– Он был один?
– Нет, с ним был какой-то мужчина, выполнявший роль помощника. Вы ведь знаете, у отца парализованы ноги. Но этот человек в нашем с Марком Семеновичем разговоре не участвовал. И вообще, я так поняла, отец нанимает его в специальной фирме по уходу за больными.
– Понятно, – кивнула Мариша.
– Так вот, Марк Семенович как только услышал, что мне от него ничего не нужно, сразу же заявил, что он, конечно, очень тронут, что я вспомнила о нем. Но дал мне понять, что прошедшие годы не вернуть. И он совершенно не чувствует себя моим отцом. Хотя и очень рад, что я такая молодец и всего в жизни добилась без его поддержки.
Подруги изумленно переглянулись. Это просто хамство разговаривать в таком тоне с дочкой, которая хотела только немного отцовского внимания и тепла. Она даже не обратилась к нему, когда у них с матерью было тяжелое финансовое положение. Любой нормальный человек, не хам, должен был повести себя иначе. Но и хамом он вроде бы не был. Во всяком случае – с ними. Что же заставило его грубо оттолкнуть родную дочь? Тем более что в то время он уже был одинок. И помешать его общению с дочерью уже никто не мог.
– Как-то все это странно, – пробормотала Мариша. – Вы уверены, что правильно его поняли?
Вместо ответа Света молча кивнула.
– Так, а с какой целью он прислал вас? – спросила она.
– Видите ли… – начала Мариша, но тут же решила, что не стоит говорить Свете о том, что Марк Семенович даже и не подозревает об их визите. – Видите ли, ваш отец тяжело ранен. Вчера ночью ему сделали операцию. Но состояние его все еще очень тяжелое.
– Боже мой! – схватилась за сердце Анна Сергеевна. – Какой ужас! Как же это? Кто? Кто стрелял?
– Этого милиция не знает, – ответила Мариша. – А сам Марк Семенович не разглядел преступника.
Света молчала, но дрожащие руки выдавали ее волнение.
– Он будет жить? – наконец выдавила она из себя.
– Да, скорей всего да, – кивнула Инна.
– Я навещу его, – быстро сказала Света. – В какой он больнице?
– Дело даже не в этом, – пробормотала Мариша. – Если не хотите, можете и не навещать. Тем более что он так грубо с вами обошелся.
– Что-то я не пойму, – растерялась Света. – Так навещать мне его или нет? Ведь это он вас к нам прислал?
– Понимаете, как представители нашей нотариальной конторы мы обязаны были проследить за тем, чтобы врачи сделали для нашего клиента все необходимое. Так вот, возле вашего отца крутится какой-то подозрительный тип. Уверяет, что он его сын и…
– Владик жив? – неожиданно воскликнула Анна Сергеевна, снова схватившись за сердце.
– Владик? – удивилась Мариша. – Какой еще Владик? Нет, его зовут иначе. Павел.
– Не знаю такого, – покачала головой Анна Сергеевна. – Впрочем… Может быть, это сын той странной женщины… Когда я с ней познакомилась, она была еще только беременна. Так что имени ребенка я знать не могла. Но саму женщину звали Ниной. Это я помню точно. Они жили в жуткой коммуналке. Наша по сравнению с той была просто царским дворцом. Да и образ жизни эта Нина вела весьма раскованный. Пока я ее ждала, соседки мне про ее похождения все уши прожужжали.
– Постойте, постойте! Не нужно о Нине, – перебила ударившуюся в воспоминания женщину Инна. – Давайте лучше о Владике. Это еще кто такой?
– Еще один ребенок Марка Семеновича? – заинтересовалась и Мариша. – И тоже внебрачный?
– Ну да, – кивнула Анна Сергеевна. – Насколько я знаю, с Ритой Марк Семенович тоже не был расписан.
– Он встречался с нею и с вами одновременно?
– Не уточняла! – сухо ответила Анна Сергеевна. – Но думаю, что нет. Рита была где-то в промежутке между мной и Ниной.
– И кто она такая? – спросила Мариша.
– И почему вы считали, что этот Владик – сын Риты – умер? – задала свой вопрос Инна.
– Погиб, – уточнила Анна Сергеевна. – На войне. Его отправили в Чечню. И он там попал в плен или погиб.
– Или? – переспросила Мариша.
– Ну да, – смутилась Анна Сергеевна, – понимаете, я узнала об этом совершенно случайно. Просто в новостях передавали список фамилий военных, пропавших без вести и, предположительно, убитых в результате очередной стычки с боевиками.
– Постойте, я что-то не пойму, сколько же должно было быть лет этому Владику? – спросила Мариша. – Если он примерно ровесник вашей дочери, то ему должно быть чуть поменьше тридцати. И службу в армии он проходил давно. Разве тогда уже шла война с Чечней?
– Все верно, только он пошел в армию не сразу же после школы, – вздохнула Анна Сергеевна. – Сначала институт закончил. Хороший. И голова у него варила как надо. Рита хвасталась, что еще в институте он написал какую-то компьютерную программу против вирусов. Это было тогда своего рода ноу-хау. Владик со своими друзьями только-только основали фирму и начали получать прибыль, как вдруг Владика забрали.
– И он там пропал?
– Сначала пропал, а потом Рите сообщили, что он скорее всего убит. Она мне так сказала. Поэтому я так и удивилась, когда вы сказали, что к Марку Семеновичу ходит его сын. Про сына Нины я как-то забыла. А вот Владика я несколько раз видела. Одно время мы с ними общались. И при встречах Рита всегда старалась что-то сунуть мне из детской одежды или привозила фрукты, а несколько раз я после их ухода находила у себя в сумочке то полтинник, то четвертной. Рита по натуре очень добрая. Она вообще не могла видеть, когда кто-то рядом бедствует. Она и с Марком так сошлась. Нашла его как-то в снегу, окровавленного, избитого. Он с кем-то подрался и ему здорово досталось. Притащила к себе домой. А надо сказать, что жила она отдельно от родителей. Мама с папой купили ей однокомнатный кооператив, по тем временам большая редкость. Ну так вот, отмыла она Марка, вылечила его. У него уже пневмония начиналась. И стали они вместе жить. А потом Рита переехала жить к своим родителям. И ее мать настояла на том, чтобы свои визиты к нам дочь прекратила. Ну а так как Рита материально зависела от отца с матерью, то вынуждена была их слушаться.
– И когда вы разговаривали с Ритой? – спросила у Анны Сергеевны Мариша.
– Несчастье с Владиком случилось около трех лет назад… значит, тогда же я с ней и разговаривала.
– Адрес этой Риты можно получить? – без энтузиазма спросила у нее Инна, которой порядком надоели эти плодящиеся отпрыски Марка Семеновича.
Мариша в этот момент тоже думала о том, сколько же еще детей мог произвести этот Марк Семенович. Надо же, какой шустрый юноша! В тюрьму он угодил лет в двадцать, а до тех пор успел смастерить троих детишек. Ну, положим, младшенький Пашка ему определенно не удался. Но старшая дочка выглядела очень приятно. Любому отцу было бы лестно иметь такую дочь. Нет, отношение Марка Семеновича к своим детям становилось подругам все более и более странным.
