Мальчишка долго размышлял, переминался с ноги на ногу, потом сообразил, что взять с нее нечего, и с диким гиканьем унесся прочь. Тогда Эля пошла в кабинет директора и залезла в его учетный журнал. Это было первое в ее жизни серьезное правонарушение, по счастью оставшееся незамеченным. Из журнала Эля узнала адрес. Володя жил в ее городе, на другом конце.
Потом она почти полгода ходила через весь город к его дому и стояла под окнами. Просто так, ни на что не надеясь. Первое чувство оказалось невероятно сильным. А ведь было ей тогда всего одиннадцать лет!..
Однажды ее сильно побили тамошние девчонки. А потом однажды выскочил из подъезда его брат и пронесся мимо с торжествующим криком: «Стоишь, да? Напрасно стоишь! Володя давно уже с нашим батей в Питере живет! Вот тебе!»
Больше к тому дому она не ходила. Любовь понемногу источалась из ее души и полностью ушла к тому моменту, когда Эля встретила Юру.
В комнате стало холодно. Эльвира недовольно поморщилась и захлопнула форточку. Настроение окончательно испортилось. Эльвира Мухина с трудом прощала чужие ошибки и никогда не прощала свои собственные. Она должна была узнать его сразу и немедленно предупредить Марусю, что претендент не подходит. А теперь потеряно несколько дней.
На другой день, едва встав с постели, Эля связалась с Марусей. Та ответила не сразу, но достаточно бодрым голосом.
– Что, пришла в себя? – спросила Эльвира.
– Немного, – вздохнула Маруся. – Будешь с утра в офисе?
– Конечно. Маруся, ты мне нужна. Срочно. Как придешь в офис – сразу ко мне.
Когда она приехала, верная подруга уже ждала ее у кабинета. Маруся была бледна, но выглядела решительно. Картонную папку она прижимала к груди обеими руками.
– Заходи, – кивнула Эля.
Подруга мышью шмыгнула в кабинет.
– Хочу тебе кое-что рассказать, – сразу с порога приступила к делу Мухина. – Ты ведь у нас любительница романтических историй.
Эльвира коротко рассказала про лагерь. К концу рассказа глаза у Маруси сделались большими, как две плошки.
– Ой, боженьки мои! – прошептала она, восторженно глядя на подругу. – Как же ты его сразу не узнала?
– Сама удивляюсь, – сквозь зубы процедила Эля. – В общем, Маруся, надо приглядывать другую кандидатуру.
– Да зачем, Элечка? Ведь это здорово?! Не просто какой-то посторонний мужчина, а твоя первая любовь!
– Что – здорово? – налетела на подругу Мухина. – У тебя с мозгами-то все в порядке? Ты понимаешь, что он тоже может вспомнить меня. Особенно когда я повезу его к моим родителям. Мы ведь из одного города…
– Ну и замечательно! – безмятежно и мечтательно ответила Маруся.
– Марусь, ты дура или притворяешься? Вспомнив меня, он обязательно взбрыкнет. Одно дело – исполнять сомнительные обязанности при богатой тетке, которая невесть откуда взялась. И совсем другое – бывшая влюбленная в него дурочка. Конечно, я надеюсь на его благоразумие. Может, давно узнал, да помалкивает, деньги важнее амбиций. Но я не могу знакомить его с родителями, пока не буду полностью владеть ситуацией. Я что, каждую неделю по жениху им буду представлять?
Маруся молчала, сосредоточенно наморщив лобик. Наверное, силилась понять, из-за чего так разошлась подруга. Эля безнадежно махнула рукой, потом спросила:
– Ладно, у тебя что?
У Маруси вспыхнули щеки. Она посмотрела на подругу кротко, ласково и сказала изменившимся голосом:
– Элечка, я сейчас покажу тебе его.
– Кого?
– Твоего будущего сыночка, Элечка.
– Я не понимаю, – нахмурилась Эльвира. – Кажется, ты должна мне показать несколько фотографий с подробными комментариями. Но ты, по-моему, уже все без меня решила.
– Да, – просто согласилась Маруся. – Я решила. Эля, пойми, ты должна усыновить именно этого ребенка. Он… очень похож на тебя.
Эля на секунду отвернулась, пытаясь справиться с раздражением. Нет, уж слишком много свалилось на нее за последние дни. Кажется, в последний раз в таком постоянном напряжении она пребывала в год своего общения с Акулой.
– Ладно, показывай…
Маруся уже стояла рядом с ней с фотографией в руке. Эля взяла фото. На фотографии – мальчик лет восьми. Круглое лицо, густые темные волосы, пухлый детский рот. А взгляд недетский, сердитый, недоверчивый. Чуть наморщен упрямый выпуклый лоб. У Эльвиры заныло сердце. В очередной раз затея показалась нелепой, ни к чему хорошему не ведущей.
– Так чем же он на меня похож? – спросила она, отрываясь от фотографии.
– Глазами, Элечка, – прошептала Маруся, смущенная насмешкой, явственно прозвучавшей в голосе Мухиной. – Эля, поверь мне, он чудесный малыш. Хорошо учится, рисует…
– Кто его родители? Алкоголики, наверное?
– Никто не знает. Его нашли на улице, еще грудного.
– Значит, еще хуже, чем алкоголики, – подытожила Эльвира.
Элю терзала досада. Напрасно она доверила поиск ребенка Марусе. Надо было отправить по детским домам Анечку, секретаршу. Ей было бы чуть труднее объяснить задачу, зато Аня слишком боится потерять место, сработала бы на совесть. Маруся же сплоховала, поддалась эмоциям. И это не в первый раз. Собственно, не сдружи их когда-то недолгое пребывание в одной палате, Эля уволила бы Марусю еще много лет назад. Хотя, какое там, она и на работу бы ее никогда не взяла. Маруся живет так, будто все еще видит мир глазами наивного ребенка, для которого не существует никаких правил. Эля прекрасно осознавала, что без нее Марусина карьера выглядела бы как нескончаемая цепь увольнений. Впрочем, возможно, при другом раскладе ее подруге давно пришлось бы повзрослеть.
Зазвонил телефон. Эля сняла трубку, молча выслушала, поблагодарила. Когда вновь поглядела на Марусю, та вскрикнула испуганно:
– Что случилось, Эля? Ты вся белая…
– Звонил профессор Смайлз, – медленно проговорила Эльвира. – Он только что закончил осматривать папу. Говорит, что едва ли сумеет что-то для него сделать. Особенно здесь, без своей клиники, без контакта с местными врачами. Он собирается делать более детальное обследование. Но кажется, надежды остается немного.
– Что же делать? – прошептала Маруся. Крупные слезы побежали по ее щекам.
– Завтра я познакомлю папу с Владимиром, – встрепенувшись, сказала Эля. – Ладно, коней на переправе не меняют, будем надеяться, он меня наглухо забыл. Теперь… что с ребенком? Ты узнала, кого придется умасливать? Можно посылать Николая?
– Эля, ну как же так, ты же не в магазине, – с горьким упреком в голосе прошептала Маруся. – Ты должна хотя бы увидеть Димочку, поговорить с ним.
– Ладно, увижу я его, – торопливо пообещала Эля. – Через несколько дней, обещаю, как только будет свободное время.
– Спасибо, вы были безукоризненны, – устало сказала Эля в телефонную трубку. – На моих родителей вы произвели прекрасное впечатление.
