— Но если она не успеет окончательно выздороветь? — спросил Мило. — Что тогда прикажешь нам делать?
— Тогда ищите другую исполнительницу. Но с Карлой я отказываюсь работать!
Пока Раф и Мило переругивались, Патрик подошел к Дженнифер.
— Спасибо тебе за поддержку. — Тяжело вздохнув, он провел рукой по лицу. — Господи, до чего же все надоело! Сплошные неприятности.
— Патрик, не отчаивайся. Из любой сложной ситуации всегда можно найти выход и даже отыскать в ней комические моменты.
— Например?
— Кто бы мог подумать, что Раф Гарсиа, который грызся с Мередит, теперь грудью встанет на ее защиту и не согласится петь ни с одной другой партнершей!
— Да он циник и лицемер! Не верю в его искренность. Я бы этого Рафа уничтожил собственными руками!
— Его и без твоей помощи лишат жизни в третьем акте, — улыбнулась Дженнифер. — Потерпи до премьеры.
Патрик тоже улыбнулся:
— Господи, Дженнифер, что бы я без тебя делал!
Она отвела смущенный взгляд и предложила внести в злополучный номер такие изменения, чтобы голос исполнительницы не дрожал, когда она берет верхнюю ноту.
— Но тогда слова не впишутся в музыкальную фразу, — возразил Патрик.
— Я заменю несколько слов.
Сев в последнем ряду, они начали работать. Через полчаса все было готово, и репетиция продолжилась. Гейл пела на сей раз чисто, ее голос не дрожал, а сама она держалась на сцене уверенно, как и подобает прекрасной Елене. Мило Брейден и дирижер Гари Строуг успокоились, и им удалось убедить Шерон не приглашать Карлу Эндрю.
— В финал нашего спектакля необходимо добавить еще один музыкальный номер — любовный дуэт, — заявил Гари Строуг на репетиции.
Гейл, новой исполнительнице главной роли, эта идея пришлась не по душе: ей и без того хватало работы. Однако Мило поддержал Гари, и Гейл оставалось только согласиться.
— Ну, что скажете, Латтимор и Райленд? — спросил Мило. — Сумеете написать еще один финальный номер?
Патрик и Дженнифер уныло переглянулись, но были вынуждены признать, что идея дирижера хорошая и коронный номер необходим.
— Ладно, друзья, идите и сочиняйте, — напутствовал их Мило. — Вот ключи от студии, где вам никто не помешает продуктивно работать.
Патрик и Дженнифер вышли из театра на улицу и поморщились. Стояла середина августа, солнце нещадно палило, и дышать влажным раскаленным воздухом было невыносимо.
— В общем, они правы. Я давно думал о том, что в мюзикле не хватает еще одного дуэта. Кстати, давай перед тем, как отправимся работать, заглянем в бар и выпьем по коктейлю.
— С удовольствием.
На противоположной стороне улицы они сразу нашли небольшой бар. В полупустом помещении было темно и мрачно, но прохладно.
— Ну что, Латтимор, у тебя уже появились какие-нибудь идеи насчет музыкального номера? — спросила Дженнифер, садясь за стойку бара.
— Пока никаких, — мрачно ответил Патрик.
Он устроился рядом с Дженнифер, и это взволновало ее. Опасная близость. Она отвлекает от дела и будоражит чувства.
Они начали горячо обсуждать возможные варианты написания дуэта, но свежие плодотворные идеи в голову не приходили. Решив, что лучше на время отвлечься и сменить тему разговора, Дженнифер поинтересовалась:
— Как самочувствие Мередит? Голос восстанавливается?
— Пока, к сожалению, без изменений, и, откровенно говоря, это меня настораживает. Я слышал о подобных случаях: и о порванных связках, и об инфекциях, и о ларингите, из-за которого временно пропадал голос… Но чтобы человек не мог вымолвить ни слова, даже шепотом, после интенсивного лечения… Странно и пугающе, ты не находишь? Строго между нами, Дженни, я разговаривал с врачом, выразил ему свои опасения, и он посоветовал показать Мередит психотерапевту.
— Ты сказал ей об этом?
— Да, но она категорически отказалась. Понимаешь, я уже и не знаю, что думать и предпринимать. Каждое утро просыпаюсь с надеждой на то, что сегодня все образуется, но изменений никаких! Дни летят, а Мередит не может произнести ни звука.
Дженнифер сочувственно взглянула на расстроенного Патрика.
— Мне очень жаль. Кто бы мог подумать, что с ней такое случится. Бедная Мередит!
— Да уж… Дженни, как вы тогда с ней пообщались у нас дома? Мередит, наверное, заговорила тебя, утомила разными историями?
— Нет, что ты! В основном говорила я — о дочери. Патрик кивнул:
— Да, Мередит мне рассказала обо всем. — Он помолчал, а потом удивленно заметил: — Надо же, оказывается, мы с тобой назвали наших дочерей одним именем! Ведь ты назвала девочку Мелиссой в честь героини «Александрийского квартета»? Помнишь, как мы любили его читать?
Дженнифер молча кивнула и под пристальным взглядом Патрика опустила голову.
— А я, признаться, сразу и не сообразил, когда ты в кафе назвала имя своей дочери, — тихо добавил он и положил руку на ее плечо.
Дженнифер хотела отстраниться, но это было выше ее сил. Вот она, опасная близость, которая парализует се волю и приводит разум в противоречие с потаенными желаниями. Патрик ласково погладил Дженнифер по голове и приблизил к ней лицо, намереваясь поцеловать в губы, но она наконец опомнилась и резко отстранилась. Задетый ею бокал с коктейлем опрокинулся, и жидкость залила стойку.
Избегая смотреть друг на друга, смущенные Патрик и Дженнифер поднялись и начали старательно протирать стойку бара салфетками.
— Прости, Патрик, — пробормотала Дженнифер.
— Это я виноват.
Он устремил пронзительный взгляд на растерянную Дженнифер. Она вдруг почувствовала, что ее неудержимо тянет к нему, что ей хочется обнять Патрика, прижаться губами к его губам и снова ощутить их почти забытый аромат.
— Все в порядке, — тихо сказала она и отступила.
Патрик кивнул и расплатился по счету. Дженнифер направилась к выходу. От коктейля немного кружилась голова, а ноги не совсем слушались ее. Выйдя на улицу, она несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, но влажный горячий воздух облегчения не принес.
«Зачем я согласилась снова работать с Патриком? Зачем?» — спрашивала себя Дженнифер.
Она уже жалела о принятом ею несколько месяцев назад решении. Это был опрометчивый, глупый, недальновидный поступок. Но что же теперь делать? Бросить все и уйти? Нелепо!
Внезапно Дженнифер вспомнила, что сегодня пятница, а Тони обещал навестить ее в эти выходные. Господи, как хорошо, что у нее есть Тони! Она на два дня покинет этот маленький, порядком ей надоевший отель, где жила их театральная труппа, и они с Тони проведут два восхитительных дня в «Ритц-Карлтоне». Как Дженнифер соскучилась по мужу! Сейчас ей просто необходимо его присутствие.
