– Ничего странного. Помнишь, Людочка говорила, что Жоржета сначала приняла Велеса за врача.
– Да.
– Наверное, они долго беседовали о состоянии ее здоровья. Она проникалась доверием к этому человеку. И постепенно стала нуждаться в нем.
– Дружеские отношения, переросшие в нечто большее?
– Большее и ужасное.
Итак, подруги решили, что наконец более или менее разобрались в ситуации. Жоржета знакомится с Велесом, влюбляется в него, он берет над ней власть, а потом начинает ее пугать и в конце концов похищает девушку. Познакомилась с ним Жоржета в гинекологической клинике, а не в сумасшедшем доме, как наврала Людочке. Зачем наврала? Ну, Жоржи вообще врала много, часто и по любому поводу. У нее была слишком богатая фантазия и слишком мало моральных принципов.
Снабженные адресом больницы и фамилией лечащего врача Жоржеты, подруги на следующий же день двинулись туда.
Конечно, это потребовало от них немалых жертв. У них в туристическом бизнесе лето – самая горячая рабочая пора. И в фирме у подруг был сущий бедлам. Клиенты шли большим потоком. И упустить их было бы непростительной глупостью. Но что поделаешь, если подруги были такими, какими были. Чужая жизнь была для них важней личного благополучия.
Вот и сегодня они не уделили своему бизнесу ни минутки. Встали и сразу же помчались в больницу, где им могли помочь найти Велеса, а вместе с ним и Жоржету. А так как Жоржету искали не только они, но и обманщик Веник, то, возможно, сегодняшний день помог бы подругам найти и этого негодяя.
Нет, Кира даже и не надеялась вернуть свои пятнадцать тысяч рублей. Не такие уж это большие деньги. Наверняка Веник их уже все истратил. Просто Кире хотелось взглянуть в глаза обманщику. Взглянуть и заставить Веника усовеститься хоть на мгновение.
Врач, который лечил Жоржету, оказался полной противоположностью Аркадию. Петр Самуилович был мужчина высокий, с широкой грудной клеткой оперного певца, с широко расставленными блестящими глазами, крупной круглой головой и жгучий брюнет! Даже трудно было поверить, что в жилах этих двоих – Петра Самуиловича и Аркадия – текла одна и та же кровь.
– Падчерицу моего брата я отлично помню, – пророкотал Петр Самуилович. – Та еще штучка, скажу я вам! Привезли ее в таком состоянии, что я, честно говоря, испугался. Ну, думаю, не оклемается девчонка. Что я брату тогда скажу?
Но Жоржета пошла на поправку неожиданно быстро. Прошло воспаление, спала температура, и Петр Самуилович облегченно перевел дух. Опасность для девчонки миновала. Теперь он сможет смотреть в глаза своего брата, не опасаясь увидеть в них упрек.
Однако быстро выяснилось, что умирающая Жоржета – это еще не самое страшное. Гораздо худшим вариантом оказалась Жоржета выздоравливающая и уже почти выздоровевшая.
– Вы себе не представляете, до чего эта девчонка оказалась энергичная. Она перезнакомилась со всеми врачами, медбратьями и даже санитарами. Ни одно существо мужского пола и в брюках не ушло от ее внимания.
– А был среди них некий Велес?
– Кто? – изумился врач. – Нет, человека с таким именем я что-то не припомню.
– А с кем больше всего времени проводила Жоржета, пока выздоравливала?
Петр Самуилович трогательно зарделся.
– Я бы мог вам этого и не говорить, – пробормотал он, – но брат сказал мне по телефону, что девчонка пропала. И что в ее исчезновении много странного и пугающего. Так вот… Я – человек семейный. И мне бы не хотелось, чтобы мое имя вообще появилось в этом деле. Вы можете мне это гарантировать?
Не совсем понимая, что он говорит, подруги все же кивнули:
– Конечно.
– Вы меня поймите, – не успокаивался Петр Самуилович. – У меня жена очень хорошая женщина. Хорошая, но… но ревнивая. Она порядочная женщина, даже слишком порядочная. Она не поймет всех этих заигрываний. Она меня бросит! А у нас с ней трое детей. И я их очень люблю. Нет, определенно мое имя не должно появиться в этой истории.
– Оно и не появится.
– Так с кем Жоржи крутила роман, пока лежала у вас в отделении?
Петр Самуилович снова покраснел и, отведя глаза в сторону, тихо пробормотал:
– Вы еще не поняли? Со мной.
– С вами?
Подруги были поражены и разочарованы. Этот человек с его страхом перед своей порядочной занудой-женой казался им наименее пригодным на роль сумасшедшего Велеса.
– Так Велес – это вы?
– Дурацкое имя! При чем тут Велес? Я же вам представился – Петр Самуилович.
– И вы никогда не называли себя Велесом?
– Нет! С какой стати! Что за имя такое?
В самом деле, с какой стати? Да и не производил Петр Самуилович впечатления психически неуравновешенного человека. Правда, и Людочка говорила про Велеса, что про того на первый взгляд не скажешь, что он псих. Но ведь у Велеса были богатые родители. А Петр Самуилович находился уже в таком возрасте, что если его родители и были живы, то являлись глубокими стариками. Или про богатых родителей тоже было вранье?
– Скажите, а какая у вас машина?
– «Фольксваген». Не новый уже. А что?
Последние сомнения у подруг отпали. Между «Лексусом» и потрепанным немцем такая же разница, как между Луной и Солнцем. Вроде бы оба светила, но сравнивать их никому и в голову не придет. И еще маленькая деталь: человек, пользовавшийся продолжительное время дорогими машинами, никогда по доброй воле не пересядет за руль более дешевого драндулета. Это будет так же мучительно, как после дорогой туалетной бумаги однажды снова перейти на газетные обрывки.
– А с кем еще общалась Жоржи, пока лежала у вас?
– Я же говорю, со всеми.
– Но человека по имени Велес среди них вы назвать не можете?
Увы, нет. Петр Самуилович лишь развел в ответ руками.
Выйдя из больницы, Кира была в ярости. И своих чувств отнюдь не скрывала.
– Аркадий нас обманул!
– Он не похож на обманщика.
– Значит, дезинформировал! Не сказал всей правды! Что за жизнь такая! Никому на слово верить нельзя!
– Но зачем ему?
– По причине патологической порядочности! Вот зачем! Небось решил, что не имеет права рассказывать про Жоржи ничего, порочащего девушку. Вот и молчал. Идиот! Звони ему!
Аркадий был у тети Клавы в гостях. Но уже собирался уходить.
– Сейчас я не могу с вами увидеться, – отклонил он просьбу подруг. – Лучше вечером. У меня появилась кое-какая мысль, где может быть Жоржета.
– Где? Где?
– Встретимся вечером. И я вам все расскажу.
И повесил трубку. Безобразие! А как же хваленое воспитание и галантность? Разумеется, подруги помчались к тете Клаве сломя голову. Они знали о ее особенности – находить тысячу дел для человека именно в тот момент, когда тот уже стоит на пороге в пальто, шапке и калошах. И допустим, сейчас было тепло, и про калоши никто даже не вспоминал, но девушки были уверены: у них еще есть шанс застать Аркадия у тети Клавы.
