– Спасибо. Я представила.
Макс рассмеялся и сжал ее руку:
– Когда я вступил в «Анонимные Алкоголики», то сказал себе, что больше никогда не буду жить во лжи. И если бы я продолжал притворяться, что не испытываю к тебе никаких чувств, это еще больше усложнило бы ситуацию.
– Макс…
– Не беспокойся. Я говорю это вовсе не для того, чтобы уломать тебя снова сойтись со мной. – Он опустил глаза, затем снова посмотрел на Кейт. – Мне просто хотелось бы, чтобы ты об этом знала.
– Хорошо. Теперь я знаю.
Она отпила немного чаю, чтобы успокоиться, затем расправила салфетку и положила ее на колени. Кажется, сейчас самое время сменить тему.
– Так чем закончился твой разговор с матерью?
Макс откинулся на спинку стула.
– Я все уладил. Сказал, что мы с тобой сами разберемся, а ей не стоит совать свой нос в то, как мы воспитываем Тришу.
Кейт ощутила гордость. Восемь лет назад Макс не смог бы пойти против матери. Это еще одно доказательство того, что он изменился.
– И она согласилась?
Он печально улыбнулся:
– Я – ее единственный ребенок. Она не хочет потерять меня.
– Это так.
Макс потянулся за своей салфеткой.
– А теперь, когда мы все обсудили, предлагаю насладиться едой.
– Конечно, – кивнула Кейт, чувствуя, как внутри все трепещет.
Всего одна ее фраза может изменить все – стоит лишь сказать: «Ты новый тоже мне нравишься». Ведь она понимала, что Макс втайне надеется услышать от нее именно такой ответ.
Но снова перед глазами промелькнули эпизоды из прошлого, словно напоминая: не нужно думать о том, что жизнь с «новым» Максом будет другой. Если бы сегодня они впервые встретились друг с другом то, пусть даже Макс рассказал бы о том, что был алкоголиком, Кейт, возможно, даже не поверила бы ему. Они бы подружились и, может быть, она бы в него безумно влюбилась…
Но это не первая их встреча.
Кейт заставила себя поддержать разговор.
– Так твоя компания строит и реконструирует здания?
– Да, я вложил в это немало собственных денег. И в то здание, где мы сейчас обедаем, тоже.
Кейт удивленно распахнула глаза:
– Оно принадлежит тебе?
– Да, но я сдаю его в аренду. – Макс улыбнулся. – Пусть мои деньги тебя не пугают. Ты же видела мой дом, ты видела, как я живу. У меня всего одна домработница – и то лишь потому, что мне самому некогда готовить и убирать. Я не собираюсь, подобно своим родителям, обзаводиться огромным особняком. Мне нравится жить так, как я живу.
Кейт поправила салфетку, отводя взгляд.
– Я думала, ты живешь в нашем старом доме, потому что тебе некогда подыскать себе другой.
– Я остался в нем, потому что мне очень нравится этот дом. Ты занималась его отделкой, и у тебя это замечательно получилось. Я не удивлен, что ты нашла себе работу в строительном бизнесе.
– Ты выяснил, где я работаю?
– Навел справки, потому что хотел быть уверенным, что у тебя и Триши есть все необходимое.
– Я могу обеспечивать нас самостоятельно.
Макс рассмеялся:
– Знаю. Я не критикую тебя. Просто я беспокоился и потому проверил. Оказалось, дела у тебя идут отлично. – Помолчав, он добавил: – Я горжусь тобой.
Глаза Кейт защипало от подступивших слез. «Прежний» Макс не заметил бы ее успехов. А «новый» – гордится ими.
– Спасибо.
– Пожалуйста.
Принесли заказанные блюда, и разговор зашел о Трише.
Кейт обрадовалась смене темы. Она понимала, что теперь, после признания Макса, ситуация стала опаснее. Им больше нельзя быть вместе. Но если он хочет видеться с дочерью каждый день, придется с ним встречаться. Значит, надо для себя решить: достаточно ли она доверяет Максу, чтобы позволить ему видеться с Тришей наедине. Потому что, если Кейт продолжит общаться с этим «новым» Максом, она обязательно влюбится в него по уши.
Когда наступил день обещанного визита Триши с подругами к Максу, тот уже был готов принять гостей. Миссис Джентри готовила на кухне закуски. Гвен, одетая в брюки капри абрикосового цвета и белый топ, устроилась в шезлонге.
Макс подошел и поинтересовался у матери:
– А где твой купальник?
– Я не собираюсь плавать, не хватало испортить прическу.
– Ты пропустишь все веселье.
– Я понаблюдаю отсюда.
Из дома выскочили два младших сына Аннет и с разбега прыгнули в бассейн, окатив брызгами Гвен.
Та вскочила с шезлонга и собралась накричать на хулиганов, но вдруг замерла с широко открытыми глазами.
– Боже мой!
– Что такое? – обеспокоенно спросил Макс.
– Тот, помладше. Он так напоминает Ченса!
Волосами пшеничного цвета и большими голубыми глазами мальчишка в самом деле походил на Ченса, и Макс поддакнул:
– Точно.
– Помнишь, как у него летом всегда чуть не добела выгорали волосы?
Гвен сдвинулась на край шезлонга, наблюдая, как мальчишки играют в мяч.
– А он милый.
Макс сел на шезлонг позади нее.
– Все дети милые, мам.
– Считаешь меня выжившей из ума старухой?
– Ну что ты! – Он улыбнулся ей. Теперь, когда мать перестала лезть в его дела с Кейт, Макс снова всеми фибрами души хотел сделать ее счастливой.
– Просто ты скучаешь по своему сыну.
– Да.
Он встал с шезлонга, увидев, что калитка открылась и во двор вбежала Триша.
– Почему бы тебе не расслабиться и не насладиться общением со своей внучкой? – предложил Макс, надеясь, что мать поймет намек на то, что нужно ценить то, что имеешь, вместо того, чтобы плакать по тому, что утрачено.
Триша подбежала к бабушке.
– Привет, Жижи!
Гвен обняла ее.
– И тебе привет!
– А где твой купальник?
– Я не собираюсь плавать.
– Ну, Жижи!
– Да, Жижи, неужели вы не хотите повеселиться? – сказала, подходя к ним, Кейт.
Девочка потянула бабушку за руку:
– Идем, попросим миссис Джентри подобрать тебе купальник.
Глядя им вслед, Кейт рассмеялась.
– Триша знакома с тобой лишь два месяца, а уже знает, кого нужно об этом просить.
Макс тоже рассмеялся, проводил дочь глазами, а потом повернулся к Кейт.
