидела целую армию фотографов с камерами на перевес. – Я не могу. Не могу! Извини, пожалуйста, скажи им, что это я во всем виновата. Скажи, что испробовал все методы, но я безрассудная эгоистка и…
Ухватив ее за подбородок, Лукас посмотрел ей прямо в глаза:
– Успокойся. Машина подъедет к самому трапу. Выше голову, пусть все увидят возвращение прекрасной принцессы.
– Нет, они будут нас преследовать, как раньше, и… – Она разом вспомнила вспышки фотокамер и мать. И пронзительный крик. – Кажется, меня сейчас вырвет.
– Как раньше? – переспросил Лукас, но она ни чего не ответила. – Не волнуйся, они не смогут к нам подойти. И никто не будет нас преследовать. Успокойся, я здесь – и все будет хорошо. Ты в безопасности, обещаю, я никому не позволю тебя обидеть.
Прикрыв глаза, она вновь представила, как его губы ласкают ее собственные. Рядом с ним она забывала обо всем на свете. Рядом с ним она действительно чувствовала себя в безопасности. Вот только…
– А что будет, когда ты доставишь меня во дворец и с рук на руки сдашь охране?
Лукас резко убрал руку:
– Тебя станут охранять лучшие из лучших. Я лично за этим прослежу.
– Нет, я хочу тебя и только тебя. И вообще, это ты меня сюда притащил.
– Хорошо, я возьму обеспечение безопасности на себя. Устроит?
– Устроит. А еще я остановлюсь у тебя.
– Что?
– Таково мое условие. Есть же у тебя дом? И свободная комната?
– Но не можешь же ты всерьез этого требовать!
– Еще как могу. Или я остановлюсь у тебя, или разворачивай самолет!
Глава 7
– Надо же, похоже, главе Агентства национальной безопасности неплохо платят. Если не считать экономки Марианны, порог его дома еще не переступала ни одна женщина. И теперь он понял почему. Только женщины могут так бесцеремонно вторгнуться на твою территорию и постоянно отвлекать, не давая толком сосредоточиться. И для этого им даже не нужно ничего делать. Достаточно просто присутствовать.
Вздохнув, Лукас подумал, что лучше уж стоять лагерем с двадцатью мужчинами, чем один день терпеть рядом с собой Клаудию.
– Куда ни глянь, везде стекло. Я чувствую себя словно золотая рыбка в огромном аквариуме.
Точно. Лукас уже давно понял, что она предпочитает каменные стены, как две капли воды похожие на те стены, что она возвела внутри себя. Сперва ему казалось, что уязвимость – это всего лишь маска. Но он ошибся. Мнимая маска оказалась истинной сущностью, а все ее действия и привычки были направлены лишь на то, чтобы бороться с непрошеными вторжениями. Так что, учитывая незаурядные умственные способности Клаудии, неудивительно, что до сих пор никому так и не удалось пробиться сквозь ее оборону.
У Лукаса не было ни малейшего желания пускать женщин в свой дом, а уж тем более приводить сюда Клаудию, но она просто не оставила ему выбора. Не тащить же ее силой во дворец…
– Как же все это не похоже на то, чего я ожидала, – протянула Клаудиа, проводя пальцем по раме картины. – Кажется, нечто подобное я видела в Лондонской национальной галерее.
Склонив голову, она разглядывала шедевр, явно понимая его истинную ценность. Только покупая портрет, Лукас думал не о деньгах, не о выгодном вложении и даже не о художнике. Его интересовал лишь изображенный на картине человек.
– А чего ты ждала?
Повернувшись к нему, она смущенно улыбнулась:
– Не знаю, что-нибудь вроде типичной холостяцкой берлоги. Огромный телевизор, пустые коробки из-под пиццы, россыпь… – Не договорив, она резко смутилась и покраснела.
– Россыпь чего?
– Я хотела сказать, россыпь журналов в духе «Плейбоя», но я же не знаю, может, у тебя девушка есть. – Закусив губу, она почесала голень носком второй ноги. – И если подумать, мне следовало об этом спросить прежде, чем це…
– Я не встречаюсь с женщинами, – резко оборвал ее Лукас. Лучше все сразу расставить по своим местам. Потому что если он поцелует ее здесь, то остановиться уже не сумеет.
– Совсем?
– Совсем. Так же как и ты, я живу лишь ради работы, и у меня нет ни времени, ни желания с кем-либо встречаться.
Постель он делил лишь на час с теми женщинами, что знали правила. Вот только Клаудиа не смогла бы их принять, даже если ее с размаху огреть сборником правил по голове.
– Что ж, похоже, у нас есть еще кое-что общее.
– И что же это за «кое-что»? Что-то мне ничего в голову не приходит.
– Ты ценишь свою частную жизнь и мало рассказываешь о себе.
– При моей работе это и не нужно. – Лукас понимал, что ведет себя слишком резко, но ничего не мог с этим поделать. Она должна понять и принять его позицию. Он пустил ее под свою крышу, но это еще не значит, что она имеет право лезть в его жизнь. – У тебя есть неделя. Семь дней и семь ночей. Твой отец не стал спорить и готов дать тебе время привыкнуть и освоиться. – Когда король все это говорил, в его голосе было столько облегчения, что Лукас сразу понял, что для него главное: дочь оказалась на родной земле. А поместье Лукаса ничем не уступало Форт-Ноксу, так что тут их точно никто не потревожит.
Только все это не решало главной проблемы. Той самой, что стояла сейчас прямо перед ним, упрямо надув губки и сексуально выставив бедро.
– Первым же делом завтра с утра мы навестим твоих родителей.
– Завтра?
– Si. Должна же ты наконец увидеть свой настоящий дом.
Лукас не сомневался, что стоит ей лишь увидеть истинное величие своего наследия, как она сразу же осознает всю важность лежащего на ней долга.
А еще, раз она говорит, что ей сложно с людьми, ему придется что-то с этим сделать. Потому что иначе она и дальше пожелает оставаться у него, а три недели под одной крышей с этой женщиной он точно не выдержит.
Чем скорее она обретет уверенность в себе, тем быстрее она исчезнет из его жизни.
