Сама Башня Старейшин была такой высокой, что прикрывала солнце и отбрасывала вниз спасительную в такую жару тень. Вершину башни венчал огромный позолоченный купол. Он, словно маяк, отражал солнечный свет и посылал свои лучи на много километров вокруг, над раскинувшимися перед городом джунглями.
Опал шла между Дрю и Уитли, за ними следовали пираты в позолоченных нагрудниках и шлемах, в этом наряде они успешно изображали элитных гвардейцев – личную охрану Пантеры. Появление леди-пантеры вызвало у горожан огромный интерес, и теперь отряд с «Мальстрема» сопровождала целая толпа зевак. Они радостно приветствовали Красавицу из Баста с ее благополучным возвращением на родину, но Опал никак не реагировала на эти крики и шла через город с холодным, отчужденным выражением на лице.
– Скажи, а где вы держите своих бедняков? – спросил Дрю из-под своего шлема. – Здесь, в Леосе, я вижу только богатых.
– В наших городах бедняки не живут, Волчонок, – с гордостью ответила Опал. – Быть жителем города лордов-котов – огромное счастье для каждого. Кстати, это еще один из уроков, который следовало бы усвоить вам, лиссийцам.
– В самом деле? – недоверчиво спросила Уитли, пораженная таким всеобщим благоденствием. – Значит, города Носорогов, Буйволов или Крокодилов тоже такие же богатые?
– Я сказала: наши города. Города лордов-котов. А низшие расы платят десятину и дань, что обеспечивает нам такую комфортную жизнь.
Когда все они вошли в башню, Опал повела их по бесконечным винтовым лестницам, поднимавшимся выше и выше, проходя через просторные, роскошно убранные вестибюли и залы. Дрю обратил внимание на то, как быстро движется сейчас Опал, словно хочет оторваться вперед от них. Действительно ли она ведет их к своему отцу? Не собирается ли предать? Тем временем толпа продолжала прибывать, каждый раз, когда Дрю с товарищами в очередной раз поворачивали на лестнице, раздавались новые приветственные возгласы и аплодисменты. Чем выше группа поднималась к позолоченной вершине башни, тем тревожнее становилось на сердце у Дрю. Ведь они находились сейчас в самом сердце вражеского лагеря, окруженные намного превосходящими их силами противника, шли, поверив на слово Пантере. Дрю искоса взглянул на Уитли, поймал ее ответный взгляд, хотя темно-карие глаза девушки-медведицы едва можно было рассмотреть в прорези закрывающего все лицо позолоченного шлема с черным конским хвостом на верхушке. Уитли медленно моргнула ресницами – специально для него, для Дрю, и он понял, что она хотела этим сказать.
Когда их группа вошла в зал Совета Старейшин, сердце у Дрю забилось еще сильнее и чаще. В громадном куполе высоко над головами имелись две расположенные напротив друг друга прорези, сквозь которые в круглый зал проникали солнечные лучи и долетал прохладный свежий ветерок со стороны водопадов. Дрю прикинул на глаз, что в зале сидят и разговаривают, разбившись на группы, примерно шестьдесят – семьдесят верлордов в белых туниках. Когда в зале появилась Опал, все разговоры моментально прекратились.
– Ваша светлость, досточтимые лорды и леди, позвольте вам представить, – раздался голос затерявшегося где-то среди толпы герольда. – Красавица из Баста, славная уроженка Браги и командующая бастийской армии в Вестленде, Опал!
Члены Совета зааплодировали, расступились, освобождая Опал и прибывшей вместе с ней «личной охране» место в центре зала.
По окружности зала, на равном расстоянии друг от друга, стояли три огромных мраморных трона, на каждом из них восседал верлорд. Остальные Старейшины стояли группами, каждая из которых явно тяготела к одному из тронов.
