— Откройте, это из домоуправления, — ответил мне мужской голос.
— Хорошая «легенда», — сдержанно похвалила я. — А чем докажете, что вы не жулики?
— Наталья, открой, это Марья Васильна! — Мужской голос за дверью трансформировался в женский.
— Доказали, — согласилась я и открыла дверь.
На пороге, с трех сторон окруженная мужчинами в спецовках, нарядной новогодней елочкой высилась бабушка-управдом. Сходство с праздничным деревцем ей придавали зеленый в красный горошек махровый халат, ниспадающий почти до пят, и венчающий верхнюю оконечность бабушки изящный ободок из золотистой пластмассы со стразами.
— Что-то случилось? — спросила я, потому что столь богатый наряд определенно требовал особого повода.
Серую повседневность Марья Васильевна собой не украшает. Ее обычная униформа — байковые халаты темных тонов.
— Пока нет и надеюсь, что не случится, — ответила бабуля-управдом, без приглашения внедряясь в мое жилище.
Четверо мужиков с чемоданчиками и ящичками последовали ее примеру, причем в отличие от Марьи Васильевны не задержались в прихожей.
Я оглянулась, провожая взглядом вторженцев. Они мгновенно рассредоточились по квартире и деловито завозились, хлопая дверцами шкафчиков, скрипя сдвигаемой мебелью, простукивая стены и щупая батареи.
— Это налет или погром? — уточнила я у оставшейся не у дел управдомши.
— Это внеплановая проверка сейсмоустойчивости! — важно объяснила она. — Не пугайся, ребята аккуратные, ничего не испортят. У меня даже пыли не натрясли.
— А у вас они тоже в ящички заглядывали? — усомнилась я.
— А то как же! — Марья Васильевна кивнула так энергично, что ободок перекосился. — Сейсмоустойчивость — это очень серьезно!
— Похоже, что так, — согласилась я и вздохнула. — А это надолго?
Рюрикович не сидит в офисе целый день. Гарантированно застать его в здании, где помещается контора «Лично в руки», можно только с часу до двух, и то лишь в случае, если знаешь, где искать: на первом этаже у нас кафе-хачапурная, которое держит тесть шефа дядя Ашот. Зятя он кормит бесплатно, и в обеденный перерыв Рюрикович почти всегда в кафе «Ахтамар».
— Собралась куда? — Марья Васильевна оценила мой внешний вид (одна рука в рукаве пальто, вторая держит сумку, ноги обуты в сапоги и нервно подергиваются). — Торопишься?
— Очень!
— Беги, я присмотрю, чтобы все в порядке было, — предложила бабуля. — Ключ оставь мне, я дверь закрою, вернешься — заберешь.
— Спасибо!
Я отдала бабке ключ и ушла, оставив квартиру под надежным присмотром.
Марья Васильевна — мировая старуха, за ней весь наш дом как за Великой Китайской стеной.
Очень заблуждаются те, кто думает, что работа в офисе — это тепло, уютно, ля-ля-ля и печеньки.
Настоящая работа в офисе — это боль, кровь, кишки на паркете и невидимые миру слезы в два раунда с перерывом на обед. В перерыве — антагонизм столовского борща полуфабрикатной котлете и мысли о тщете всего сущего. Потом опять кровь, боль, кишки, пытки степлером и дыроколом, массовые убийства мыслью и словом на расстоянии по корпоративному тарифу сотовой связи, подковерное дзюдо, закулисное сумо и кулуарное строительство ноевого ковчега из макулатуры с параллельным оформлением лицензии на отстрел непарных тварей, которым не светит попасть на борт.
Настоящая работа в офисе — это как Бойцовский Клуб. И я не буду о ней рассказывать, потому что первое правило Бойцовского Клуба — не говорить о Бойцовском Клубе.
К счастью, у меня сейчас работа беспривязная. В конторе я появляюсь нерегулярно и не задерживаюсь надолго, а потому исключена из бурной офисной жизни и наблюдаю ее с отстраненным интересом посетителя террариума, надежно отгороженного от участников процессов прочным стеклом.
К тому же на этот раз я подгадала с приходом аккурат к обеденному перерыву, когда наш серпентарий пустеет. В просторном общем зале, насквозь просматривающемся из стеклянного кабинета шефа, задержалась только бухгалтерша Луиза — одна из многочисленных армянских родственниц Рюриковича.
У Луизы медальный профиль, стать солидной римской матроны и усы молодого гусара, которые она для маскировки обесцвечивает перикисью. Коллеги сплетничают, что бравая бухгалтерша страдает от дефицита мужского внимания и использует любую возможность поправить баланс. Судя по тому, что я застала Луизу воркующей с кем-то по скайпу, это не напраслина.
Мое появление коллегу не обрадовало. Она замолчала и резко подалась к монитору, закрывая от меня картинку на экране своей могучей грудью.
Судя по тому, что собеседник Луизы тоже умолк на полуслове, камера монитора передала ему изображение заградительного бюста в лучшем виде.
— Привет, я на минуточку, пришла отчитаться, — скороговоркой сообщила я коллеге, змейкой скользнув между столами в дальний уголок большой комнаты.
Этот тупиковый закоулок между стеллажом с дерматиновыми папками и платяным шкафом выделен в общее пользование таким приходящим сотрудникам, как я. В закуточке для низкорейтинговых персон сумрачно и пахнет пылью, но есть компьютер с принтером и сканером: в обязанности каждого курьера входит подготовка и архивирование отчетной документации.
Мне нужно было сделать скан расписки, которую я взяла у Александра, присвоить файлу название, содержащее дату выполнения заказа, и поместить его в папку со своим именем. В другой раз я бы так и сделала, но сегодня у меня был иной план.
Все компьютеры в офисе соединены в сеть, и при наличии определенных знаний и сверхнормативной наглости можно влезть в любой из них, даже в навороченный «Макинтош», украшающий стол в аквариуме шефа.
Правда, сотрудники хихикают, что шеф использует свой модный комп преимущественно как игровую приставку, и я давно уже убедилась, что ничего интересного в глубинах памяти этого чуда техники нет. Есть небольшая коллекция вполне ортодоксального порно, игры, фильмы, фотографии и всего одна папка с файлами какой-то иной тематики. Она так и называется: «Разное».
Рюриковича очень впечатлило «пысьмо» той дамы — бывшей возлюбленной Александра. Зная сентиментальность шефа, я была почти уверена, что он скопировал этот шедевр эпистолярного жанра, чтобы на досуге и под настроение читать его и перечитывать.
Я не ошиблась: скан-копия «пысьма» предсказуемо нашлась в папке-хламосборнике «Разное». Я распечатала ее в своем закутке, свернула вчетверо и спрятала в карман.
Тут очень кстати засобиралась на выход любвеобильная бухгалтерша. Я заверила ее в том, что не брошу офис открытым, обязательно дождусь возвращения с обеда кого-нибудь из сотрудников, и она удалилась, высоко держа голову, чтобы сохранять в расправленном состоянии складчатый подбородок.
Я сразу же залезла в бухгалтерский компьютер, открыла папочку с исчерпывающей информацией по моему последнему вояжу и скопировала для себя оформленный бланк заказа на доставку корреспонденции.
