– Вы уж нас простите, тетя Клава, – покаянно произнесла Кира. – Наверное, мы и в самом деле что-то напутали.
– Конечно!
– Нас ввели в заблуждение.
– Без сомнения!
– Люди такие злые! Только и мечтают, чтобы сделать кому-то гадость. Или наболтать гнусностей!
– А я вам о чем! Брехня это все! Надо же такое выдумать: моя Наташка – и в сумасшедшем доме! Кто это вам такое сказал?
– Ваш друг.
– Мой?.. Мой кто?
– Ну, ваш близкий друг. Мужчина. Любимый мужчина.
Теперь тетя Клава таращилась на подруг с таким выражением, словно опасалась, как бы самой не оказаться в психушке.
– Вы это о ком? – наконец спросила она.
– О вашем мужчине.
И Кира подмигнула соседке, чтобы намекнуть той, что стесняться не надо. Все мы женщины, все прекрасно понимаем. Но тетю Клаву ее подмигивание ничуть не успокоило. Она взбесилась окончательно и заорала:
– Люди добрые! Да что же это такое делается на белом свете?! Сначала вы обвиняете мою дочь черт знает в чем. Сумасшедшей ее объявляете. А теперь еще и меня проституткой поганой выставить хотите?!
– Тетя Клава! Почему же сразу проституткой. Одного мужчину иметь не зазорно.
– Для кого как! А я женщина порядочная! По моему твердому убеждению, что ежели не с мужем, то это блуд и разврат!
– Но ваш муж…
– Скотина и предатель! Но никто другой мне не нужен.
И пока подруги переваривали эту информацию, тетя Клава продолжала бурлить и негодовать.
– И это ваша помощь, называется? – сердилась она. – Пока я тут в больнице валяюсь, вы про нас с Наташкой грязные сплетни за нашими спинами распускаете? Да?! Будто бы она сумасшедшая, а я шалава подзаборная?
Разговор пошел совершенно не в то русло. Хотя с чего подруги взяли, что тетя Клава будет с ними откровенна? Вот теперь и про своего мужчину признаться не желает. Честное слово, некоторые люди слишком большое значение придают тому, как будут выглядеть со стороны. Иной раз неплохо и своим умом пожить.
Ну что стоит тете Клаве признаться в том, что хотя она всю жизнь и кричала, что все мужчины подлецы, вымогатели, трусы и ничтожества, но все же с одним таким ничтожеством она прижила горячо любимую дочь, а со вторым крутит роман и тоже вполне довольна им. И значит, от мужчин тоже может быть хоть какая-то польза. А еще чаще и удовольствие.
Однако тетя Клава упиралась, не сходя со своей прежней позиции.
– Никакой мужчина мне на х… не нужен! Все они козлы! Я и Наташку тому же учила!
Допустим, учила. Хотя уж тут тетя Клава не слишком преуспела. Но как же выяснить у нее имя ее приятеля, который пристроил Жоржету в дурку?
– Кстати, – неожиданно заявила тетя Клава. – Раз уж вы тут, сходите к сестре-хозяйке и заберите у нее мою одежду.
– Вашу одежду? А сами вы…
– Нет, не могу! Тут такие дурацкие порядки в этой больнице! Больным их одежду не выдают. А вот родственникам с милой душой.
Порядки действительно были дурацкие. Если персонал больницы надеется таким образом удержать пациентов в своих стенах, то что помешает родственникам этих больных взять и принести одежду своим больным? И как быть тем больным, у которых нет родственников? Или они к ним не ходят?
Одежду тетя Клава получила и немедленно нацепила на себя и юбку, и кофту. Причесалась перед кривым маленьким зеркалом. Но этим дело не ограничилось. Тетя Клава критически осмотрела себя и принялась наводить дальнейший марафет.
– Бледная я, словно покойница. Надо это дело исправить! – бормотала она себе под нос. – Где тут у меня помада была?
Ядовито-малиновая с перламутровым блеском помада в самом деле нашлась. И тетя Клава щедро намазала ею свои полные губы. Найдя, что этого недостаточно, она использовала помаду вместо румян. И ее щеки украсили два ярких пятна, придающих тете Клаве сходство с чахоточной в последней стадии. Но казалось, сама женщина была довольна.
– Так, волосы теперь причесать, – забормотала она. – И будет порядок.
И, раздирая круто спутавшиеся пряди, запричитала:
– Вот беда, что за жизнь такая. Прическу, и ту я уже сделать себе не успею. Проклятая больница! Почему у них тут внизу не предусмотрен салон красоты? Неужели не понятно, что женщинам в любом состоянии необходимо выглядеть шикарно? Мы ведь так и поправляемся быстрее, когда знаем, что выглядим на пятерку. И жизнь у нас веселей становится. И вообще!
Подруги наблюдали за прихорашиванием тети Клавы со смешанным чувством. С одной стороны, они были рады, что их соседке явно становится лучше. А с другой – их грызли смутные сомнения.
– Тетя Клава, а куда это вы намылились?
Женщина на секунду замерла, а потом с делано невинным видом произнесла:
– Никуда. Просто хочу хорошо выглядеть.
Ох, что-то мало подругам в это верилось. До их прихода, верней, до того, как они упомянули про близкого сердечного друга тети Клавы, женщина ни о каких прическах и не помышляла. Лежала себе ненакрашенная, непричесанная, неубранная и вполне ее это устраивало. И еще, ясное дело, по дочери убивалась. А теперь поглядите-ка на нее – собирается точно на свидание или на бал. Точно! На свидание!
Эта догадка осенила подруг одновременно. Но уже поняв, что сегодня тетя Клава на откровенный разговор не настроена и, скорее всего, будет все отрицать, подруги ничего не сказали. Попрощались. И потихоньку выскользнули из палаты. Тетя Клава не стала их задерживать. И про то, чтобы они поторопились с поисками Жоржеты, тоже ничего не сказала. Всегда по сто раз твердила, а тут молчок. И с чего бы это?
– А с того, что у тети Клавы есть какой-то свой собственный план насчет того, как и где искать Жоржету, – сказала Кира. – И это мы ей его подсказали.
– Как?
– Когда упомянули про друга тети Клавы.
– Да, верно, – пробормотала Леся. – Это ее здорово подстегнуло. И что теперь?
– А теперь мы посмотрим, куда тетя Клава намылилась. И многое станет ясно.
Долго ждать подругам не пришлось. Из дверей больницы выскользнула тетя Клава.
Сейчас она ни капли не напоминала пациентку, поэтому у охранника не зародилось ни малейшего подозрения. Он выпустил женщину из больничных дверей со спокойной совестью. Хотя, вообще-то, пациентам строго-настрого запрещалось покидать больничный корпус. Даже погулять во дворе больницы они не могли. Вот уж глупость, так глупость. Без свежего воздуха и ежедневных прогулок даже самый здоровый человек может захиреть. А что уж говорить про людей, которые крепким здоровьем никогда и не отличались. Их подобный режим вообще мог запросто вогнать в могилу.
Глава 14
Удрав из больницы, тетя Клава недолго размышляла, куда бы поехать. Она вышла на проезжую часть и решительно взмахнула рукой.