Теперь, когда одетые в белые туники старейшины расступились в стороны, Дрю увидел в зале гвардейцев-охранников, одетых в разные по цвету униформы. Он сразу же узнал солдат в таких же, как у него самого, позолоченных шлемах и нагрудниках. Один из них даже кивнул Дрю, качнув конским хвостом своего шлема. Дрю поспешно кивнул в ответ. Ближе к другому трону стояли охранники в сплетенных из полос кожи кирасах, каждый с двумя саблями, висящими в ножнах на бедрах. Но больше всего было солдат, одетых в красные плащи, которые Дрю – чаще, чем ему бы хотелось, – видел у себя дома, в Лиссии. Гвардейцы Льва.
– Не забывай, что я рядом, – шепнул Дрю, обращаясь к Опал.
– Это очень радует меня, Волчонок, – так же шепотом ответила леди-пантера и направилась к одному из тронов.
– Я вернулась, Верховный лорд Оба, – громко сказала Опал, опускаясь на одно колено и склоняя голову.
– Поднимись, дочь моя, и дай мне лучше рассмотреть тебя, – ответил сидевший на троне чернокожий верлорд.
Опал выпрямилась во весь рост, гордо выпятила подбородок и взглянула на старого лорда-пантеру своими зелеными глазами. Никакой привязанности между отцом и дочерью не ощущалось, как, впрочем, и особого напряжения, однако Дрю продолжал оставаться настороже. Он ни на секунду не забывал о том, что находится не просто во вражеской столице, но в ее святая святых, в зале, где сидят правители этой страны. Теперь будет очень важно то, как Опал обратится к остальным Старейшинам. Одно лишнее слово, и их миссия будет окончена – вместе с их жизнями.
– А почему ты так рано возвратилась, дочь моя, ведь наша война еще не выиграна? – спросил Верховный лорд Оба. – Насколько серьезна причина, по которой ты без предупреждения и приглашения явилась в Баст, оставив своего брата одного на холодном континенте?
– Спросите ее, почему она вернулась в Баст, в то время как в боях сражается мой внук, – подал голос Верховный лорд Леон. Лорд-лев был самым старым членом Совета и, очевидно, либо проспал, либо был тугим на ухо и просто не расслышал предыдущий разговор отца с дочерью. Чувствовалось, что старый Лев взволнован тем, как разворачиваются события.
– Но прежде всего я хочу узнать, где ты причалила «Немезиду», – добавил Оба. – Это же мой корабль, который я дал тебе на время войны. Надеюсь, с ним все в порядке?
Дрю осторожно обернулся, чтобы взглянуть на пиратов с «Мальстрема», и заметил, что двое-трое из них явно забеспокоились. «Сохраняйте спокойствие, парни!» – молча взмолился Дрю.
– Мой брат продолжает командовать армией, которая направляется на север. По всей видимости, под руководством самого короля Лукаса. – Опал старалась говорить громче, чтобы ее расслышал старый Лев. И он услышал ее, и выпрямился на своем троне так, будто только что проснулся.
– Король, ты сказала? Да, он хороший мальчик. Надеюсь, что Лукас пойдет по стопам своего отца.
– Конечно, – согласилась Опал, посматривая при этом на Верховного лорда Обу. – Да благословят предки память о Леопольде.
Дрю уловил возникшую в разговоре отца и дочери напряженность. «Замешан ли Оба в смерти Леопольда? – подумал Дрю. – Интересно, знал ли он о планах переворота уже тогда, когда бастийский флот только отплывал в Лиссию?»
– Мы все рады тому, что на троне остался Лев, – продолжил Леон. Его голос окреп, в нем даже появилась страсть. – Эти вестландцы не более чем толпа тупых агрессивных варваров. Неудивительно, что правление Леопольда выдалось таким трудным. Только благодаря вашему вмешательству, о, мои бастийские братья, мы смогли сохранить власть в Семиземелье и дать достойный отпор узурпатору и его союзникам. И пока я дышу, Волку никогда не править Лиссией!
