– Хотите полежать на этой кровати, – повторила Райкова.
– Вы отдаете себе отчет в своих словах?
– Чего ж не отдавать? Я видела ваше лицо. Оно было таким красноречивым, что прочесть ваши мысли не представляло ни малейшего труда.
Анна с ужасом почувствовала, что краснеет.
– Знаете, я попрошу вас занять место в гостиной, рядом с понятыми.
– Да бросьте вы играть свою роль. Вы делаете это жутко бездарно. – Райкова внезапно запрыгнула на кровать и удобно разлеглась на ней. – Вы напрасно думаете, что мы тут занимались любовью, это было довольно редко. Он предпочитал самые необычные места. И даже не квартиры. Для него это было бы слишком скучно. Хотите, расскажу?
Анна молчала, не в силах ни сказать ни слова, ни сделать движения.
– Хотите. А что в этом такого? Все это хотят услышать. Он любит заниматься любовью в самых необычных местах. Например, в гостях. Мы сидим за столом, вдруг он мне делает знак. Он встает и уходит, я через минуту иду вслед за ним. Нахожу его в ванной или на балконе, он мгновенно снимает с меня всю лишнюю одежду и овладевает мною. И он абсолютно прав, такого оргазма я на этой кровати никогда не получала.
– Зачем вы мне это рассказываете? – Анна была вся пунцовой.
– Вы же хотите, как можно больше знать о нем. Кто вам еще поведает такие детали? А в каких только еще местах мы этим не занимались. Например, на юбилее нашего славного губернатора. Туда сбежался весь местный бомонд. А знаете, куда он меня потащил? В гардероб. Мы укрылись за стойкой, и там он мною овладел. А потом как ни в чем не бывало мы присоединились к остальной публике.
Анна как будто ударило током. Ведь она сама была на этом юбилеи. Но ни Миловидова, ни его подругу не видела. Правда, находилась она там недолго, почти сразу же почувствовала себя лишней на этом празднике жизни, как себе она тогда сказала. И удалилась. И хорошо помнит, как прошествовала мимо гардероба. Может быть, как раз в тот момент они и находились там…
– Я не желаю ничего подобного слушать, – непослушными губами, а от того, не очень отчетливо произнесла она.
– Еще как хотите! – уверенно возразила Райкова. – Я просто балдею от его члена, он у него всегда наготове. Он может заниматься любовью сколько угодно. Поверьте, у меня было немало мужчин, но ни один из них ему и в подметки не годится. Такой потенции нет ни у кого. Такую мужскую силу имели разве что древние боги на Олимпе.
«Дионис», – мысленно произнесла Анна.
– А вы представляете, каково ему сейчас без баб? А, впрочем, вам этого, в самом деле, не понять, – вдруг махнула рукой Райкова. – Сразу заметно, что по вашим жилам течет рыбья кровь. – Внезапно она вскочила с кровати и подбежала к Анне. – Выпустите его, вы же можете. Ну что вам стоит?!
– Он обвиняется в серьезных преступлениях. И, боюсь, что мы о многих из них еще даже не знаем.
– Да причем тут преступления?! – закричала Райкова. – Я вам столько времени совсем о другом толкую.
– И о чем же?
– Без него все меркнет, я места себе не нахожу. До него я была почти такой же, как вы, – скучной, вялой, думала, что у меня все здорово, есть муж, сын – и ничего больше не надо. А когда я встретила Володю, то поняла, что до сих пор и не жила. То ли была мертвой, то ли спящей – разница не велика. И когда я это осознала, то бросила и мужа и сына. Потому что рядом с ними я больше существовать не могла. И ничуть не жалею.
– Вам не жалко сына?
– Нет, он не пропадет. У него есть все, что нужно. Нет, вы ничего не понимаете, да эта совсем другая жизнь. В ней все по иному. И оценивать все надо по другим критериям. Это для вас он совершал преступление, а для него – это образ жизни. Без этих своих дел он был бы совсем иной, он бы лишился половины своего очарования.
– Он нарушил закон и должен нести за это ответственность.
– Да какое имеет значение ваш закон, что он значит, кому он нужен?! А вы не думаете, что есть люди, которые выше закона?!
– Это очень плохо, когда появляются такие люди.
– Это для таких, как вы, плохо. – Райкова отошла от Анны и села на кровать. – Я-то думала, что в вас хоть что-то осталось от женщины, а вы всего лишь – сухой законник.
– Я попрошу вас спуститься вниз. А еще лучше – вообще уйти из квартиры. Мы ее опечатаем.
Райкова резко поднялась и вышла из спальни. Анна дождалась, когда затихнут ее шаги, и последовала след за ней. Она чувствовала, как дрожат у нее ноги.
Глава 13
Что-то случилось с Анной, по крайней мере, ничего подобного с ней еще никогда не происходило. Даже в юности, в период полового созревания. Она ни о чем не могла думать, кроме как о сексе. Но мысли о сексе совершенно не приводили ее к мужу, он вообще в них не появлялся. Зато постоянно возникал совершенно другой объект. Это было непостижимо, это выходило за все привычные рамки. Но это было именно так. И ничего поделать с собой она была не в состоянии. Это было нечто выше ее сил.
Вместо того чтобы изучать гору конфискованных бумаг в квартире Миловидова, распечатку содержания жесткого диска его компьютера, Анна, запершись в кабинете, смотрела порнографические сайты в Интернете. Ей было жутко стыдно за себя, еще ни разу в жизни по своей инициативе она не заходила на них. Более того, ни желания, ни мысли это сделать даже не возникало. И если бы ей однажды сказали, что настанет момент, когда она будет блуждать по мировому виртуальному порнопространству, то в лучшем случае отнеслась к этому как к самой неудачной когда-либо слышанной ей шутки.
А она сейчас не просто блуждала, а не могла остановиться, насытиться увиденным. Она вбирала в себя бесконечный калейдоскоп изображений. Перед ней проходило и раскрывалось все многообразие сексуальных отношений, показанное с предельной откровенностью, без тени смущения и стыдливости. А может, так и надо? – думала Анна, сидя, закрыв глаза после просмотра очередного видеоряда. Если быть до конца честной, с мужем она никогда не ощущала полного удовлетворения, даже в самый лучший, в самый медовый период их семейной жизни. Уже при первых их сексуальных контактах она поймала себя на том, что испытывает какое-то неудовлетворение. Вроде бы, все замечательно, а вот какой-то малости не хватает. Затем она благополучно задвинула это ощущение недовольства в далекий ящик своего сознания, заперла его на ключ и позабыла. А вместо этого легко себя убедила, что в этом плане у них все в порядке, и их можно считать идеальной парой. Ну, или почти идеальной – идеал, как известно, недостижим – но где-то близко. Это потом через много лет она неожиданно обнаружила, что остыла к Анатолию, что больше близость с ним не доставляет ей подлинной радости. Но тогда она решила, что это всего лишь результат привычки; все же они живут вместе больше двадцати лет. И, разумеется, что за такой солидный срок у них выветрился дух новизны. И это вполне естественное развитие событий, в котором никто не виноват.
