Юлия никак не могла уснуть. Она уже давно не думала ни о чем конкретном, мысли носились в голове, подобно волнам в океане; то их гребни угрожающе поднимались, то куда-то исчезали. Луна по-прежнему смотрела в окно, Юлия тоже наблюдала за ночным светилом. И внезапно ее охватило странное чувство какой-то близости к этому единственному светлому пятну на всем огромном темном небесном пространстве. Эта Луна также одинока во Вселенной, как и она сама. Она также не понимает собственного предназначения; каждую ночь, словно часовой, появляется на небе. Но зачем, для кого, для чего? Людям не так уж она и нужна, у них есть искусственный свет, и когда она, заслоненная тучами, оказывается невидимой, никто не обращает на это внимания, никто не жалеет ее, не вспоминает об ее отсутствии.
Мысли были какими-то глупыми, нелепыми, как и вся ситуация, в которой она оказалась. Но одновременно она ощущала, что все на самом деле не совсем так, что с ней происходит нечто значительное. Просто она по своей наивности не в состоянии это понять и оценить.
Сон никак не приходил к ней. Внезапно она встала и, стараясь не шуметь, вышла из спальни. Через минуту она оказалась в комнате, где спал мальчик. Она включила ночник и стала смотреть на него. Почему-то он морщился во сне, как будто бы его беспокоили мухи, хотя, несмотря на приоткрытую форточку, никаких насекомых по близости не было. Она осторожно села рядом с кроватью на стул. Она не знала, зачем это делает, зачем наблюдает за спящим Сашей. Просто она подчинялась возникшим в ней импульсам. Все, что она сейчас делала в последние часы, она делала безотчетно, не спрашивая себя о цели и о последствиях своих поступков. Она вдруг поймала себя на странном ощущении, что вовсе не горюет от того, что Максим уехал; у нее было такое чувство, как будто его никогда и не было в ее жизни. Они прожили вместе почти год, но неужели между ними не возникло никакой связи? Удивительно. В чем же в таком случае смысл брака? В том, чтобы просто находиться рядом? За одним столом ужинать, спать в одной постели, ходить парой в гости или самим принимать гостей, вместе стоя у входа?.. Совместных занятий можно найти много. Но обязательно ли для этого жениться и выходить замуж?
Она встала, последний раз посмотрела на Сашу. Она чувствовала себя очень спокойной, недавнее волнение улетучилось, как случайное облачко. Юлия вернулась в свою комнату, легла в кровать и уже через несколько минут крепко спала.
Утром они позавтракали, почти не обменявшись ни одним словом. Но это вовсе не означало, что между ними возникло отчуждение; Юлия была уверена, что все как раз наоборот, за прошедший день они с Сашей стали ближе друг к другу. Об этом не надо было даже говорить, достаточно было поймать брошенный на нее его взгляд, дабы все стало ясно.
– Нам пора ехать, – сказала она. – Твоя директриса поди рвет и мечет. Только сначала забежим на секундочку к соседу; я тебе о нем вчера говорила.
Саша посмотрел на нее и кивнул головой.
Они вошли в калитку. Вокруг царила какая-то напряженная тишина, и Юлии стало тревожно. Она вбежала в дом, распахнула дверь. Мендель лежал на полу без сознания. В первое мгновение Юлии даже показалось, что он мертв, но затем она заметила, что он дышит. Она бросилась к нему, приподняла голову. Он открыл глаза и издал стон.
– Что с вами, Михаил Моисеевич?
– Сердце болит, – с большим усилием произнес он. – Почему вы не приходили?
В другой ситуации Юлия бы почувствовала себя виноватой, но сейчас было не до сантиментов. Так как у него не было телефона, она бросилась к выходу, едва не сбив мальчика с ног.
– С ним плохо, побудь у него, – на бегу сказала она Саше.
«Скорая помощь» как всегда не торопилась. Уже прошло больше получаса, а ее все не было. Мендель лежал на диване, куда не без труда они с Сашей его водрузили, и изредка, по-видимому, когда боль становилось особенно сильной, постанывал. При этом он, не отрываясь, смотрел на Юлию, словно от нее зависела его жизнь.
– Я вас ждал, – вдруг едва слышно произнес он белыми губами. – Я виноват перед вами, я заблуждался. Не надо было всего этого говорить.
– Молчите, пожалуйста, это вам сейчас не надо ничего говорить. Да где же эта проклятая «скорая»?! – вдруг вырвалось у нее. Страх, что он сейчас умрет, а она ничем не может помочь, не оставлял ее ни на мгновение. Всем плевать, что тут умирает, может быть, самый выдающийся человек, что живет сейчас на земле. Каждый думает только о себе, о своей бессмысленной, никому не нужной жизни.
Наконец прибыла машина «скорой помощи». Врач послушал сердце, вколол в вену укол.
– Мы госпитализируем его, скорее всего, у него инфаркт. Вы дочь? – Юлия неуверенно кивнула. – Тогда, наверное, поедете с нами?
Юлия заметалась; с одной стороны она должна была без промедления доставить Сашу в детдом, но и оставить Менделя одного тоже не могла.
– Поедем с ним, – сказал Саша, поняв ее переживания и приняв решение за нее.
– Это ваш сын, его внук? – кивнул врач на больного.
– Да, – сказала Юлия.
Путь до больницы занял минут тридцать. Когда они въехали во двор, Юлия сразу поняла, что это медицинское заведение не из лучших. К ним долго никто не выходил, наконец, появились в грязных халатах санитары, взялись за носилки и понесли Менделя. При каждом резком движении он издавал стон, но это явно никого не волновало, так как количество резких движений не уменьшалось; санитары не скрывали, что желают только одного – как можно скорее избавиться от своей обременительной ноши.
В палате стояло шесть кроватей, на каждой – по больному. Менделя положили на свободную койку, появился врач и стал его осматривать. Затем принесли капельницу. Юлия не очень хорошо понимала, что происходит, все кружилось перед ее глазами. Она вдруг почувствовала, что очень устала, нашла табурет и опустилась на него.
К ней подошли и попросили помочь зарегистрировать вновь прибывшего. Она ответила на все вопросы. Больше ею никто не интересовался. В палату Юлии идти запретили, и она ощутила растерянность, так как не знала, что делать. Сидеть в вестибюле и ждать, что будет дальше или навестить его попозже?
– Что будем делать? – спросила она у Саши, ловя себя на том, что на самом деле хочет услышать его ответ.
Лицо мальчика стало очень серьезным, впервые взрослый человек спрашивал у него совета.
– Поедемте в детдом, а завтра вы приедете сюда и все узнаете, – рассудительно сказал он. – Не сидеть же тут до ночи.
– Ты прав, – согласилась Юлия. – Поедем.
Они вышли на дорогу, и вдруг Юлия осознала, что понятия не имеет, где они находятся. Местность была совершенно незнакомая; больница находилась на отшибе, вдали виднелись уродливые силуэты типовых домов, еще дальше тянулись вверх толстые мачты труб, скорей всего ТЭЦ, из которых валил сизый дым. Мимо них проносились машины, но ничего похожего на такси не было. Бесцельно они прошли несколько десятков метров. Внезапно она остановилась.
