Эта речь произвела на меня слабое впечатление. Я была озабочена тем, чтобы не отпустить Петю, не взяв его телефон, и пропустила мимо ушей эту проповедь. Но в отличие от меня на Амелина она произвела впечатление. Особенно вдохновила его последняя фраза про голову. И когда, выпустив меня, Саша шагнул в сторону Амелина, того как ветром сдуло. Сдуло вместе с драгоценной книгой и телефонами, которые были так нужны нам с Наташей для гарантии. Бежать следом за ним мне помешал все тот же неуемный в своей ревности Саша. В другое время я была бы польщена, сколь сильную страсть внушила ему, но сейчас я лишь бессильно проклинала свою фантастическую привлекательность, благодаря которой так не ко времени воспылал чувствами Саша, появившийся тоже очень не ко времени.
Он, видите ли, беспокоился. Звонил мне вчера и сегодня весь вечер и полночи. А меня не было дома. Где я была?
— Я была очень занята, — ответила я резко.
Не говорить же ему, что мы с подругой считанные часы назад участвовали в грабеже и я на его глазах передала украденное своему подельнику в краже, пусть даже она совершена из самых благих побуждений. Самому Саше позволено гулять ночи и дни напролет, но от меня требуется безукоризненное поведение. Иначе он быстро наведет порядок. Вот как сейчас. Нет, кричать и топать на меня ногами он не будет. Он будет в течение долгого времени читать мораль и доказывать мне, что мое поведение возмутительно и недопустимо для его девушки. И через пару часов я готова буду согласиться со всеми его доводами, лишь бы он замолчал.
Саша решительно проводил меня до квартиры. По пути он хмурился, совершенно убивая меня этим. Хуже знака невозможно было придумать. Когда он повышал на меня голос, то чаще всего оказывалось, что так он пытается развеселить меня. Но надувшийся Саша не предвещал мне добра.
— Опять будешь воспитывать? — в ужасе прошептала я, входя в квартиру, но Саша не снизошел до ответа. Я была обречена.
Саша принял удобную позу в кресле и приступил к чтению нотации на тему: «Что должна делать девушка и как ей себя вести, чтобы удачно выйти замуж или просто не оставаться в одиночестве».
«Вообще-то, — размышляла я, — это даже хорошо, что он со мной беседует. Это означает, что я не совсем безнадежна в его глазах. В противном случае он не стал бы тратить время и силы на разговоры. Да, если бы он молчал, это было бы значительно хуже».
— Ты меня понимаешь? — спросил Саша.
Но я не дала застать себя врасплох и быстро отреагировала на опасность:
— Конечно, ты говоришь все очень правильно.
Я изобразила крайнюю степень заинтересованности, и Саша успокоился. Он продолжал говорить. Видимо, дар красноречия увел его в необозримые дебри, дальше, чем он намеревался, потому что через четверть часа я включила свое сознание и с удивлением обнаружила, что он уже переключился на абхазский кризис, а я пропустила момент, когда он на него перескочил.
Мне стало стыдно. Человек почти полчаса распинался передо мной, а я не потрудилась его выслушать. Спать мне, видите ли, хотелось. Я с раскаянием взглянула на Сашу. Он печально и задумчиво смотрел мимо меня. Выглядел он бледно. И неожиданно теплая волна захлестнула меня.
«Примчался среди ночи, чтобы выяснить, где я и что со мной. И теперь потратил время, наставляя меня на путь истинный. И это вместо того, чтобы спокойно заснуть. А я, свинья неблагодарная, сижу и в душе ругаю его».
— Ты приехал, чтобы узнать, как я?
Сашка изумленно посмотрел на меня, словно удивляясь, как подобная мысль могла у меня зародиться, и сказал:
— Вот еще! Я был в ночном клубе на Ленинском. В пять он закрывается, я и вспомнил, что ты рядом живешь. Потому и пришел. Могу и уйти, если мешаю.
Я еле удержалась, чтоб не выставить его за дверь, но потом подумала, а вдруг он шутит. Никогда ведь не поймешь, шутит он или говорит всерьез. И вместо того чтобы изгнать его, спросила:
— Хочешь, позавтракаем вместе? У меня есть яйца, ветчина и зелень. Съедим омлет, по паре бутербродов и почувствуем себя другими людьми.
И все закончилось мирным ранним, очень ранним, по моим меркам, завтраком, а для Саши, который вел преимущественно ночной образ жизни, — поздним ужином. За едой мы распили пакет апельсинового сока и пару жестяных баночек пива, которые Саша принес в кармане. Мир заиграл новыми красками, стало тепло и уютно. Не хотелось двигаться и спать уже тоже не хотелось, потому что за это время солнце, готовясь взойти, окрасило все окрестные дома в розоватый цвет. Саша продолжал прочно сидеть в кресле и покидать его не собирался. Очевидно, он о чем-то размышлял. Стрелки часов переползли к восьми часам и, не задерживаясь на месте ни на миг, тронулись дальше.
— В девять я пойду на работу, — сообщил мне Саша. — Спасибо за завтрак.
Этот человек задался целью сразить меня наповал. С момента нашего знакомства он постоянно выкидывал разные коленца, которые не позволяли мне скучать в его обществе. Целую ночь веселиться в клубе, напиться там и наутро как ни в чем не бывало отправиться на работу. Фантастика, и только!
— Разбуди меня через час.
С этими словами Саша вытянулся в кресле и решительно приготовился заснуть.
— Ляг на диван, — приказала я ему. — Ты не сможешь отдохнуть толком в кресле.
Я устроила его на диване, а сама улеглась в теплой и душистой воде, которую напустила полную ванну. У каждого свои фишки. Я обожаю принимать ванну и могу бултыхаться в ней до побеления подошв. Кому что, а я провела счастливейшие и безмятежнейшие часы именно дома в полной теплой воды ванне, которая наполняла меня покоем.
В девять часов я разбудила Сашку и ласково вытолкала его на работу, где он ставит пломбы и делает искусственные челюсти. Одним словом, он зубной врач в дорогущей клинике, и меня всегда искренне занимал вопрос, что же он может налепить с бодуна пациентам? И потом — этот запах застарелого спирта, как он борется с ним? Но кажется, ночные гулянки нисколько не мешают ему быть хорошим врачом. И еще у него очень ровный характер. Он может, совершенно не раздражаясь, в течение часа и больше объяснять и уговаривать вас сделать то-то и то-то. Наверное, своим пациентам, когда они нервничают, он так же мягко и убедительно объясняет, что бояться не следует. Великое дело для врача, когда он нравится своим пациентам не только как врач, но и как человек. Но я бы к нему в кресло не села, и не просите.
Только я улеглась поспать, как раздался звонок в дверь. Я решила, что вернулся зачем-то Саша, и открыла дверь, но на пороге стояла взволнованная Юлька, которая немедля кинулась меня обнимать, восторженно крича при этом:
— Ну, привет! Хорошо, что я тебя застала дома! Как чувствовала, что надо мне заехать к тебе перед работой, а то у тебя каникулы, и ты совсем куда-то подевалась! Я уж и не знала, что думать о тебе. Где ты пропадаешь?
— Ой, Юлька, — махнула я рукой, — у меня тут такие дела завертелись. Помнишь, ты не поверила, что меня преследуют бандиты?
