– И как это прикажешь понимать?
Машина как раз остановилась, и уже через двадцать секунд они стояли посреди его гостиной. Посреди их гостиной. В их общем доме.
– Все мои вещи остались во дворце.
– Завтра их привезут, ты же останешься со мной. Навсегда.
– Может, уже хватит? Я ни на что не соглашалась и отказываюсь тебя подставлять!
Резко сдернув рубашку, он небрежно бросил ее на пол и махнул на платье Клаудии:
– Снимай.
Она закусила губу:
– Платье? Зачем?
– Потому что на нем полно его отпечатков пальцев. И потому что я только что провел худшие сорок минут своей взрослой жизни и отчаянно в тебе нуждаюсь.
– Понятно.
Ухватившись за застежку, она невыносимо медленно тянула молнию вниз.
– Madre de Dios…
– Узнаешь? – Корсет, чулки, каблуки…
– Бельевой бутик. В городе.
– Что ж, похоже, мне наконец-то удалось полностью завладеть твоим вниманием?
– Удалось.
Обняв желанную женщину, он зарылся лицом ей в шею, вдыхая сладкий аромат и жадно лаская ее губами.
Клаудиа тихо застонала.
– Агония, – выдохнула она сквозь приоткрытые губы. – Хоть это у нас хорошо получается.
– Перестань. Ты снова думаешь.
– Не могу иначе.
– Я знаю. – Не в силах остановиться, он продолжал ее целовать. – Твой мозг – это одно из первых, на что я обратил внимание. Стоило мне только на тебя взглянуть, и меня словно с размаху о стену ударили. А каждое прикосновение и слово были словно удар молнии. Каждый взгляд, словно пропущенная пуля, а когда ты все это сказала… – Он слегка отстранился. – Какая же ты все-таки храбрая. И сильная. Я никогда так тобой не гордился и не любил, как сегодня.
– Неужели?
– Клаудиа, взяв тебя, я сделал свой выбор. Я выбрал тебя. Не долг, не Арунтию, а именно тебя. Стоило мне лишь вдохнуть твой аромат – и я все бросил. Ты для меня важнее всего.
– Ты уволился?
– Да. Утром. Я бы уже давно это сделал, но не мог от тебя оторваться. Сегодня я выполнил свой последний долг.
– Но ты же сам говорил, что между нами невозможно ничто большее. Я думала, что ты никогда не сумеешь передо мной открыться.
– Мне потребовалось время, чтобы осознать, как много ты для меня значишь. Я всю жизнь лелеял чувство вины и считал, что не заслуживаю ничего хорошего. А потом ты сказала, что гордишься тем человеком, которым я стал. И раз так считаешь ты, кто я такой, чтобы спорить?
– Вина? Да я готова была умереть, когда поняла, чего тебе стоила наша связь. Неужели тебе даже на секунду не приходило в голову, что это я тебя не заслуживаю?
– Нет. И больше не смей говорить такие глупости.
– Хорошо.
– Ты просто не представляешь, как я боялся, что не сумею тебя защитить. А потом понял, что никогда и никому не смогу тебя доверить. Только я за тебя в ответе.
– Только ты. – Она нежно погладила его по щеке.
– Но пока не услышал твои слова, я все равно из последних сил сдерживался, не находя в себе храбрости открыто тебя любить. А ты бросила ради меня все: работу, свободу… И мне стало за себя стыдно.
– Для тебя я на все готова. Я так тебя люблю.
Закрыв глаза, он почувствовал, как ее губы накрывают его собственные.
Она это сказала.
По-настоящему.
И теперь навеки принадлежит ему – и только ему.
